РОЗА ГОРН ● ЗАМЕТКИ О ПОДНЕБЕСНОЙ: ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН ● ОЧЕРКИ

ДЕТИ КАК ПРЕДМЕТ РОСКОШИ

 

Дети в Пекине совершенно уникальны. Во-первых, их мало, во-вторых, они раскованны и одновременно подчинены дисциплине. Потому, что рядом всегда мама, папа или школьный учитель, и все они придерживаются определенных правил. Например, подчинения младшего старшему и подчиненного начальнику. Наверное, потому, что в китайском обществе так принято, еще со времен Конфуция. И на один социализм – коммунизм с его пресловутой авторитарностью тут грешить нечего…

Так вот, дети, слушая наставления взрослых, тоже учатся жить по правилам, что им очень пригодится, когда уже они станут взрослыми. Мир в их представлении, очевидно, вполне упорядочен, как например, улицы Пекина. Для тех, кто пока еще не побывал здесь, сообщаю, что все они перегорожены невысокими металлическими загородками, и поэтому пешеходы переходят улицу только по «зебре». Специальная полоса выделена для движения велосипедов и мопедов. Некоторое разнообразие вносит однако разрешение для транспортных средств поворачивать на красный свет направо, пугающее приезжих, не ориентирующихся в обстановке.

Так вот, почему же дети в Пекине кажутся раскованными, как эти стайки детей, которых привозят по специальному графику из школ в суперсовременный Музей науки и технологий, расположенный рядом с Олимпийским парком (причем все ученики одной школы одеты в одинаковые спортивные костюмы, это их официальная школьная форма). Очевидно, потому, что осознают свою исключительность, ведь вся родительская любовь приходится, как правило, на одного единственного ребенка. С пятидесятых годов прошлого века в Китае системно ограничивалась рождаемость, что привело, по обнародованным в 2013 г. данным, к ограничению популяции примерно на 300 млн. человек. В городе разрешалось иметь только одного ребенка (рождение второго влекло за собой наказание не только в виде общественного порицания, но и экономических санкций, как например отказа государства принимать второго ребенка в детсад, платить на него пособие и т. д.) . В сельской местности рожали с благословения государства двух детей, если первой была девочка. Это было обусловлено необходимостью перманентного пополнения мужской рабочей силы в сельской семье, ведь Китай давно уже вернулся от коллективных форм ведения хозяйства к семейному подряду.

Конечно, можно было бы покритиковать власти страны за ограничение прав человека в части добровольного принятия решений о том, сколько иметь детей, если не одно «но» в виде численности населения Китая, достигающей 1 млрд.300 млн. человек. В прошлом Китаю категорически не хватало ресурсов для улучшения уровня жизни населения. Многие семьи, о чем свидетельствуют многочисленные исторические факты, находились на грани голода. Сегодня Китай сумел, ограничив популяцию, накормить все свое население – кого лучше, кого хуже. Рыночная экономика высвободила личную инициативу и подстегнула рост производства, и в то же время в стране стала заметной резкая дифференциация по доходам.

Грозное ведомство – Госкомитет по рождаемости и планированию семьи — смягчило свои позиции только к ноябрю 2013 г., когда на очередном Пленуме ЦК Коммунистической партии Китая было озвучено с его подачи решение предоставить право городским семьям рожать второго ребенка — но только в том случае, если хотя бы у одного из родителей не было братьев и сестер. И это решение было обусловлено экономически — ведь Китай продолжал бурно развиваться, достигая ежегодного прироста ВВП в целых восемь с половиной процентов и уже замаячила перспектива нехватки в ближайшем будущем рабочих рук. Впрочем, в некоторых провинциях Китая наблюдается безработица, и власти этого не скрывают. По официальным данным, в Китае в 2014 г. не имели постоянной занятости почти 250 млн. человек, которые были вынуждены мигрировать в поисках работы.

