RSS
ЛЕВ БЕРДНИКОВ ● РАЗГАДКА ТРОЙНОГО СОНЕТА
Comments (0) 
Большой масленичный маскарад января 1763 года, получивший название “Торжествующая Минерва”, вызвал всеобщее и жадное внимание. Бесконечная вереница карет, повозок, колымаг растянулась по всему центру Первопрестольной – от Аннинского дворца через Немецкую слободу до Белого города, а затем по Старой Басманной, через Ехалов и Салтыков мосты. То было “торжество, подобное грекам” и достойное только что короновавшейся просвещенной Екатерины II. Устроители празднества (а песни и хоры к нему сочинил Александр Сумароков, чья фамилия рифмовалась в XVIII веке со словосочетанием “бич пороков”) замыслили его не только забавы ради, но и для нравоучения. А потому “составились важные и смехотворные отделения, с приличными символами, колесницами, действующими лицами и великой пышностью”[1].
Карнавальное шествие, в коем были задействованы до четырёх тысяч человек, сопровождалось шумом роговой музыки, громом литавр, труб и барабанов, и впрямь являло собой нечто небывалое и замечательное. Вообразим себе Парнас, а рядом Аполлона с музами, взгромоздившихся на высоченной колеснице; а следом за ними Марса с доспехами; далее – Афину Палладу с шлемом на челе, вооруженную копьем, а у её ног примостившуюся сову с математическими инструментами; за ними вечно пьяного веселого Бахуса с сидящим перед ним Силеном, в обществе легкомысленных вакханок и лихо пляшущих сатиров и фавнов. Вослед античным божкам колесили повозки с беснующимися пьяницами, взяточниками-подьячими, мотами, картёжниками и т.д. А одна из карет, управляемая обезьяной, именовалась “колесницей развращенной Венеры”. На ней сидели несколько вертопрахов-петиметров, одетых в кричаще модные костюмы. Сами аллегорические фигуры, олицетворявшие щегольство на празднестве (развратная Венера и Обезьяна), знаменовали собой характерные приметы этого, как говорили тогда, “гнусного” порока – безудержное волокитство и чужебесие. Характерно, что именно к петиметрам были обращены здесь такие пояснительные слова:
