Александр ОРЛОВ. Тегенвинд

                    * * *

Метели след. Он затерялся где-то.
Людьми был полон длинный терминал.
Казалось мне, что я чего-то ждал
От мира, рейса, авиабилета.

Хотелось в полнолунье устремиться,
Где надо мной кочует МКС,
Где Бог творит в движениях небес,
Куда ведёт душа-бортпроводница.

Где мысли все в космическом масштабе
Не весят ничего, а дней багаж
Перебирает межпланетный страж
На паперти в потустороннем хабе. ¹

                    * * *

                                 Серость брусчатки, сырые дома…
Ян Хендрик Леополд

Ветра скандалят, словно злые маги,
Ночник остыл на краешке стола.
Зачем меня сюда ты привезла?
Я в красоте обветренной Гааги
Не полыхал, а леденел дотла.

Казалось мне: я прошлого оттенок,
Земель низинных одинокий страж,
Но только ты мне скрыто передашь
Голландцев мир за вечер, за бесценок.
Он будет на двоих и только наш.

Вокруг не видно снежного запаса,
Здесь каждый Рууд, точно, не Федот.
И праздник живописный, но не тот:
Здесь нет икры, просфор, рассола, кваса –
Есть я и ты, и радости излёт.

 

                    * * *

С ветром яростно споря,
Вдоль каналов, плотин,
Ниже уровня моря
Я шагаю один.

Этот ветер плакучий,
Словно раненый гёз,²
Сквозь раскаты и тучи
Дух свободы принёс.

Не слабак он, не нытик,
И я в память о нём
Покупаю магнитик,
Где мы с ветром вдвоём.

 

                    * * *

Я не увижу снежниковых ям,
Но выпью за здоровье Дед Мороза
И торжество, и дух анабиоза
Мне дарит захмелевший Амстердам,
Здесь каждый вечер– путевая проза.

Казалось: в нём зима не побывала,
И город, словно душный кофешоп
В слиянии эпох, людей, Европ
Живёт спокойно, как бы вполнакала,
Как в отчужденье старый мизантроп.

Почудится в нём линия раскола
Эклектики предвзятой рубежи,
Но только ты мне выход подскажи,
Святитель всепрощающий Никола,
Куда ведут каналы, витражи?

 

       ТЕГЕНВИНД ³

Природы неудачный финт,
Который день шторма, шторма.
Об волны бьётся тегенвинд –
Такая вот у нас зима.

Разбушевались сквозняки,
Шатаясь гулко, наобум,
И крутит время ветряки,
Гааге холод – сват и кум.

Примёрзли гавань и маяк,
Накрыты морем пирс и пляж,
Но холод не уйдёт никак,
Его теплом не будоражь.

И, если сердцем ты не слаб,
Зайди на часик, на другой
В рыбацкий затемнённый паб –
Он дух прогреет ледяной.

И будет гордый тегенвинд
С тобой ругаться до утра,
Загонит в мрачный лабиринт,
Где помнят шкипера Петра.

 

                    * * *

Хотелось говорить мне обо всём
Не зная ни границ, ни остановок,
И сердцем понимать, чего мы ждём
Устав от времени, трагедий, и вербовок.

И что поделать, если жизнь – забег
И кажется, что всё идёт случайно,
Мы пленники житейских игротек,
Но разве в этом скрыта наша тайна.

Дороги заблудившихся земны,
Мы с небом не умеем жить семейно,
Дано нам чувство сумрачной вины,
Как Божий дар у Рембрандта ван Рейна.

 

                    * * *

                          Дмитрию Вульфу

Вдоль побережий вытянулись марши, ⁴
И не видны друг другу берега.
Пустилось время в дальние бега,
Мне кажется, что все мы стали старше,
И каждая секунда дорога.

Я часто предавался злым утехам,
И верил взбудораженно в судьбу,
И прижимал пустой бокал ко лбу,
И заливался безучастным смехом,
Пока не объявил на смех табу.

Теперь я разгляжу, как вьётся иней,
Где звёзд январских необъятный слёт,
Где чёткий импульс радиочастот.
И в мировой сети авиалиний
Я приземляюсь в наступивший год.

