RSS RSS

Сергей КУЗНЕЧИХИН. Перекати-счастье

ДЕЛЬТУЛА 

                     Гамлету Арутюняну

 

Редкозубый остяк, грея рюмку в руке,

Плел нам байки о дивной тайменной реке.

И звенели бутылки на узком столе…

Протрезвели уже на пути к Дельтуле.

 

Если входишь в порог — шест надежней весла.

Удержаться в струе, чтоб она пронесла

Меж камней, а не то — где скула, там скала,

Развернет поперек…  и прощай Дельтула.

 

Плесы ластились к лодке, манили к теплу,

Но их лень отдаляла от нас Дельтулу.

Мы спешили, мы гнали, срезая углы,

Не терпелось быстрее испить Дельтулы.

 

А она, как сквозь пальцы, сквозь горы ушла,

Посмеялась над нами река Дельтула.

Заслонилась дождем, за туман заплыла,

Или в небо сбежала от нас Дельтула?

 

И погас наш костер, и остыла зола.

Лишь в распадках, как эхо, неслось: “Дельтула,

Дельтула, Дельтула…”

Неужели река

Родилась из похмельной слезы остяка?

 

ПОРОГ

                                     

Когда бы не камни, река онемела,

И то, что за день рассказала река мне,

Она бы за  век рассказать не сумела –

Когда бы не камни, когда бы не камни.

 

Легко одолев травянистые мели,

Расслабленно плыли мы ласковым плёсом

Туда, где, казалось, скучали таймени

По нашим веселым уловистым блеснам.

Почти что вслепую реки повороты

Причудливей чем у любого лекала.

Но вот, настороженно, словно ворота,

У берега встали щербатые скалы,

Поросшие редким корявым багулом.

Еще поворот. Берега – на суженье.

А дальше – густым нарастающим гулом

Порог заявил о своём приближенье.

Так зверь отгоняет пугающим рыком

Врага от своих несмышленых детишек.

 

Орлан, над распадком ручьями изрытом,

Степенно круги свои мрачные пишет.

 

Река все быстрее. Давно ли плелись мы,

А здесь уже ветер упругий и свежий.

Над камнем струя пролетает по-лисьи

И давит валун, обхватив по-медвежьи,

Вода взбешена, что валун неподвижен,

Ревет, так, что мы уж друг друга не слышим.

 

Круги у орлана все ниже и ниже,

А кедры на скалах все выше и выше.

 

Быстрее, быстрее. Вон хариус черный

Взлетел над чистинкой и канул, как камень.

Промокли тельняшки и в пене лодчонка,

А речка по глыбам скачками, скачками.

 

Несет нас, и по сердцу эта игра нам, –

Лихая с лихвою, но чистая сила.

Мы знали, что здесь не бывает стоп-крана.

Ну вот и допрыгались – шест закусило.

 

Нас вертит поток и мокры наши лица.

Капризы реки и удачи капризы…

Не верил поверишь

И станешь молиться.

А берег, как локоть, который так близок.

 

 

КАДРЫ, НЕ ВОШЕДШИЕ

В «КИНЕМАТОГРАФ» Ю. ЛЕВИТАНСКОГО

 

Льдом затянуто окно,

Белый снег на черных ветках,

Дым печной разбавлен ветром ––

Черно-белое кино.

 

В черных валенках старик,

Шапка, траченная молью,

Снег пушистый гасит скрип ––

Черно-белое, немое.

 

Снег искрится, бьет в глаза.

След за стариком неровен, ––

Вышел, пойло дал корове

И собаку отвязал.

 

И назад. В избу. В тепло,

С торопливостью улитки…

Сколько снега намело

От порога до калитки.

 

 

ТУНГУССКИЙ  МОТИВ

 

Икону в праздничном углу

Прикрыли байковой портянкой,

А сами на чужом полу

Расположились. Злобно тявкает

Хозяйский пес, рычит на дверь,

В которую вошли без страха

Самец и самка, чует зверь

Густой дразнящий запах паха.

А пол холодный. Пол скрипит.

Иконочку, на всякий случай,

Прикрыли и разлили спирт

Противный (теплый и вонючий),

Разбавленный напополам.