Принимая решение о втором ребенке в городских семьях, Госкомитет по рождаемости и планированию семьи опирался на данные проведенных опросов, по которым реформа могла коснуться примерно семиста тысяч семей и вызвать демографический бум. По результатам опроса 2014 года, только 24,5 процента семей из этого числа реально планируют завести второго ребенка. Многие молодые семьи ссылаются на то, что экономические условия жизни не позволят должным образом обеспечить воспитание второго ребенка, и заодно сетуют, что второй ребенок отнимет у родителей много времени-предназначенного, очевидно, на продвижение по службе или учебу. Сегодня китайцы, кстати, опережают весь мир по числу студентов, обучающихся в США. Так что второй ребенок неожиданно оказался предметом роскоши, недоступным каждой молодой семье. Впрочем, как и в России.

Китай меняется на глазах, и это отражается также на организации в крупных городах досуга детей. Одновременно с развитием предпринимательства в стране рушились многие прежние ограничения и в будничную жизнь привносилось разнообразие в виде новых услуг, которые уже могут быть и востребованы, и оплачены по крайней мере частью населения. Потому что многие китайцы уже реально сами себе хозяева и работают по свободному графику, и у них появились и время, и деньги. Вот к примеру когда на севере Пекина в районе выстроенной к 2008 году олимпийской деревни появился очередной торгово-развлекательный центр, то целый этаж был отдан детям. Арендаторы площадей сотворили здесь такое, чему может позавидовать любой город и на Востоке, и на Западе. Здесь и балетные студии, и студии современного танца, и многочисленные классы для юных художников и просто желающих порисовать, и ряд бутиков только для юных модников, и продажа одежды для юных балерин и фитнеса и, конечно, игрушек и музыкальных инструментов. Этажом выше кафе и рестораны, где можно пообедать с семьей или пока дети заняты делом. Стоит это сотни юаней, или десятки долларов. При этом в каждом квартале есть и обычные детские сады, где с детьми также занимаются пением, рисованием и танцем. Плата за них, разумеется, в социально ориентированной стране, в которой эффективное строительство рыночной экономики осуществляется коммунистической партией, в разы меньше. Но наконец-то в Китае после многих лет работы исключительно «на благо общества» появились частная альтернатива и стимулы прилагать больше усилий, лучше учиться и стать более эффективным специалистом, чтобы все это стало доступным. Как для тысяч миллионеров, юньаневых и долларовых, которыми уже обзавелся Китай.

Но для 13 % жителей Китая, которые по оценкам международных организаций относятся к числу беднейших слоев населения, новые порядки пока не являются ничем утешительным. Пока «новые китайцы» ужинают в ресторанах, они довольствуются чашкой риса с тушеными овощами за каких-либо десять юаней, которую можно приобрести буквально на каждом шагу у торговцев с тележкой с мопедным приводом, на которых установлена пара котлов, в которых что-то кипит…

НЕБОСКРЕБЫ ЗАСТИЛАЮТ ГОРИЗОНТ,

 освобожденный от хутунов

Китайцы, по моим наблюдениям, весьма прагматичны, что отнюдь не исключает наличия в среде специалистов творческой атмосферы. Иначе откуда, наряду с размахом промышленного и жилищного строительства, столь неимоверный архитектурный полет фантазии? За последние годы в китайских городах вырос целый лес небоскребов, и все они весьма разнообразны – простых прямоугольных «коробок» здесь почти не найти. Зато есть небоскребы яйцевидной формы, с переходами между корпусами на уровне какого-нибудь тридцатого этажа, или с ломаной линией на фасаде, похожие на сталинские высотки в Москве, длиной в километр, как здание международного пресс-центра, задействованного во время встречи в верхах в октябре 2014 г. в Пекине в рамках форума организации Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЕС), в форме пагоды и еще многие другие.

С некоторых пор символом Пекина стал небоскреб рядом с «Гнездом ласточки», пекинской ареной Олимпийских игр 2008 г., верхняя часть которого образует ломаную линию, изображающую олимпийский факел. С подсветкой в сумерки это выглядит впечатляюще.

Рядом со станцией метро «Датун лу ист» ( то есть улица Датун, восток) в Пекине за пару лет поднялся огромный небоскреб золотистого цвета, по форме напоминающий двукрылую пагоду. Он явно построен по методу «точечной» застройки на месте ветшающих китайских жилых шестиэтажек, очень напоминающих наши пятиэтажки – но только с потолками заметно ниже. С обширной полукруглой выложенной плитами площадки хорошо просматривается высокий портал на входе и десятки устремленных к нему людей.

