RSS RSS

ПЁТР ЕФИМОВ ● ОПАЛЬНЫЙ МАРШАЛ И ЕГО ЗАВИСТНИКИ ● ЭССЕ

ПЁТР ЕФИМОВ «Когда история завершит свой мучительный процесс оценки, когда отсеются зерна истинных достижений от плевел известности, тогда над всеми остальными военачальниками засияет имя этого сурового, решительного человека, полководца полководцев в ведении войны массовыми армиями… Никто больше не сомневался – Россия, имея во главе своих армий Жукова, в конечном итоге разгромит Германию».

Гаррисон Солсбери*

Не знаю, как у вас, а у меня до недавнего времени возникала странная и в общем-то негативная ассоциация при упоминании этого теперь уже укоренившегося словосочетания, шагнувшего в наш повседневный обиход с тяжелой руки Н. Хрущева – «культ личности».

Сразу же возникают образы И. Сталина, самого Н. Хрущева, Л. Брежнева и других. А ведь по сути культ личности основывается на главном – на личности как таковой. Разумеется, на личности необычной, личности, которая оставила заметный след. Так что считаю возможным наполнить это понятие новым содержанием, имеющим не просто положительный смысл, а характеризующее необычного человека с учетом его необычного места в необычных событиях. Насколько годится упомянутое словосочетание для характеристики маршала Георгия Константиновича Жукова? Отбросим прежние стереотипы и постараемся взглянуть через толщу времени на ту часть истории, от которой зависело и будущее страны, да и наше с вами будущее. Постараюсь не повторяться и упущу уже известные нам факты и события.

В советские времена страна, как сказали бы еще совсем недавно, «взрастила» 41 военачальника, которым было присвоено высшее воинское звание – маршал. Среди них и давнишние наши знакомые – К. Ворошилов и С. Буденный, и те, кто пробивался к маршальским звездам на полях сражений в прошлой войне – А. Василевский, К. Рокоссовский, В. Соколовский, С. Тимошенко, И. Конев, И. Багрямян… И те, кто к маршальским звездам имели весьма косвенное отношение – Л. Берия, Н. Булганин (в прошлом председатель госбанка), Д. Устинов, Д. Язов, Л. Брежнев, и последний, уже российский маршал И. Сергеев, который родился накануне войны – в 1938 г. А некоторых маршалов лишила жизни в расцвете сил немилосердная сталинская секира – В. Блюхера, А. Егорова, М. Тухачевского… Не все они были равноценными полководцами. Но вот такой парадокс: многие были храбрыми солдатами, умелыми командующими, не раз смотрели смерти в глаза, спасали своих боевых друзей в боях, избавляли от поклепов, но нередко тушевались перед наглостью и житейским невзгодами. Великие звезды и шитые золотом погоны не всегда отражали чистоту мыслей и поступков.

Самым большим испытанием для страны была, конечно, Великая Отечественная. Знаете ли вы, что немецкая армия, оснащенная новейшим по тому времени оружием и боевой техникой всей Европы, и не только Европы, была пройдена вермахтом по сути строевым маршем? Франция была завоевана за 43 дня, Норвегия за 23 дня, Польша и Бельгия за 18 дней, Голландия за 5 дней, Дания и Люксембург за 1 день… Эта часть Второй мировой больше напоминала войсковые учения с боевой стрельбой. Так что начальнику предвоенного генштаба Г.Жукову досталась весьма солидная ноша. На его боевом счету – немилосердный и негостеприимный Халхин-Гол (уроки Халхил-Гола будут потом изучать в военных училищах и академиях); угрюмая Москва-41; травмированный Ленинград; стоический Сталинград; труднопроходимые топи Белоруссии и им же, и его соратниками, поверженный Берлин. А между ними были великие и малые сражения, в которых маршал Жуков принимал участие и как командующий войсками фронтов, и как представитель Ставки – координатор действий нескольких фронтов, что требовало особого таланта, стратегического видения и элементарного чутья. Причем, в упомянутые выше точки Жукова посылали не просто так, планово, а в самые критические минуты, когда судьба фронта, а, значит, и страны, висела на волоске. Потому и называли его подчас «пожарным маршалом» – тушить пожары тогда, когда огонь уже полыхал вовсю.

