Татьяна Орбатова
Татьяна Орбатова – поэт, прозаик, член Одесской областной организации Конгресса литераторов Украины (Южнорусский Союз Писателей), член Национального Союза журналистов Украины. Родилась в семье научных работников. По окончании университета им. И.И. Мечникова работала в научно-исследовательской лаборатории. Работала в газетах, пробовала себя на поприще тележурналистики. За десять лет было напечатано более полутора тысяч статей на различные темы. Татьяна нередко публикуется в одесском альманахе «Дерибасовская – Ришельевская». В 2004 году была издана книга рассказов «Пациенты планеты Земля», а в 2008 – поэтический сборник «Ты видел рыб над головами?».
Comments (0) Все дороги с космической пылью,
нет порога, одни валуны,
оживляется песней ковыльной
свет луны.
И поёт отраженье в воде:
– Ночь светла, виден крестик нательный,
лёгок след от него – акварельный,
он – везде…
Но пригубишь воды нежный звук,
чтобы в дальней дороге согреться –
пробивается бездна сквозь стук
оглушённого сердца
Память
Помню не мёд – над вереском
сонной пчелы полёт.
Помню, крошился вдребезги
серый, миражный лёд.
Время ломалось, с мёртвыми
в землю входило, вглубь,
в душу её, упёртое,
метило – приголубь.
Голубь летел над городом,
с ним и мой сын – пострел,
в белой рубашке с воротом.
Воздух бедой звенел,
словно монетой, брошенной
в банку с надёжным дном.
Катятся дни-горошины,
катятся за окном…
Память – земля без имени,
слой чернозёма чист.
Может быть, кто-то выменял
имя – на павший лист.
Зеркальные острова
1.
На дальнем пастбище –
молчаливый пастух,
в бороде его
узелки древних песен.
Тычутся овцы в землю
зеркалами снов своих.
Убитый ягнёнок
шепчет имена свои
травам и цветам,
плачет сердце его
дождём,
стучит
в окна мои…
1
– Путь – это линии на ладони. Романтик, идущий вслед за своими мечтами, услышит голос попутного ветра… – повторял он, словно молитву, перед выходом на улицу.
В квартире давно рассохлись доски пола, напоминая своим скрипом о времени, понуждающем человека прилагать усилия. Но на ремонтную рутину он не желал отвлекаться. Его жизнь разворачивалась за пределами жилища – на берегу моря, на улицах, неподалёку от странной женщины, настолько привязавшейся к нему, что он чувствовал себя обязанным быть рядом, хотя бы иногда.
Высокий, немного сутулый, сухощавый… Захарий – каланча. Так тривиально дразнили его в детстве. Он занимался писательством с тех пор, как провалил экзамен на режиссерский факультет.
Из чего проросло убеждение, что он – Захарий Благих – непременно станет режиссёром? Из давней, детской мысли о предназначении. Если ребёнок уверен, что будет пожарным, он непременно добьётся своего. Так думал первоклассник Захарий, убеждённый в главном – быть ему режиссёром.
* * *
Наивными казались небеса –
ходили ангелы, на тучи наступая,
на синем фоне яркая оса
ползла по крепким стеблям или сваям.
Из воздуха сочилась желтизна –
солёный луч касался лиц неспящих,
и каждый, кто доселе свет не знал,
считал его до боли настоящим.
До боли, собирающей с утра
все мысли – усмирительным глаголом,
до жизни испечённого нутра
со вкусом веры грубого помола…
ПОЛЕТИ НА НЕБКО
– Пыль тут не при чем. Глупо во всем искать налет времени, – сказала божья коровка жуку-долгоносику, когда тот обсмеял ее попытки выбраться из темно-серого рыхлого месива.
– Я и не ищу. Но если мы с тобой не будем хотя бы шутить над своим плачевным положением, точно помрем, – прогудел жук, шевеля волосатыми лапками перед усиками божьей коровки.
Но ей не до шуток – выбраться бы из пыли… А как хорошо было на широком зеленом листке лопуха! Мир казался таким дружелюбным и вдруг, бац, ветер. И… выковыривай теперь себя из этой мерзости.
– Не хочешь шутить, давай друг другу сказки рассказывать, – не унимался жук, – жили-были божья коровка и долгоносик. Пути их были далеки от встречи. Но ветер решил иначе…
RSS