В столице современного Китая тысячи небоскребов. Что в них находится? Это, конечно, отели международного класса, банки, офисы международных и китайских фирм и многочисленные сборочные производства. В обеденный перерыв из офисных зданий непрерывным потоком выходят служащие, которых, как правило, обязывает «дресс-код». В Китае он однообразен — черный низ, белый верх и для тепла-черная жилетка. Вокруг небоскребов и в них самих расположены многочисленные кафе и рестораны. Из фабричных небоскребов выходят тысячи людей в спортивных брюках и прошитых безрукавках и курточках- телогрейках. Для них есть и еда попроще – прямо на тележке.

Последний писк моды – обрамлять часть строения ажурной металлической сеткой и размещать на ней с подсветкой логотипы фирм.

Каждая часть Пекина, начиная со второго кольца ( в Пекине пять окружных дорог внутри города), сейчас может похвастаться также современными жилыми кварталами. Это своего рода кондомиумы, окруженные красивыми заборами, сквозь прутья которых пробиваются зеленые насаждения – кустарники и цветы. У ворот непременно сторожевой пост с охранником и въезд для автомобилей, перегораживающийся отнюдь не шлагбаумом, как принято в России, а китайским особым забором, состоящим из выдвигающихся секций, передвигающихся на колесах или по рельсам. Отдельная секция представляет собой электронный блок управления. Внутри кондомиума продают свежие овощи, молоко, организуют спортивные и детские площадки.

Контраст с небоскребами и современными жилыми кварталами составляют маленькие домишки из серого кирпича в китайских кварталах-хутунах, в которых даже нет туалета, а спаленки и гостиные располагаются на площади в пять квадратных метров. Туалеты (бесплатные) размещены со строгой регулярностью на торговых улицах, куда выходят узкие улочки хутунов, и где множество кафе и харчевен. Обитатели этих старых кварталов сейчас в основном люди несовременные – городские неимущие или мигранты, приехавшие в столицу Китая из дальних регионов, в буквальном смысле за куском хлеба. Земли и ресурсов в глубинке, как и в стародавние времена, на всех не хватает. А в хутунах можно снять жилье за пятьсот- семьсот юаней в месяц и перевезти сюда семью и органически влиться в мир его непритязательности, маленьких магазинчиков с самым необходимым и дешевых забегаловок с двумя десятками мест за пластиковыми столиками, откуда нередко доносятся возбужденные мужские голоса. Иностранцев здесь совсем нет; бредни о «романтике хутунов» из туристических путеводителей, на мой взгляд, несостоятельны.

Не только мужчины, но и женщины здесь грубоватые и громкие, одеты они в привычную форму малоимущих: стеганую куртку, немыслимую по форме шапку, кроссовки и темные брюки. А рядом по городским улицам уже вышагивают модницы с осветленными волосами, обтягивающими легинсами и на каблучках.

Совершенно очевидно, что в Пекине старые хутуны заметно оттесняют на задний план новостройки.

Однако некоторые кварталы старой застройки в центре столицы более привлекательны: домики там поновее и побольше, есть и дворики. Это такая же историческая достопримечательность, как прекрасные пекинские парки с их пагодами и культовыми сооружкниями. Когда-то здесь обитал чиновный и торговый люд, хотя сегодня охотно переезжает в новые квартиры с ванной. И, разумеется, жителей традиционно отгораживала от посторонних высокая глухая стена, в которую вписаны старые массивные ворота с ручками-петлей, на основании которых находятся фигурки драконов. Как гласит традиция, они защищают обитателей от злых духов и недоброжелателей.

ТРАДИЦИИ И ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС,

или как жители Китая любят свои традиционные двери

 

Как-то пожилая интеллигентная москвичка обронила фразу, что без многих вещей можно спокойно обойтись. Но так ли это? Сразу подумалось, что уже невозможно прожить без компьютера, а уж без автоматической стиральной машины – тем более. Но на самом деле миллионы людей на земном шаре все еще живут без социальных сетей, и как будто отрицательных эмоций по этому поводу не испытывают. А во многих уголках мира женщины стирают по–прежнему белье в проточной воде ручья, протекающего неподалеку, и тоже ничего…

Впервые побывав в Китае в 2013 году, я была поражена размахом преобразований, числом небоскребов, которые гораздо выше, чем в Москве, и их архитектурным многообразием. И ничего, что рядом старина – все прекрасно уживается. К примеру, совсем неподалеку от знаменитого Запретного города с многочисленными дворцами императорской семьи, в 2008 г. французским архитектором Полем Андре построен настолько современный и своеобразный не только для Пекина, но, пожалуй, для нескольких континентов, «Дворец исполнительских искусств», что впору громко закричать: какое чудо!

