Ясно-морозный январский день сменился голубоватыми сумерками, стремительно перетекшими в густую тьму. Вышколенная прислуга бесшумно зажгла свечи в тяжелых серебряных канделябрах. Их ровный золотистый свет озарил голубой штоф на стенах и женскую фигуру у окна. Ее сиятельство княгиня Каролина Сент-Витгенштейн с нетерпением ждала управляющего пана Казимира, посланного из имения Вороницы на Подолье в Киев со строжайшим приказом — купить билеты на все концерты господина Листа.
Читать дальше 'ЭЛЛА ФУРМАНСКАЯ ● ФЕЯ АПЬТЕНБУРГСКОГО ЗАМКА ● ПРОЗА'»
На вопрос, есть ли на Земле кто-нибудь, кто мог бы вас одолеть, легендарный борец, «чемпион чемпионов» Иван Максимович Поддубный (1871- 1949) отвечал: «Есть! Бабы! Всю жизнь меня, дурака, с пути-дорожки сбивали».
Еще до того, как открылась дверь в мастерскую, сапожник Захар Митрич услышал жалобный скрип ступенек и стук костылей. Он поспешил навстречу и помог войти пожилому плохо одетому мужчине.
– Что ж вы, Иван Максимович, сами пришли? Вам же после перелома на костылях ходить, ой как трудно, – слегка попенял он, усаживая посетителя. – Неужто я бы супруге не отдал чувяки?
Читать дальше 'ЭЛЛА ФУРМАНСКАЯ ● НЕПОБЕЖДЕННЫЙ ● РАССКАЗ'»
«Нет, нет, голубушка Анна Никитична, вы уж как хотите, а на прогулку мы с вами сегодня непременно отправимся. Ну, как так можно – запереть себя в стенах дома и четверть века никуда не выходить! Разве ваш покойный супруг одобрил бы такое поведение. Да и Коленьке я твердо пообещала, что нынче уговорю вас. Он так за вас тревожится!» – говорила вдове художника приехавшая к сыну, директору галереи Айвазовского Николаю Барсамову, его мама летом 1925 года. «Вот и сестра ваша, Евгения Никитична, тоже скажет», – продолжила она уговоры.
Читать дальше 'ЭЛЛА ФУРМАНСКАЯ ● «ОН БЫЛ, О МОРЕ, ТВОЙ ПЕВЕЦ…» ● ПРОЗА'»