И все же свои инфаркты и инсульты прославленный маршал «нажил» себе не на войне – не на передовой, не в штабной землянке, не в далеком Халхин-Голе, где прекрасно разработанная им операция надолго запомнилась японцам и послужила хорошей зарубкой на будущее и практически предотвратила вступление Японии в войну, не в бесконечных перелетах с фронта на фронт, не в осажденном Ленинграде, когда надо было действовать быстро и дерзко, не под Москвой, когда решалась судьба Отчизны, и даже не в Берлине, когда надо было дожать противника, не тогда, когда с него «снимал стружку» сам Верховный, а в сугубо мирное время. Когда его мордовали руководители страны, коих он не единожды спасал, свои же боевые друзья и даже соратники. Какое же сердце могло выдержать эти неоднократные поклепы и инсинуации! А первый «сердечный» звонок прозвучал тогда, когда его «заклятый друг» маршал А.Еременко в пылу страстей, разгоревшихся на том печально знаменитом октябрьском пленуме (1957 г.), бросил упрек Жукову: дескать, к Сталинградской битве он, Жуков, имел «весьма косвенное отношение», а главными действующими лицами были он, Еременко, и член военного совета Н.Хрущев…Ему вторила потом и дочь Еременко – Татьяна Белевитина, которая гораздо позже изрекла: «В Сталинграде Жукова не было, там стреляли…». Такую наглость и такой поклеп надо было пережить! Упрекал Еременко Жукова в грубости, неуживчивости и в других мыслимых и немыслимых прегрешениях. (Авторское отступление. В 50-х годах прошлого века довелось мне служить в Западно-Сибирском военном округе, которым командовал тогда маршал Андрей Еременко. Он имел всегда при себе солидную палку, которой нередко «потчевал» не только солдат, но и офицеров. Поэтому всячески старались избегать его.)

При всей горячности и нетерпимости своего характера, Жуков особенно не терпел зазнаек и пустобрехов. Еще в 1939 г., будучи заместителем командующего Белорусским военным округом, Г.К.Жуков в аттестации А.Еременко отмечал: «Отрицательной стороной т.Еременко является отсутствие у него скромности». Не внял тогда генерал совета, потому и пришлось впоследствии 11 (одиннадцать!) раз перемещать его на различные должности в военные годы. Обида, видимо, взяла верх над здравым смыслом.

И все же самую большую зазубрину на сердце оставил Иван Конев. Тот самый Конев, которого он не единожды спасал от смерти в самом прямом смысле этого слова. Не мог он забыть тот памятный октябрь 41-го, когда решалась судьба Москвы: Гудериан был в 100 километрах от Москвы, прорвав Брянский фронт. 8 октября Жуков доложил в Ставку о надвигающейся катастрофе: можайское направление прикрыто слабо, немецкие танки рвутся к столице. Сталин принимает решение назначить Жукова командующим Западным, объединенным с Резервным, фронтом, не имеющем в своем составе ни укомплектованных армий, ни боеприпасов. А командующего фронтом И. Конева Сталин потребовал отдать под суд военного трибунала.

– А Конева будем судить, – сказал тогда И.Сталин. – Кстати, по вашему предложению, товарищ Жуков, Конев был назначен комфронта. Потерять столько войск! Он не умеет управлять войсками в сложной обстановке.

Жуков прекрасно знал, что за этим последует. И решился:

– Прошу назначить Конева командующим Калининским фронтом и моим заместителем…

– Он что, ваш дружок? – недовольно спросил Сталин. И продолжил:

– Ладно, подумаем…

В деревне Красновидово генерал армии Жуков отыскал штаб фронта, там находились Ворошилов, Молотов, Булганин и уже снятый с должности Конев. Штаб перебрался в село Алабино в …44-х километрах от Москвы. Пока ехали у Жукова мысленно стал вырисовываться план создания второй полосы обороны на рубеже Волоколамск-Можайск-Малоярославец. Как показали дальнейшие события, этот план стал наиболее оптимальным. И все же вначале пришлось отступить. В особо тяжелый день позвонил Молотов и раздраженно, на повышенных тонах, потребовал остановить наступающие немецкие войска. В противном случае, угрожал Молотов, Жуков будет расстрелян.

– Не пугайте меня. – ответил Жуков.- Нет двух суток, как я командую фронтом…

– Вы уже двое суток разбираетесь! – горячился Молотов.

– Если вы способны разобраться быстрее меня, то приезжайте и вступайте в командование фронтом! – парировал Жуков.

Пришлось по крохам собирать фронт: от Буденного – штаб Резервного фронта и 90 человек личного состава, от Конева – штаб и два запасных полка. Были подняты по тревоге подольские пехотное и артиллерийское училища. Повоюй с такой силой! Между тем началась эвакуация правительственных учреждений Москвы, посольств; Берия отдал приказ минировать метрополитен. Тот неожиданный звонок он хорошо запомнил.

– Сталин говорит. Вы уверены, товарищ Жуков, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас это с болью в душе. Говорите честно…

Жуков ответил без паузы:

– Москву, безусловно, удержим! Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков…

– Это неплохо, что у вас такая уверенность. Это хорошо, товарищ Жуков. Позвоните в генштаб и договоритесь, где сосредоточить две резервные армии…

Они не только выстояли, но и вопреки обычной логике развернули наступление.

Короткая у Конева оказалась память. На том же пленуме он с яростью, достойной лучшего применения, обрушился на Жукова. Все его выступление изобиловало такими словами: «зазнался», «с ним трудно было говорить» и пр. Более того, в «Правде», 3 ноября 1957 г., появилась его «разгромная» статья, от которой он позже отказался, сказав: «Меня заставили подписать готовый текст…» Вот такие были друзья.

Кровную обиду затаил и Ф. Голиков, в прошлом руководитель военной разведки. Он никак не мог простить Жукову критику его ведомства накануне войны, когда донесения агентов буквально изрыгали информацию о готовящемся вторжении, а генерал Голиков то ли «зажимал» эти донесения, то ли не сумел отстаивать их правоту, от чего страдало дело. Как можно было равнодушно отнестись к таким сообщениям…

4 марта 1941 г. опытный разведчик генерал-майор И. Суслопаров (военный атташе во Франции) доложил в Центр, что по данным, полученным им от крупного венгерского чиновника, «в этом году Германия выступит против СССР». 27 марта 1941 г. Суслопаров вновь сообщил в Центр о том, что «создаваемая немцами группировка войск направлена, главным образом, против Украины, которая должна стать продовольственной и нефтяной базой Германии…». 21 июня «Маро» ( разведывательный псевдоним Суслопарова) вновь сообщил в Центр о том, что «по достоверным данным, нападение Германии на СССР назначено на 22 июня 1941 года».

На бланке донесения сохранилась резолюция И.В. Сталина: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его». Наказать резидента военной разведки не успели – 22 июня, как он и сообщал, Германия напала на Советский Союз.

Такая же судьба постигла и донесения генерал-майора В. И. Тупикова, которые направлялись И. В. Сталину, В. М. Молотову и часто попадали на стол Л. П. Берии. 21 июня 1941 г. в докладной И. В. Сталину нарком внутренних дел Берия писал: «Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему бомбардирует меня «дезой» о якобы готовящемся Гитлером нападении на СССР. Он сообщил, что это нападение начнется завтра. Об этом же радировал и генерал-майор В. И. Тупиков, военный атташе в Берлине. Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев, ссылаясь на берлинскую агентуру».

Какой должна была быть реакция руководителя военной разведки в тех чрезвычайных обстоятельствах, когда речь шла о приближающейся войне? Суметь доказать правоту разведчиков, которые добывали поистине уникальную и ценную информацию ценою собственной жизни. Голиков не смог это сделать, более того, боясь гнева Верховного, он нередко ценную информацию просто не докладывал. А это уже не просто халатность, а истинное преступление, оправдание которому нет.

А разве забыть «гневные» выступления на пленуме Р. Малиновского, А. Желтова. С. Тимошенко… Пожалуй, лишь К. Рокоссовский, хотя и косвенно, поддержал Жукова, и часть вины взял на себя. Но и он решения пленума признал правильными и своевременными. (Авторское отступление. В 1981 г. жена маршала Р. Я. Малиновского, бывшего министра обороны СССР, Раиса Малиновская, была гостем нашей редакции «Защитник Родины» Одесского военного округа. Конечно, мы не преминули задать ей вопрос о том, как впоследствии Родион Яковлевич оценил решения того приснопамятного пленума. Она ответила приблизительно так: время было такое… Очень удобный ответ).

Всех огорошила и реплика генерала А. Желтова, начальника ГЛАВПУРа – самого обиженного генерала: «Жуков был меньше месяца в Ленинграде, а борьба за Ленинград шла три года». Ему ли было не знать, что за тот многотрудный сентябрь 41-го Жуков не только остановил наступление фельдмаршала фон Лееба, но и практически спас город от полного разрушения. Дело в том, что командовавший фронтом К. Ворошилов уже подготовил приказ о взрыве крупных заводов и фабрик, электростанций и мостов и даже… Балтийский флот. Жуков прибыл в Ленинград, когда там заседал военный Совет, вручил Ворошилову наспех составленный «документ», в котором была всего одна фраза: «Фронт принял – Жуков, фронт сдал – Ворошилов». И немедленно отменил это бездумное и паническое решение и приказал танкам КВ прямо из сборочного цеха вступать в бой, зенитки и корабельная артиллерия выводилась на прямую наводку. Твердая воля и решимость командующего спасли положение. Хватило месяца, чтобы навести порядок. Главного и не заметил (или не хотел заметить) на все и на всех обиженный генерал А. Желтов.

Как же Жуков пережил такое обилие злостного негатива? Вот как он сам об этом пишет: «Я вернулся после этого домой и твердо решил не потерять себя, не сломаться, не раскиснуть, не утратить силу воли, как бы не было тяжело. Что мне помогло? Я поступил так. Принял снотворное. Проспал несколько часов. Поднялся. Поел. Принял снотворное. Опять заснул. Снова проснулся, снова принял снотворное, снова заснул… Так продолжалось пятнадцать суток, которые я проспал с короткими перерывами. И я как-то пережил все то, о чем бы я думал, с чем внутренне спорил бы, что переживал бы в бодрствующем состоянии, все это я пережил, видимо во сне. Спорил и доказывал, и огорчался — все во сне. А потом, когда прошли эти пятнадцать суток, поехал на рыбалку… Так я пережил этот тяжелый момент».

Об инициаторе этой вселенской травли Н. Хрущеве уже многое написано. Меня вообще нередко удивляет шараханья этого человека, стоявшего у кормила власти: некоторые его зигзаги можно объяснить взрывным характером, неустойчивой психикой, отсутствием систематического (а в принципе самого элементарного) образования. Но есть вещи, которые здраво объяснить просто нельзя. Как можно было устроить судилище над главным инициатором великой Победы, который практически спас страну, и Н. Хрущева в том числе. И с инициативой этого «новшества» выступил сам участник войны. Сие, извините, выше моего понимания. А ведь его тогда поддержали многие.

В этой круговерти злобы и инсинуаций вырисовывается одна общая проблема – зависть. Эта мерзкая черта касается не только нас, «смертных», но и лиц большого полета. Как же так, наверняка думали те же маршалы И. Конев, С. Тимошенко, А. Желтов, Ф. Голиков и другие: воевали вместе, а лавры – одному Жукову. Зависть, словно ржавчина, разъедает душу, не дает покоя, толкает на поступки, которые и самому потом стыдно вспоминать. Разумеется, не только зависть, но и элементарная боязнь попасть в немилость, а по сути элементарная трусость. Получился вот такой парадокс: смерти в боях не боялись, а в мирное время мандраж перед временными вождями водил в искушение предавать друзей.