И наряду с этим есть здесь и другие чудеса. Например, любовь китайцев к своим традиционным дверям. Да-да, дверям. Во дворцах Запретного города они сделаны из ценных пород дерева и обиты металлом. Но повсеместно в Пекине и других городах и селах двери – это занавес из утепленного в середине, а снаружи простеганного коленкора или иного прочного синтетического материала. Обязательно с маленьким окошком посередине из прозрачного пластика или целлюлоида. И с кантом по краям…

Эти двери не полощутся на ветру, как простыни. Они достойно сдвигаются в ту или иную сторону под напором рук сотен и тысяч посетителей кафе и магазинов, гостиниц и огромных торговых центров, не говоря уже о маленьких частных домах. Конечно, в некоторых современных офисных центрах есть и электронные двери из стеклопакета, и деревянные, но в большинстве зданий вход оформляется традиционным способом, то есть занавешивается.

Как так получилось, можно только догадываться. В Китае всегда ощущалась нехватка топлива на растопку и поддержание огня под огромными чанами, в которых тушилась еда. Огромнее горные плато здесь далеко не всегда покрыты лесом, и деревенские женщины проводили долгие часы за сбором сухостоя. Куда уж тут до деревянных дверей, если на обогрев жилья и приготовление пищи дерева не хватало. Тем более в густонаселенных районах, где одним жильем пользовались большие семьи, и вход надо было устроить так, чтобы не тормозить проход в помещения и сберечь тепло. Вот и придумали занавешивать дверной проем уплотненным занавесом из ткани, шкуры добытого зверя, позднее – прочного коленкора…

Традиция сохранилась не только на селе, но и в городе – как энергосберегающая. Наверное, нетрудно посчитать расход электроэнергии на каждую дверь из стеклопакета с электронным управлением, с учетом числа открытия-закрытия дверей за день. При большой плотности населения расход электроэнергии на каждую дверь в пекинский магазин явно превзойдет среднеевропейский. А если его еще помножить на число дверей в многомиллионном городе…короче говоря, чтобы избежать дефицита электроэнергии из-за лишних электронных дверей, в каждом крупном городе придется построить еще пару электростанций…

У меня сложилось впечатление, что современные китайцы весьма рациональные и практичные люди. Для модернизации Пекина еще каких–либо двадцать лет тому назад, по рассказам очевидцев, наряду с бульдозерной и прочей техникой строители будущих небоскребов использовали лошадей, которые смирно тянули нагруженные доверху телеги с кирпичом. Сейчас этого уже не увидишь. Зато на каждом шагу – милые традиционные двери.

Помогают они и студентам Академического университета, что находится в Академгородке Академии наук Китая на Датун-лу в Пекине, и научным сотрудникам, которые идут отобедать или отужинать в академические столовые. В обеденную пору они открыты ровно час, и в это время дверной занавес ритмично качается, быстро пропуская целые потоки людей. Поскольку в китайских столовых нет гардероба, не надо тратить время и на стояние в очередях, чтобы повесить курточку. Повара в белоснежных кителях на раздаче предлагают десяток горячих блюд, от пельменей и риса, тушеных овощей с мелко нарезанными кусочками мяса до вкусных лепешек с зеленью. На кассе тоже никаких очередей, ведь все расплачиваются карточкой, на которую можно положить сотню юаней прямо в вестибюле – этого хватит на несколько обедов. Нет и очереди за чаем, поскольку и чая в столовой нет – каждый привык носить с собой в лабораторию или аудиторию свой персональный термос. Двери–занавес не только согревают, но и, сдается, вентилируют помещение, в котором всего за один час могут пообедать тысячи людей…

Так можно ли обойтись без многих вещей или нет? И да, и нет. Пусть здравый смысл каждому подскажет, как идти в ногу со временем, сохранять традиции и сберегать ресурсы…

