Марина КУДИМОВА. «Засиять новым пламенем»

Лука_(Войно-Ясенецкий)Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) в 1944 г. занял архиерейскую кафедру в моем родном Тамбове. За полгода до его приезда Божиим произволением открылась городская Покровская церковь. Первую службу архиерейским чином было решено служить в субботу, 26 февраля 1944 г., накануне Прощеного воскресенья. Непростым делом оказалось разыскать архиерейское облачение: в храме, пораженном грибком обновленчества, его не было. По окончанию службы владыка обратился к прихожанам с первым архипастырским словом:

«Я назначен к вам пастырем. Пятнадцать лет были закрыты и связаны мои уста, но теперь они вновь раскрылись, чтобы благовестить вам слова Божии. О чем я буду вам говорить? Господь мне словами пророка Иеремии повелевает: “Пастыри, утешайте, утешайте мой народ!”. Вот вы и примите мои утешения, мои бедные, голодные люди. Вы голодны отсутствием проповеди Слова Божия. Храмы наши разрушены, они в пепле, угле и развалинах. Вы счастливы, что имеете хоть небольшой, бедный, но все же храм. Он грязен, загажен, темен. Не сияет над вашими головами свет, который должен бы сиять, но зато в сердцах ваших горит свет Христов.
Взгляните вы, что делается в мире. Идет ужасная кровопролитная война. Враг разрушает города, селения, храмы, но его изгоняют наши войска из пределов нашей Родины. В освобожденных местностях наш народ восстанавливает города, селения, строит заводы. Так и вы, подобно этим строителям, восстанавливайте разрушенные храмы, поднимайте их из пепла и мусора…
Нам нужен Ваш труд для восстановления уничтоженного, ибо храмы должны вновь восстанавливаться и вера засиять новым пламенем».

А всего с тамбовской кафедры владыка огласил 77 проповедей. Благочестивые горожане их активно записывали и распространяли. Свт. Лука создал здесь архиерейский хор. Под его руководством за неполные два года было перечислено около миллиона рублей для нужд фронта. В декабре 1945 г. архиепископ Войно-Ясенецкий был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В начале 1946 г. профессор Войно-Ясенецкий получил Сталинскую премию первой степени. Из 200 000 рублей 130 тысяч он передал на помощь детским домам.

Что эти факты добавляют к духовному облику Святителя и его жизненному подвигу? Ровно ничего. Куда больше они говорят о награждающих – вчерашних гонителях, нежели о награжденном. Но лично для меня важно вот что. Неисповедимыми путями моя грешная жизнь буквально след в след шла за житием одного из самых почитаемых русских святых. Родилась я 25 февраля, накануне годовщины первой проповеди свт. Луки. Крещена была в Покровском храме, единственном действующем в городе по приезде нового архипастыря. Всего же в Тамбовской епархии работали 3 (три!) храма – кроме Тамбова, еще в Мичуринске и Моршанске. 147 храмов числились незакрытыми, но не действовали: священники были сплошь репрессированы, а здания использовались под склады и подсобки. В храм Покрова, едва вмещающий 650 человек, набивалось по 6 и более тысяч верующих.

Училась я – вернее, маялась хронической дурью – в школе №6, здании бывшего Серафимовского духовного училища, где в годы войны размещался госпиталь восстановительной хирургии – основная база врачебного служения святителя. Госпиталь для раненых в грудную клетку (токальный) располагался на ул. Пионерской. Буквально в нескольких шагах от него в начале 60-х жили мои родители.

А сам святитель проживал в доме №9 по улице Комсомольской, бывшей Дубовой. Пару лет назад начался сбор средств на выкуп дома у владельца под музей. Верующие и агностически настроенные, но патриотичные тамбовчане собрали под 2 миллиона, а власти выиграли грант на 500 тыс. Только что, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, в домике на Дубовой открылась мемориальная экспозиция «Келья архиепископа Луки» и бюст Святителя.
Ещё ничего не зная о грядущем событии, я описала дом и его хозяина военных лет в повести «Бустрофедон». В юношеском одиночестве я бесконечно бродила по Тамбову, и почти каждый день неодолимая тяга влекла меня к дому №9 на ул. Комсомольской. Я понятия не имела, что здесь, у электромеханика Зайцева, святитель снимал скромную комнатку-келью. Я часами сидела на лавочке подле домика, где ту же комнатку снимали два студента-математика, в отличие от меня, судя по всему, отлично осведомленные об истории этого жилища. Иногда они, старшекурсники, снисходили до меня, малявки, и мы вели «умные» разговоры. Потом выяснилось, что в соседнем доме квартировала до 1-й Мировой старшая сестра моей бабушки с мужем, и сама бабушка жила здесь после того, как большевики разогнали Институт, в котором она училась. И прабабушка моя переехала сюда к дочерям из Вильно.
Прихожанка О. Зимина так вспоминала архиерейские службы в храме Покрова: «Службы его чинные, спокойные, слёзные. Нет той службы, когда бы служил владыка и не плакал. Плакал во время своего облачения, когда хор умилительно пел “Да возрадуется душа твоя о Господе”. Крупные, они быстро катились из-под его очков, заливая всё лицо; словом, вся служба на слезах».