Мы не в ладу с сухим законом –

Привыкшие к чужим углам

И не привыкшие к иконам.

А здесь подделка – ну и что ж –

Откуда взяться настоящей?

И между нами тоже ложь

Безбожная – и даже слаще.

А стекла забивает гнус

Густой, что даже штор не надо.

Мне говорил один тунгус,

Что вера их не знает ада.

Им легче лишь на беглый взгляд,

А мы полны другой надеждой.

И этот дом на спуске в ад

Не станет долгою задержкой.

Который день тайга горит.

До неба дым. Глаза слезятся.

А где-то там метеорит

Уже давно готов сорваться.

 

ЛЕСНОЕ ОЗЕРО

 

Ручей, как детская ручонка

Тянулся к озеру. Туда,

Где, в небо глядя обречённо,

Лежала жирная вода,

 

Прокравшись между частых кочек,

Пытался пятки щекотать

И тряс над ухом колокольчик,

Но озеру хотелось спать.

 

Оно его не замечало

И, отражая облака,

Лишь изредка чуть-чуть качало

Ресницами из тростника.

 

БИЧ

 

Перекати-поле.

Если б ноги ныли –

На душе мозоли

Кровяные.

Щепка – по теченью,

А листва – по ветру.

Не для приключений

Мечешься по свету.

Катишься покорный,

Только с виду вольный.

Не пускаешь корни, –

Вырывать их больно.

Долго ли надежде

Выдать обещанье –

Встречи по одежде,

По уму прощанья.

Если хочешь – кисни

Там, где ты посеян.

От хорошей жизни

Не сбежишь на Север.

Дальше – больше.

Только

Сколько можно дальше?

Мечешься без толку,

Поседевший мальчик.

И все чаще боли

В душу зло стучаться.

Перекати-поле.

Перекати-счастье.

 

* * *

В темноте все кошки серы.

А в тумане город сер.

Самолеты повисели,

Хоть бы плохонький присел.

Улетели, спутав карты,

Нас оставив на мели,

С глупой шуточкой про нарты,

(Остроумней не могли).

И затрепаненькой шутки

Нам хватило кое-как

Скоротать вторые сутки,

А потом нахлынул мрак.

Тяжелели наши души,

Головы мутил туман.

Слово – суше. Уши – глуше,

И чувствительней карман.

И все меньше, меньше веры

В близкий локоть и плечо.

В темноте все кошки серы,

Ну а кошки-то причем?

 

 

 

 

image_printПросмотр для печати
avatar

Об Авторе: Сергей Кузнечихин

Рожден 14 июля 46 года в поселке Космынино под Костромой. После окончания химфака Калининского политехнического института выбрал на распределении самую восточную точку –– г. Свирск (Иркутская обл.) потом перебрался в Красноярск. Первое стихотворение напечатал еще школьником. Первая книжица (24 стр.) вышла в Красноярске (в 33 года). Прозу стал писать после женитьбы (в 30 лет). Первый рассказ напечатал в 1981 году в альманахе “Енисей”. Первая книга прозы вышла в издательстве “Советский писатель” (в 44 года). В политической жизни участия не принимал, ни Ленинских, ни Сталинских ни Букеровских премий не получал. Но за рассказ «ТЕПЛОЕ МЕСТО» браконьеры славного города Туруханска премировали пудовым осетром. Печатался в “Литературной газете”, в журналах: “Арион”, “Дальний Восток”, “Дети Ра”, “Сибирские огни”, “День и ночь”, “Киевская Русь”и др. Выпустил поэтические сборники: “Жесткий вагон” (79), “Поиски брода”(91), “Стена”(92), “Похмелье”(96), “Неприкаянность”(98), “Ненужные стихи” (2002) “Дополнительное время” (2010) и четыре книги прозы: “Аварийная ситуация”(90), “Омулевая бочка” (94), “Где наша не пропадала” ( 2005), “Забавный народ” (2007). Принимал активное участие в становлении журнала “День и ночь” и книжной серии “Поэты свинцового века ”, был составителем сборников А. Барковой, А. Тинякова, Н. Рябеченкова, А Кутилова. Собрал антологию любовной лирики “Свойства страсти”.

Оставьте комментарий