ДЕТИ КАК ПРЕДМЕТ РОСКОШИ

 

Дети в Пекине совершенно уникальны. Во-первых, их мало, во-вторых, они раскованны и одновременно подчинены дисциплине. Потому, что рядом всегда мама, папа или школьный учитель, и все они придерживаются определенных правил. Например, подчинения младшего старшему и подчиненного начальнику. Наверное, потому, что в китайском обществе так принято, еще со времен Конфуция. И на один социализм – коммунизм с его пресловутой авторитарностью тут грешить нечего…

Так вот, дети, слушая наставления взрослых, тоже учатся жить по правилам, что им очень пригодится, когда уже они станут взрослыми. Мир в их представлении, очевидно, вполне упорядочен, как например, улицы Пекина. Для тех, кто пока еще не побывал здесь, сообщаю, что все они перегорожены невысокими металлическими загородками, и поэтому пешеходы переходят улицу только по «зебре». Специальная полоса выделена для движения велосипедов и мопедов. Некоторое разнообразие вносит однако разрешение для транспортных средств поворачивать на красный свет направо, пугающее приезжих, не ориентирующихся в обстановке.

Так вот, почему же дети в Пекине кажутся раскованными, как эти стайки детей, которых привозят по специальному графику из школ в суперсовременный Музей науки и технологий, расположенный рядом с Олимпийским парком (причем все ученики одной школы одеты в одинаковые спортивные костюмы, это их официальная школьная форма). Очевидно, потому, что осознают свою исключительность, ведь вся родительская любовь приходится, как правило, на одного единственного ребенка. С пятидесятых годов прошлого века в Китае системно ограничивалась рождаемость, что привело, по обнародованным в 2013 г. данным, к ограничению популяции примерно на 300 млн. человек. В городе разрешалось иметь только одного ребенка (рождение второго влекло за собой наказание не только в виде общественного порицания, но и экономических санкций, как например отказа государства принимать второго ребенка в детсад, платить на него пособие и т. д.) . В сельской местности рожали с благословения государства двух детей, если первой была девочка. Это было обусловлено необходимостью перманентного пополнения мужской рабочей силы в сельской семье, ведь Китай давно уже вернулся от коллективных форм ведения хозяйства к семейному подряду.

Конечно, можно было бы покритиковать власти страны за ограничение прав человека в части добровольного принятия решений о том, сколько иметь детей, если не одно «но» в виде численности населения Китая, достигающей 1 млрд.300 млн. человек. В прошлом Китаю категорически не хватало ресурсов для улучшения уровня жизни населения. Многие семьи, о чем свидетельствуют многочисленные исторические факты, находились на грани голода. Сегодня Китай сумел, ограничив популяцию, накормить все свое население – кого лучше, кого хуже. Рыночная экономика высвободила личную инициативу и подстегнула рост производства, и в то же время в стране стала заметной резкая дифференциация по доходам.

Грозное ведомство – Госкомитет по рождаемости и планированию семьи — смягчило свои позиции только к ноябрю 2013 г., когда на очередном Пленуме ЦК Коммунистической партии Китая было озвучено с его подачи решение предоставить право городским семьям рожать второго ребенка — но только в том случае, если хотя бы у одного из родителей не было братьев и сестер. И это решение было обусловлено экономически — ведь Китай продолжал бурно развиваться, достигая ежегодного прироста ВВП в целых восемь с половиной процентов и уже замаячила перспектива нехватки в ближайшем будущем рабочих рук. Впрочем, в некоторых провинциях Китая наблюдается безработица, и власти этого не скрывают. По официальным данным, в Китае в 2014 г. не имели постоянной занятости почти 250 млн. человек, которые были вынуждены мигрировать в поисках работы.

Принимая решение о втором ребенке в городских семьях, Госкомитет по рождаемости и планированию семьи опирался на данные проведенных опросов, по которым реформа могла коснуться примерно семиста тысяч семей и вызвать демографический бум. По результатам опроса 2014 года, только 24,5 процента семей из этого числа реально планируют завести второго ребенка. Многие молодые семьи ссылаются на то, что экономические условия жизни не позволят должным образом обеспечить воспитание второго ребенка, и заодно сетуют, что второй ребенок отнимет у родителей много времени-предназначенного, очевидно, на продвижение по службе или учебу. Сегодня китайцы, кстати, опережают весь мир по числу студентов, обучающихся в США. Так что второй ребенок неожиданно оказался предметом роскоши, недоступным каждой молодой семье. Впрочем, как и в России.

