RSS RSS

avatar

Галина Соколова

Соколова Галина Николаевна. Родилась в Одессе. Выросла на Волге. Училась на Дону. С удостоверением корреспондента колесила по российской глубинке, по белорусским вёскам, звучала в Центральных радиостанциях "Юность" и " Здравствуй, товарищ", печаталась в городской и центральной прессе от Немана до Днестра. 16 лет возглавляла литературную редакцию Одесского радио. Первые книжные издания Г.Соколовой пришлись на 80-е годы прошлого века. Ее повесть " Русская печка" и рассказы в книгах " Перш! жнива" и "Шиповник" ( Украинское изд." Маяк") были горячо встречены литературной критикой. " Галине Соколовой природа дала многое, очень многое, - написал в рецензии на ее книгу " Шиповник" корифей русской литературы Гаррий Немченко. - Только от нее зависит, что она реализует в своей жизни. Помочь ей может только внимательное отношение к ней". В 2014 году в Вашингтоне у автора вышла книга под названием "Рагу из дуреп", завоевавшая ей поклонников от США до Индии и Африки, включая Европу. Галина Соколова - член Союза писателей Юга России, победитель Международного Гриновского фестиваля " Алые паруса" 20013 и дипломант Международного многоуровневого конкурса имени де Ришелье 2014 готовит к изданию свою новую книгу " Евина груша", которая выйдет в следующем году в Вашингтоне .

Галина Соколова: Публикации в Гостиной

    Галина Соколова. Земляника-ягода…

            Земляника росла прямо за деревней! Яркие крупные ягоды сочились прямо из-под кочек и пней вырубки. И красными сполохами рассыпалась среди медуниц. Её было так много, что, несмотря на предрассветную зябкость, воздух струился душистым ароматом свежезаваренного компота.

    Я вышла задолго до солнца, потому что вдруг захотела земляники. Наесться её до отвала. До колик, до резей в животе.

    Я полюбила землянику из-за Ники. Ники Ковальковой. Когда-то мы были с ней однокурсницами. Родом она с Крайнего Севера. Оттуда, где живёт Дед Мороз. И потому взгляд у неё, как у Снежной Королевы. И острый пронзительный ум. Ледяной. Свои рецензии на книги и фильмы она писала в такой изящно-чеканной манере и столь филигранной огранки фразами, что умереть и не встать! Мне в жизни так не написать. Правда, после второго курса наши с ней дороги разошлись: я ушла на заочный, а Ника перевелась в Ленинградский университет. К тому же, сразу после диплома её сманили в Москву, и не только наши встречи, но и переписка заглохли. Хотя я уверена – рано или поздно услышу о Нике из большой прессы. Ах, Ника! Как мне не хватало теперь её не в бровь, а в глаз советов! Как бы хотелось послушать, что сказала бы моя Королева про некоторые моменты моей жизни! Ведь, если она что-то утверждала вразрез с общепринятым, стоило задуматься. Но была она теперь далеко, и мне приходилось со всем справляться самой. А Ника обожала землянику. И могла её есть килограммами, в любое время года. В конце первого курса мы с Яном, тогда ещё просто моим приятелем, ко дню её рождения (а был он в конце мая) изыскали этот объект вожделения буквально в тридесятом царстве. Друг Яна был родом из одного труднодоступного селенья Зангезурского хребта – это на самой границе с Турцией. Оттуда и транспортировал посылку с ягодой по нашей просьбе.

     

    Земляника-ягода

    За листочком спрятана…

    Читать дальше 'Галина Соколова. Земляника-ягода…'»

    Галина СОКОЛОВА. Ожерелье Дюбарри: рассказ Йоханны. (Париж. Наши дни.)

    …слава Богу, это было давно,
    И, скорее всего, не с нами…
    Олег Пунанов.

    Lana Rayberg - TeacatsЧто бы ни говорили, нет города прекраснее Парижа. Именно там, в Латинском квартале, находится Rue du Chat Qui Pesh – Улица-Кота-Который-Ловит-Рыбу. Маленькая – меньше тридцати метров в длину и двух в ширину – улочка названа в честь чёрного кота, жившего здесь в Средние Века у некого алхимика.

    Сейчас алхимиков нет, и коты не в том почёте, чтобы называть в их честь улицы. Но Париж, долгое время считавшийся столицей мира, память сохранил. Хотя сам он давно другой, и многое на его улицах уже иначе. Теперь не встретишь на Монмартре воспетых поэтами очаровательных гризеток, кокетливо-восхитительных в своей безнравственности. Как не увидишь и карету прекрасной мадам Дюбарри с начертанным на фронтоне девизом “Нападай первой”. И отважные герои Дюма ушли отсюда навсегда. Французы-студенты Сорбонны в лучшем случае целуются с большерукими и большеротыми мулатками, а в худшем – с мулатами. Ходят здесь нездешние завернушки в хиджабах и паранджах, сопровождаемые детьми и суровыми мужьями, которые только и мечтают выстроить на месте Лувра и Нотр-Дама самые высокие в мире мечети. А кошки? Кошки, вспоминая старые легенды, по-прежнему выглядывают из окон мансард, которые расположены так близко друг к другу, что, если жалюзи не задёрнуты, тайн не существует. Вы спросите, какие легенды?

    Читать дальше 'Галина СОКОЛОВА. Ожерелье Дюбарри: рассказ Йоханны. (Париж. Наши дни.)'»