Конечно, не будем идеализировать прославленного маршала: бывал он порой и груб, и невыдержан, и рубил сплеча. Но эти минутные слабости никак не могут затмить величие маршала, его гениальное предвидение, умение управлять войсками в исключительно сложной обстановке. (Авторское отступление. Полковник Иван Юрков был из тех, кто попал под тяжелую руку маршала: за незначительную провинность он был снят с должности и уволен из армии с минимальной пенсией. Мы не раз встречались и на 9 мая, и в другие дни. И всегда он поднимал первый тост за маршала Победы Г.Жукова).

Просто не могу не выделить еще один штрих характера маршала, который выгодно отличал его среди других: он хорошо помнил тех, кого поощрял за ревностную службу, интересовался их бытом, проблемами, продвижением, старался помочь. (Авторское отступление. На инспекторской проверке, которую возглавлял маршал Жуков, танковый полк под командованием полковника Льва Гречаникова, по всем показателям получил высший бал. Жуков наградил командира личной автомашиной «Победа». Но машину прикрепили за вышестоящим начальником. Со временем маршал поинтересовался делами отличного полка. А когда узнал, что именной подарок так и не был вручен, приказал немедленно вручить подарок, а виновных строго наказать. Об этом мне лично рассказал Л. Гречаников).

Расскажу еще об одном событии, которое касается теме нашего разговора. Приведу его так, как рассказал об этом автор – генерал Анатолий Константинович Сульянов в книге «Маршал Жуков» (Минск,2002 г., с.268-269): «24 июня (1945 г.) члены Политбюро, как обычно, собрались перед парадом в зале, находящемся позади мавзолея. Среди собравшихся был и Жуков. На столе стояли бутылки с вином, фрукты, бутерброды. Сталин взял бокал вина, прошел вдоль стола и неожиданно произнес:

– Есть предложение от военных присвоить товарищу Сталину звание генералиссимуса…

На какое-то время установилась необычная тишина – собравшиеся удивленно смотрели на Сталина. Но кто-то, стараясь оставаться незаметным, негромко сказал, что это предложение очень своевременно и необходимо, что наш народ поддержит это предложение… Конечно же все мгновенно начали высказывать одобрение…Молчал только Жуков. Стараясь оставаться спокойным, Георгий Константинович сказал:

– В нашей армии пока нет такого звания.

– Это не проблема, – отреагировал Сталин. – Установим.

Предложение о присвоении Сталину самого высокого воинского звания подписали все командующие фронтами… Не было лишь подписи командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Жукова».

Могу только предполагать, о чем мог подумать тогда маршал. Зная его честолюбие и уверенность в себе, у него могла мелькнуть мысль о том, что сам он достоин этого звания. А почему и нет! Руководить такой армадой фронтов, имея на своем боевом счету столько выигранных сражений – разве это не повод присвоить ему столь высокое и почетное воинское звание!

Разумеется, это лишь мои предположения.

И еще один немаловажный штрих, имеющий к нашей теме непосредственное отношение. Более двадцати лет в СССР не отмечался великий праздник Победы. По этому поводу некоторые историки пишут, что Сталин боялся фронтовиков потому, что они презирали партноменклатуру, не расставались с оружием, нередко применяли его. Сломить их дух было не так-то просто. Отмена праздника должна была, по мысли Сталина, а затем и Хрущева, послужить уроком для них. Лишь в 1965 г. справедливость была восстановлена.

Последние годы жизни прославленный маршал, полный энергии и сил, прозябал в безвестности и постоянной борьбе: с лжецами, с редакторами, которые норовили в угоду Брежнева втиснуть его в книгу воспоминаний Жукова, с вымыслами и домыслами о войне… (А начальник ГЛАВПУРа генерал А. Епишев однажды так прямо и сказал: «Кому нужна ваша правда, если она мешает жить…») Было и такое. Нередко информацию из внешнего мира опальный маршал узнавал только от своего зятя – майора, военного летчика Игоря Василевского, сына известного военачальника. А сам маршал А.Василевский, с которым столько было пройдено и пережито, так ни разу и не позвонил. Побоялся, видимо, «подмочить» свою репутацию… Лишь однажды навестил Жукова главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов, также опальный. У него были причины обижаться (в свое время Жуков не подписал ему представление на Героя). Но он пересилил обиду и навестил боевого побратима в трудную минуту. Это были люди одного посева, одной судьбы… В нем, Жукове, нуждались Сталин и Хрущев. В нем нуждалась страна в самые тяжелые и непредсказуемые дни. А о нем почему-то никто не подумал…

