Евгений ГОЛУБЕНКО. Говор города

БЕССРЕБРЕНИК

Юрию Кузнецову

Не каждому случается на бис
Себя исполнить. А тебе случалось
Растрачиваться напрочь, до кулис,
До подноготной, до первоначала.

Бессребреник, бессмертник, светлый бес,
Без устали до музыки охочий,
Что без тебя мы, и на кой мы без…
Твоих фортепианных многоточий?

Метался май в сиреневом бреду,
Задетый за живое импровизом.
Ты виртуозил слёту, на ходу,
Музыку подчинив своим капризам.

Но сколь не ярься, сколь не излучай
Безбрежие, безудержье, свободу,
Стоят паникадильно, при свечах
Каштаны в русле траурного хода.

Ты в стороне, ты тихо отошёл,
Чтоб исподволь друзей своих послушать,
Став шелестом листвы, дыханьем волн,
Став музыкой, которой лечат душу.

 

* * *
По говору мой город узнаваем,
Ни с чем его не спутаешь жаргон.
Я по маршруту пятого трамвая
Отправлю в детство старенький вагон.

Ступай вагон своей походкой шаткой,
За рельсы понадежнее возьмись…
Как сладко, в память заглянув украдкой,
Повторно просмотреть былую жизнь.

Я еду к морю в современной конке,
Счастливый заказав себе билет.
А где-то сзади шум от Староконки,
К которому возврата больше нет.

Ценнее жизнь становится с годами.
Лишь после начинаешь дорожить
Общением с обычными друзьями,
Сумевшими до мудрости дожить.

Кати вагон вдоль вечного Привоза,
Затем вокзал и к морю плавный спуск.
Мой город, я к тебе, пока не поздно,
За прошлым обязательно вернусь.

Конечная. Аркадия и берег.
Волна чужую пыль с меня сотрёт.
Вновь уезжать отсюда не намерен
И погасить разлук хотел бы счёт.

 

* * *
Друзей моих от бегства не спасти…
Я не виню вас, может вы и правы,
Коль за собой сожгли все переправы,
То пожелаю доброго пути.

Но, что ни день, я больше сам на сам.
Настолько сам, что слова молвить не с кем.
Себя препоручая небесам,
Живу, как тот, что в озере Лохнесском.

Живу, как тот. Но долго ль сможет жить
Среди благонадёжия причуда?
Ей, где ты, жид? Вот деньги, милый жид.
Ну, что ты медлишь? Предавай, Иуда…

 

* * *
Пусть солнце расплывается в улыбке,
Скользя по васильковым небесам.
И пусть подснежник, горсть капели выпив,
Возвысится, на цыпочки привстав.

Пусть возродятся птичьи новоселья,
Зимой без них сиротствовал пейзаж.
И пусть, проснувшись, аромат весенний
Округу всю возьмёт на абордаж.

В небытиё пусть катятся морозы
Под крики птиц и первых почек взрыв.
И гроздью солнц порадует мимоза,
Своим теплом весну опередив.БЕССРЕБРЕНИК

Юрию Кузнецову

Не каждому случается на бис
Себя исполнить. А тебе случалось
Растрачиваться напрочь, до кулис,
До подноготной, до первоначала.

Бессребреник, бессмертник, светлый бес,
Без устали до музыки охочий,
Что без тебя мы, и на кой мы без…
Твоих фортепианных многоточий?

Метался май в сиреневом бреду,
Задетый за живое импровизом.
Ты виртуозил слёту, на ходу,
Музыку подчинив своим капризам.

Но сколь не ярься, сколь не излучай
Безбрежие, безудержье, свободу,
Стоят паникадильно, при свечах
Каштаны в русле траурного хода.

Ты в стороне, ты тихо отошёл,
Чтоб исподволь друзей своих послушать,
Став шелестом листвы, дыханьем волн,
Став музыкой, которой лечат душу.

 

* * *
По говору мой город узнаваем,
Ни с чем его не спутаешь жаргон.
Я по маршруту пятого трамвая
Отправлю в детство старенький вагон.

Ступай вагон своей походкой шаткой,
За рельсы понадежнее возьмись…
Как сладко, в память заглянув украдкой,
Повторно просмотреть былую жизнь.

Я еду к морю в современной конке,
Счастливый заказав себе билет.
А где-то сзади шум от Староконки,
К которому возврата больше нет.

Ценнее жизнь становится с годами.
Лишь после начинаешь дорожить
Общением с обычными друзьями,
Сумевшими до мудрости дожить.

Кати вагон вдоль вечного Привоза,
Затем вокзал и к морю плавный спуск.
Мой город, я к тебе, пока не поздно,
За прошлым обязательно вернусь.

Конечная. Аркадия и берег.
Волна чужую пыль с меня сотрёт.
Вновь уезжать отсюда не намерен
И погасить разлук хотел бы счёт.

 

* * *
Друзей моих от бегства не спасти…
Я не виню вас, может вы и правы,
Коль за собой сожгли все переправы,
То пожелаю доброго пути.

Но, что ни день, я больше сам на сам.
Настолько сам, что слова молвить не с кем.
Себя препоручая небесам,
Живу, как тот, что в озере Лохнесском.

Живу, как тот. Но долго ль сможет жить
Среди благонадёжия причуда?
Ей, где ты, жид? Вот деньги, милый жид.
Ну, что ты медлишь? Предавай, Иуда…

 

* * *
Пусть солнце расплывается в улыбке,
Скользя по васильковым небесам.
И пусть подснежник, горсть капели выпив,
Возвысится, на цыпочки привстав.

Пусть возродятся птичьи новоселья,
Зимой без них сиротствовал пейзаж.
И пусть, проснувшись, аромат весенний
Округу всю возьмёт на абордаж.

В небытиё пусть катятся морозы
Под крики птиц и первых почек взрыв.
И гроздью солнц порадует мимоза,
Своим теплом весну опередив.