Китай меняется на глазах, и это отражается также на организации в крупных городах досуга детей. Одновременно с развитием предпринимательства в стране рушились многие прежние ограничения и в будничную жизнь привносилось разнообразие в виде новых услуг, которые уже могут быть и востребованы, и оплачены по крайней мере частью населения. Потому что многие китайцы уже реально сами себе хозяева и работают по свободному графику, и у них появились и время, и деньги. Вот к примеру когда на севере Пекина в районе выстроенной к 2008 году олимпийской деревни появился очередной торгово-развлекательный центр, то целый этаж был отдан детям. Арендаторы площадей сотворили здесь такое, чему может позавидовать любой город и на Востоке, и на Западе. Здесь и балетные студии, и студии современного танца, и многочисленные классы для юных художников и просто желающих порисовать, и ряд бутиков только для юных модников, и продажа одежды для юных балерин и фитнеса и, конечно, игрушек и музыкальных инструментов. Этажом выше кафе и рестораны, где можно пообедать с семьей или пока дети заняты делом. Стоит это сотни юаней, или десятки долларов. При этом в каждом квартале есть и обычные детские сады, где с детьми также занимаются пением, рисованием и танцем. Плата за них, разумеется, в социально ориентированной стране, в которой эффективное строительство рыночной экономики осуществляется коммунистической партией, в разы меньше. Но наконец-то в Китае после многих лет работы исключительно «на благо общества» появились частная альтернатива и стимулы прилагать больше усилий, лучше учиться и стать более эффективным специалистом, чтобы все это стало доступным. Как для тысяч миллионеров, юньаневых и долларовых, которыми уже обзавелся Китай.

Но для 13 % жителей Китая, которые по оценкам международных организаций относятся к числу беднейших слоев населения, новые порядки пока не являются ничем утешительным. Пока «новые китайцы» ужинают в ресторанах, они довольствуются чашкой риса с тушеными овощами за каких-либо десять юаней, которую можно приобрести буквально на каждом шагу у торговцев с тележкой с мопедным приводом, на которых установлена пара котлов, в которых что-то кипит…

НЕБОСКРЕБЫ ЗАСТИЛАЮТ ГОРИЗОНТ,

 освобожденный от хутунов

Китайцы, по моим наблюдениям, весьма прагматичны, что отнюдь не исключает наличия в среде специалистов творческой атмосферы. Иначе откуда, наряду с размахом промышленного и жилищного строительства, столь неимоверный архитектурный полет фантазии? За последние годы в китайских городах вырос целый лес небоскребов, и все они весьма разнообразны – простых прямоугольных «коробок» здесь почти не найти. Зато есть небоскребы яйцевидной формы, с переходами между корпусами на уровне какого-нибудь тридцатого этажа, или с ломаной линией на фасаде, похожие на сталинские высотки в Москве, длиной в километр, как здание международного пресс-центра, задействованного во время встречи в верхах в октябре 2014 г. в Пекине в рамках форума организации Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЕС), в форме пагоды и еще многие другие.

С некоторых пор символом Пекина стал небоскреб рядом с «Гнездом ласточки», пекинской ареной Олимпийских игр 2008 г., верхняя часть которого образует ломаную линию, изображающую олимпийский факел. С подсветкой в сумерки это выглядит впечатляюще.

Рядом со станцией метро «Датун лу ист» ( то есть улица Датун, восток) в Пекине за пару лет поднялся огромный небоскреб золотистого цвета, по форме напоминающий двукрылую пагоду. Он явно построен по методу «точечной» застройки на месте ветшающих китайских жилых шестиэтажек, очень напоминающих наши пятиэтажки – но только с потолками заметно ниже. С обширной полукруглой выложенной плитами площадки хорошо просматривается высокий портал на входе и десятки устремленных к нему людей.