    Галина СОКОЛОВА. Ян

    «А степная трава пахнет горечью…» Полынью, и клевером, и мёдом, и зноем… И страстью, такой неописуемой майской сластью! Здесь, на пустынном донском отроге это особенно заметно. Вот тихо пробирается сквозь валежник медведка – так называемый «волчок», сухо трещит под ней тростник. Наши однокурсники давят этих членистоногих, но как по мне – пусть живёт. Степной волчок всего лишь ищет пропитания – капусту, лук, корнеплоды. Как все мы в этом мире…

    Я лежу в горячем прогревшемся за день валежнике под цветущей грушей и, жуя соломинку, лениво смотрю на Дон. Зеркальная сизая гладь отражает небо и плывущие облака. Пока ещё облака есть – на дворе конец мая. Уже в июне они растают и останется только испепеляющий зной. Марево. Жарить будет до самого октября. Да ведь это же целая вечность!

    Далеко-далеко от берега я вижу его голову. Заплыл он так далеко, что, случись что, я его не спасу – я не умею плавать. А он плавает как морской бог. Где мог он этому научиться, если родом из суровых северных краёв – из полесских болот? Есть там озёрца, пруды и речушки, он рассказывал. Медленноводные, холодные. Но так плавать можно научиться только в тёплых волнах. И с Нового года мы копили деньги, чтобы в августе съездить к Чёрному морю. Кое-как сколотили уже восемь рублей. Денег ведь у нас – студентов Ростовского университета – не было. Голодающих, так сказать, студентов. Мне – девятнадцать, ему – двадцать три, и, как ни странно – я первокурсница, он лишь на два курса старше. Начиналось лето – жаркая экзаменационная пора – после которой мы становились старше и умнее.

    Читать дальше 'Галина СОКОЛОВА. Ян'»

    Галина СОКОЛОВА ● Свет горных астр

    «…жало смерти – грех…»

    1 Кор.15:56

    …Её глаза были похожи на астры. Золотистые и колкие ресницы расходились веером. Они густо располагались по всему краю удлинённого овала, сходя на нет лишь в местах сужения. Капля горного мёда, что плавала внутри его снежной белизны, в середине таила бездонный колодец.

    – Меня зовут Зухра, – небрежным жестом забросила она сумку на бетонную плиту, прикрывшую мешки с песком возле окна. Сломанные школьные парты были свалены, как попало, в кучу. Углы загромоздили армейские ящики от солдатской тушёнки, патронов, гранат. Свободным оставался лишь этот узкий проход к оконному проёму – одна створка заклеена, из второй можно рассмотреть селенье с минаретом. Иногда, как тень сна, туда пересекали дорогу почти невидимые силуэты («Отставить! Не курить – чечи ножи кидают… », – вспомнился голос взводного). Сгущалась темень, и девушка была превосходной мишенью в объёмной панораме окна.

    – Поставь фонарь на пол и отойди. Вставят пистон – не обрадуешься, – приказал он строго, бросив на пол видавший виды матрац. Напротив плакат с образцами вражеских вооружений был исклёван пулями.

    Читать дальше 'Галина СОКОЛОВА ● Свет горных астр'»

    ГАЛИНА СОКОЛОВА ● ИГРА НУЛЕЙ

    Мир – капсула, аттракцион, мир

                                                                     так и не привитый к мирозданью

                                                                       С. Главацкий.

    I

    А вот и я. Весь в сиянии, как ночной фонарь. Или как царь, который сидел на златом крыльце в детской считалке. Испускаю свечение. А что? Все живое светится. Не станете же вы опровергать научно доказанное? Но как я оказался над книжным шкафом, в крохотном пространстве под потолком – и мне не понять. Фокус-покус! Эквилибристика! Я раскланиваюсь и спрыгиваю вниз. Даже если я «шизик», не оставаться же наверху? … А все-таки?…

    Еще с минуту назад я самым натуральным образом спал. В холостяцкой квартирке, где жили мы вдвоем с Нечистью – камуфляжной масти котенком. На стареньком, еще советском диване, придвинутом вплотную к заваленному газетами столу. Накануне, все последние дни апреля, я тщетно искал приложение своих сил в рубрике «требуются». А что делать, если за счет моей персоны повысили зарплату остальным. Теперь мы с Нечистью перебиваемся на нетрудовые доходы – медным тазиком накрылись мои лекции у заочников. Мир к 2014-му вообще пошел наперекосяк: то греки бунтуют, то в Ливии революция, а то вот уже прямо у нас в Киеве сначала мятежный Майдан: «слава… – слава…– слава…», потом, как когда-то в 1905-м, «Временное правительство». А дальше – нет, не Октябрьская революция, не Антанта или Врангель, а победоносные действия дружественной России, с которой Украине в голову бы не пришло воевать. Но где-то сработали неведомые механизмы, и… лишились мы Крыма. Впрочем, в нашем городе жизнь шла по-старому: коты плодились, Привоз работал, а у меня, как и в былые весны, под подушкой прописался очередной томик стихов, отчего одолевали романтические бредни. Хотя доставали еще и вопросы чисто житейские: с кем бы познакомиться, куда бы податься на предмет стабильного заработка и где бы раздобыть денег на сейчас.

    – Как жить? – спросил я у одной своей студентки. Что, думаете, она ответила? Не догадаетесь! Ответила она очень даже просто: «Еб-сь, еб-сь, еб-сь…еб-сь». Смущены? Из песни слов не выкинешь, уж простите великодушно. (Был в Парламенте любопытный прецедент: приняли закон, запрещавший употреблять в печати мат. Принять-то приняли, но именно этот параграф Конституционный суд вернул на доработку. В нём, в законе, то есть, не было определено, какие именно слова запретить. В общем, растерялись парламентарии и … оставили все, как есть.) Опешил я. И… влепил той студентке четверку. Вместо неуда… Наш мир – бублик с дыркой. Крутишься в нем по краю, крутишься, да и соскользнешь вниз…

    Читать дальше 'ГАЛИНА СОКОЛОВА ● ИГРА НУЛЕЙ'»