Дивен Бог во святых своих!Лука_(Войно-Ясенецкий)Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) в 1944 г. занял архиерейскую кафедру в моем родном Тамбове. За полгода до его приезда Божиим произволением открылась городская Покровская церковь. Первую службу архиерейским чином было решено служить в субботу, 26 февраля 1944 г., накануне Прощеного воскресенья. Непростым делом оказалось разыскать архиерейское облачение: в храме, пораженном грибком обновленчества, его не было. По окончанию службы владыка обратился к прихожанам с первым архипастырским словом:

«Я назначен к вам пастырем. Пятнадцать лет были закрыты и связаны мои уста, но теперь они вновь раскрылись, чтобы благовестить вам слова Божии. О чем я буду вам говорить? Господь мне словами пророка Иеремии повелевает: “Пастыри, утешайте, утешайте мой народ!”. Вот вы и примите мои утешения, мои бедные, голодные люди. Вы голодны отсутствием проповеди Слова Божия. Храмы наши разрушены, они в пепле, угле и развалинах. Вы счастливы, что имеете хоть небольшой, бедный, но все же храм. Он грязен, загажен, темен. Не сияет над вашими головами свет, который должен бы сиять, но зато в сердцах ваших горит свет Христов.
Взгляните вы, что делается в мире. Идет ужасная кровопролитная война. Враг разрушает города, селения, храмы, но его изгоняют наши войска из пределов нашей Родины. В освобожденных местностях наш народ восстанавливает города, селения, строит заводы. Так и вы, подобно этим строителям, восстанавливайте разрушенные храмы, поднимайте их из пепла и мусора…
Нам нужен Ваш труд для восстановления уничтоженного, ибо храмы должны вновь восстанавливаться и вера засиять новым пламенем».

А всего с тамбовской кафедры владыка огласил 77 проповедей. Благочестивые горожане их активно записывали и распространяли. Свт. Лука создал здесь архиерейский хор. Под его руководством за неполные два года было перечислено около миллиона рублей для нужд фронта. В декабре 1945 г. архиепископ Войно-Ясенецкий был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В начале 1946 г. профессор Войно-Ясенецкий получил Сталинскую премию первой степени. Из 200 000 рублей 130 тысяч он передал на помощь детским домам.

Что эти факты добавляют к духовному облику Святителя и его жизненному подвигу? Ровно ничего. Куда больше они говорят о награждающих – вчерашних гонителях, нежели о награжденном. Но лично для меня важно вот что. Неисповедимыми путями моя грешная жизнь буквально след в след шла за житием одного из самых почитаемых русских святых. Родилась я 25 февраля, накануне годовщины первой проповеди свт. Луки. Крещена была в Покровском храме, единственном действующем в городе по приезде нового архипастыря. Всего же в Тамбовской епархии работали 3 (три!) храма – кроме Тамбова, еще в Мичуринске и Моршанске. 147 храмов числились незакрытыми, но не действовали: священники были сплошь репрессированы, а здания использовались под склады и подсобки. В храм Покрова, едва вмещающий 650 человек, набивалось по 6 и более тысяч верующих.

Училась я – вернее, маялась хронической дурью – в школе №6, здании бывшего Серафимовского духовного училища, где в годы войны размещался госпиталь восстановительной хирургии – основная база врачебного служения святителя. Госпиталь для раненых в грудную клетку (токальный) располагался на ул. Пионерской. Буквально в нескольких шагах от него в начале 60-х жили мои родители.

А сам святитель проживал в доме №9 по улице Комсомольской, бывшей Дубовой. Пару лет назад начался сбор средств на выкуп дома у владельца под музей. Верующие и агностически настроенные, но патриотичные тамбовчане собрали под 2 миллиона, а власти выиграли грант на 500 тыс. Только что, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, в домике на Дубовой открылась мемориальная экспозиция «Келья архиепископа Луки» и бюст Святителя.
Ещё ничего не зная о грядущем событии, я описала дом и его хозяина военных лет в повести «Бустрофедон». В юношеском одиночестве я бесконечно бродила по Тамбову, и почти каждый день неодолимая тяга влекла меня к дому №9 на ул. Комсомольской. Я понятия не имела, что здесь, у электромеханика Зайцева, святитель снимал скромную комнатку-келью. Я часами сидела на лавочке подле домика, где ту же комнатку снимали два студента-математика, в отличие от меня, судя по всему, отлично осведомленные об истории этого жилища. Иногда они, старшекурсники, снисходили до меня, малявки, и мы вели «умные» разговоры. Потом выяснилось, что в соседнем доме квартировала до 1-й Мировой старшая сестра моей бабушки с мужем, и сама бабушка жила здесь после того, как большевики разогнали Институт, в котором она училась. И прабабушка моя переехала сюда к дочерям из Вильно.
Прихожанка О. Зимина так вспоминала архиерейские службы в храме Покрова: «Службы его чинные, спокойные, слёзные. Нет той службы, когда бы служил владыка и не плакал. Плакал во время своего облачения, когда хор умилительно пел “Да возрадуется душа твоя о Господе”. Крупные, они быстро катились из-под его очков, заливая всё лицо; словом, вся служба на слезах».

Дивен Бог во святых своих!