В столице современного Китая тысячи небоскребов. Что в них находится? Это, конечно, отели международного класса, банки, офисы международных и китайских фирм и многочисленные сборочные производства. В обеденный перерыв из офисных зданий непрерывным потоком выходят служащие, которых, как правило, обязывает «дресс-код». В Китае он однообразен — черный низ, белый верх и для тепла-черная жилетка. Вокруг небоскребов и в них самих расположены многочисленные кафе и рестораны. Из фабричных небоскребов выходят тысячи людей в спортивных брюках и прошитых безрукавках и курточках- телогрейках. Для них есть и еда попроще – прямо на тележке.

Последний писк моды – обрамлять часть строения ажурной металлической сеткой и размещать на ней с подсветкой логотипы фирм.

Каждая часть Пекина, начиная со второго кольца ( в Пекине пять окружных дорог внутри города), сейчас может похвастаться также современными жилыми кварталами. Это своего рода кондомиумы, окруженные красивыми заборами, сквозь прутья которых пробиваются зеленые насаждения – кустарники и цветы. У ворот непременно сторожевой пост с охранником и въезд для автомобилей, перегораживающийся отнюдь не шлагбаумом, как принято в России, а китайским особым забором, состоящим из выдвигающихся секций, передвигающихся на колесах или по рельсам. Отдельная секция представляет собой электронный блок управления. Внутри кондомиума продают свежие овощи, молоко, организуют спортивные и детские площадки.

Контраст с небоскребами и современными жилыми кварталами составляют маленькие домишки из серого кирпича в китайских кварталах-хутунах, в которых даже нет туалета, а спаленки и гостиные располагаются на площади в пять квадратных метров. Туалеты (бесплатные) размещены со строгой регулярностью на торговых улицах, куда выходят узкие улочки хутунов, и где множество кафе и харчевен. Обитатели этих старых кварталов сейчас в основном люди несовременные – городские неимущие или мигранты, приехавшие в столицу Китая из дальних регионов, в буквальном смысле за куском хлеба. Земли и ресурсов в глубинке, как и в стародавние времена, на всех не хватает. А в хутунах можно снять жилье за пятьсот- семьсот юаней в месяц и перевезти сюда семью и органически влиться в мир его непритязательности, маленьких магазинчиков с самым необходимым и дешевых забегаловок с двумя десятками мест за пластиковыми столиками, откуда нередко доносятся возбужденные мужские голоса. Иностранцев здесь совсем нет; бредни о «романтике хутунов» из туристических путеводителей, на мой взгляд, несостоятельны.

Не только мужчины, но и женщины здесь грубоватые и громкие, одеты они в привычную форму малоимущих: стеганую куртку, немыслимую по форме шапку, кроссовки и темные брюки. А рядом по городским улицам уже вышагивают модницы с осветленными волосами, обтягивающими легинсами и на каблучках.

Совершенно очевидно, что в Пекине старые хутуны заметно оттесняют на задний план новостройки.

Однако некоторые кварталы старой застройки в центре столицы более привлекательны: домики там поновее и побольше, есть и дворики. Это такая же историческая достопримечательность, как прекрасные пекинские парки с их пагодами и культовыми сооружкниями. Когда-то здесь обитал чиновный и торговый люд, хотя сегодня охотно переезжает в новые квартиры с ванной. И, разумеется, жителей традиционно отгораживала от посторонних высокая глухая стена, в которую вписаны старые массивные ворота с ручками-петлей, на основании которых находятся фигурки драконов. Как гласит традиция, они защищают обитателей от злых духов и недоброжелателей.

ТРАДИЦИИ И ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС,

или как жители Китая любят свои традиционные двери

 

Как-то пожилая интеллигентная москвичка обронила фразу, что без многих вещей можно спокойно обойтись. Но так ли это? Сразу подумалось, что уже невозможно прожить без компьютера, а уж без автоматической стиральной машины – тем более. Но на самом деле миллионы людей на земном шаре все еще живут без социальных сетей, и как будто отрицательных эмоций по этому поводу не испытывают. А во многих уголках мира женщины стирают по–прежнему белье в проточной воде ручья, протекающего неподалеку, и тоже ничего…

Впервые побывав в Китае в 2013 году, я была поражена размахом преобразований, числом небоскребов, которые гораздо выше, чем в Москве, и их архитектурным многообразием. И ничего, что рядом старина – все прекрасно уживается. К примеру, совсем неподалеку от знаменитого Запретного города с многочисленными дворцами императорской семьи, в 2008 г. французским архитектором Полем Андре построен настолько современный и своеобразный не только для Пекина, но, пожалуй, для нескольких континентов, «Дворец исполнительских искусств», что впору громко закричать: какое чудо!