                    * * *

Метели след. Он затерялся где-то.
Людьми был полон длинный терминал.
Казалось мне, что я чего-то ждал
От мира, рейса, авиабилета.

Хотелось в полнолунье устремиться,
Где надо мной кочует МКС,
Где Бог творит в движениях небес,
Куда ведёт душа-бортпроводница.

Где мысли все в космическом масштабе
Не весят ничего, а дней багаж
Перебирает межпланетный страж
На паперти в потустороннем хабе. ⁵

                    * * *

                                 Серость брусчатки, сырые дома…
Ян Хендрик Леополд

Ветра скандалят, словно злые маги,
Ночник остыл на краешке стола.
Зачем меня сюда ты привезла?
Я в красоте обветренной Гааги
Не полыхал, а леденел дотла.

Казалось мне: я прошлого оттенок,
Земель низинных одинокий страж,
Но только ты мне скрыто передашь
Голландцев мир за вечер, за бесценок.
Он будет на двоих и только наш.

Вокруг не видно снежного запаса,
Здесь каждый Рууд, точно, не Федот.
И праздник живописный, но не тот:
Здесь нет икры, просфор, рассола, кваса –
Есть я и ты, и радости излёт.

 

                    * * *

С ветром яростно споря,
Вдоль каналов, плотин,
Ниже уровня моря
Я шагаю один.

Этот ветер плакучий,
Словно раненый гёз,⁶
Сквозь раскаты и тучи
Дух свободы принёс.

Не слабак он, не нытик,
И я в память о нём
Покупаю магнитик,
Где мы с ветром вдвоём.

 

                    * * *

Я не увижу снежниковых ям,
Но выпью за здоровье Дед Мороза
И торжество, и дух анабиоза
Мне дарит захмелевший Амстердам,
Здесь каждый вечер– путевая проза.

Казалось: в нём зима не побывала,
И город, словно душный кофешоп
В слиянии эпох, людей, Европ
Живёт спокойно, как бы вполнакала,
Как в отчужденье старый мизантроп.

Почудится в нём линия раскола
Эклектики предвзятой рубежи,
Но только ты мне выход подскажи,
Святитель всепрощающий Никола,
Куда ведут каналы, витражи?

 

       ТЕГЕНВИНД ⁷

Природы неудачный финт,
Который день шторма, шторма.
Об волны бьётся тегенвинд –
Такая вот у нас зима.

Разбушевались сквозняки,
Шатаясь гулко, наобум,
И крутит время ветряки,
Гааге холод – сват и кум.

Примёрзли гавань и маяк,
Накрыты морем пирс и пляж,
Но холод не уйдёт никак,
Его теплом не будоражь.

И, если сердцем ты не слаб,
Зайди на часик, на другой
В рыбацкий затемнённый паб –
Он дух прогреет ледяной.

И будет гордый тегенвинд
С тобой ругаться до утра,
Загонит в мрачный лабиринт,
Где помнят шкипера Петра.

 

                    * * *

Хотелось говорить мне обо всём
Не зная ни границ, ни остановок,
И сердцем понимать, чего мы ждём
Устав от времени, трагедий, и вербовок.

И что поделать, если жизнь – забег
И кажется, что всё идёт случайно,
Мы пленники житейских игротек,
Но разве в этом скрыта наша тайна.

Дороги заблудившихся земны,
Мы с небом не умеем жить семейно,
Дано нам чувство сумрачной вины,
Как Божий дар у Рембрандта ван Рейна.

 

                    * * *

                          Дмитрию Вульфу

Вдоль побережий вытянулись марши, ⁸
И не видны друг другу берега.
Пустилось время в дальние бега,
Мне кажется, что все мы стали старше,
И каждая секунда дорога.

Я часто предавался злым утехам,
И верил взбудораженно в судьбу,
И прижимал пустой бокал ко лбу,
И заливался безучастным смехом,
Пока не объявил на смех табу.

Теперь я разгляжу, как вьётся иней,
Где звёзд январских необъятный слёт,
Где чёткий импульс радиочастот.
И в мировой сети авиалиний
Я приземляюсь в наступивший год.