И наряду с этим есть здесь и другие чудеса. Например, любовь китайцев к своим традиционным дверям. Да-да, дверям. Во дворцах Запретного города они сделаны из ценных пород дерева и обиты металлом. Но повсеместно в Пекине и других городах и селах двери – это занавес из утепленного в середине, а снаружи простеганного коленкора или иного прочного синтетического материала. Обязательно с маленьким окошком посередине из прозрачного пластика или целлюлоида. И с кантом по краям…

Эти двери не полощутся на ветру, как простыни. Они достойно сдвигаются в ту или иную сторону под напором рук сотен и тысяч посетителей кафе и магазинов, гостиниц и огромных торговых центров, не говоря уже о маленьких частных домах. Конечно, в некоторых современных офисных центрах есть и электронные двери из стеклопакета, и деревянные, но в большинстве зданий вход оформляется традиционным способом, то есть занавешивается.

Как так получилось, можно только догадываться. В Китае всегда ощущалась нехватка топлива на растопку и поддержание огня под огромными чанами, в которых тушилась еда. Огромнее горные плато здесь далеко не всегда покрыты лесом, и деревенские женщины проводили долгие часы за сбором сухостоя. Куда уж тут до деревянных дверей, если на обогрев жилья и приготовление пищи дерева не хватало. Тем более в густонаселенных районах, где одним жильем пользовались большие семьи, и вход надо было устроить так, чтобы не тормозить проход в помещения и сберечь тепло. Вот и придумали занавешивать дверной проем уплотненным занавесом из ткани, шкуры добытого зверя, позднее – прочного коленкора…

Традиция сохранилась не только на селе, но и в городе – как энергосберегающая. Наверное, нетрудно посчитать расход электроэнергии на каждую дверь из стеклопакета с электронным управлением, с учетом числа открытия-закрытия дверей за день. При большой плотности населения расход электроэнергии на каждую дверь в пекинский магазин явно превзойдет среднеевропейский. А если его еще помножить на число дверей в многомиллионном городе…короче говоря, чтобы избежать дефицита электроэнергии из-за лишних электронных дверей, в каждом крупном городе придется построить еще пару электростанций…

У меня сложилось впечатление, что современные китайцы весьма рациональные и практичные люди. Для модернизации Пекина еще каких–либо двадцать лет тому назад, по рассказам очевидцев, наряду с бульдозерной и прочей техникой строители будущих небоскребов использовали лошадей, которые смирно тянули нагруженные доверху телеги с кирпичом. Сейчас этого уже не увидишь. Зато на каждом шагу – милые традиционные двери.

Помогают они и студентам Академического университета, что находится в Академгородке Академии наук Китая на Датун-лу в Пекине, и научным сотрудникам, которые идут отобедать или отужинать в академические столовые. В обеденную пору они открыты ровно час, и в это время дверной занавес ритмично качается, быстро пропуская целые потоки людей. Поскольку в китайских столовых нет гардероба, не надо тратить время и на стояние в очередях, чтобы повесить курточку. Повара в белоснежных кителях на раздаче предлагают десяток горячих блюд, от пельменей и риса, тушеных овощей с мелко нарезанными кусочками мяса до вкусных лепешек с зеленью. На кассе тоже никаких очередей, ведь все расплачиваются карточкой, на которую можно положить сотню юаней прямо в вестибюле – этого хватит на несколько обедов. Нет и очереди за чаем, поскольку и чая в столовой нет – каждый привык носить с собой в лабораторию или аудиторию свой персональный термос. Двери–занавес не только согревают, но и, сдается, вентилируют помещение, в котором всего за один час могут пообедать тысячи людей…

Так можно ли обойтись без многих вещей или нет? И да, и нет. Пусть здравый смысл каждому подскажет, как идти в ногу со временем, сохранять традиции и сберегать ресурсы…