Разумеется, это лишь отдельные штрихи из поистине уникальной биографии маршала Георгия Константиновича Жукова. Человека недюжинного ума и способностей, наделенного особым чувством предвидения, человека необычной судьбы и железной воли, бесстрашного солдата и непрогибающегося перед авторитетами маршала. Применительно к нему, считаю, вполне применимо понятие КУЛЬТ ЛИЧНОСТИ. Потому что такая личность рождается раз в столетие. Потому что с этой личностью связана целая эпоха. Потому что эта личность формировала великую Победу. Будем честными перед собой: именно Жуков разрабатывал и осуществлял самые важные, самые сложные, а порой и непредсказуемые операции в той страшной войне. И потому он достоин того, чтобы остаться навсегда в памяти народной.

Не знаю, как вы, а я за такой культ личности и за то, чтобы (извините за тавтологию) такой культ культивировался.**

* Гаррисон Солсбери (1908-1993) – известный американский журналист и историк, первый посткор «Нью-Йорк таймс» в Москве, автор исторического труда «Блокада Ленинграда», лауреат Пулитцеровской премии.

** Все фамилии и события в авторских отступлениях подлинные.

Библиография

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М., АПН,1969.

Сульянов А.К. Маршал Жуков. Минск, Харвест, 2002.

Правда,3 ноября.1957.

Яковлев А.Н. Сумерки. М., Материк, 2003.

Стенограмма октябрьского(1957 г.) пленума ЦК КПСС.

(сайт «Военная литература»).

«Демократия, 2001.» Россия, ХХ век. Документы.

Ремизов М. Русский фарш. «Аргументы и Факты»,январь 2012, №1(1626).

Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР. Красная Армия и Рейхсвер. Тайное сотрудничество, М.,1992.

image_printПросмотр для печати
avatar

Об Авторе: Петр Ефимов

Журналист, писатель.Окончил Одесский аэроклуб, авиационное училище.Служил на разных должностях в авиации. Последняя должность – начальник отдела авиации окружной газеты «Защитник Родины». Подполковник. Окончил юридический факультет и аспирантуру Одесского университета. Кандидат наук, доцент. В США с 1996 г. В Америке вышло 5 его книг: «Зов памяти», «Кто мы были меж славян», «Эмиграция и эмигранты», «Живые и мертвые», «Звездный час». Книга «Зов памяти» признана лучшей среди работ, отобранных на конкурс Американской антифашистской Ассоциацией иммигрантов из бывшего СССР.

3 Responses to “ПЁТР ЕФИМОВ ● ОПАЛЬНЫЙ МАРШАЛ И ЕГО ЗАВИСТНИКИ ● ЭССЕ”

  1. avatar Yakov says:

    Внимательно прочитав биографию Г.К.Жукова, выяснил, что всё образование будущего маршала состояло из трёх классов церковно-приходского училища. Своё образование он завершил в 11 лет. Следующий этап “образования” – кавалерийские курсы красных командиров в 20-ые годы и курсы усовершенствования начальствующего состава в 30-ые годы. В то время, когда разворачивалась битва за Сталинград, Жуков руководил Западным фронтом и проводил Ржевско-Сычёвскую операцию. За месяц боёв под Ржевом с 5-го августа 1942-го года по 15 сентября 1942-го года, имея минимум трёхкратное превосходство как в живой силе, так и по вооружению, Красная Армия потеряла 291 (двести девяносто одну) тысячу бойцов. Всего же за полтора года боёв под Ржевом Армия потеряла до двух миллионов бойцов.
    http://rshew-42.narod.ru/1rso.htmlУ Сталина хватало и образованных, и талантливых полководцев, но на роль “Малюты Скуратова” в Армии подходил лишь Жуков. После войны необходимость в “Малюте” отпала, этим и объясняется его мнимая “опала”

    • avatar Yakov says:

      Внимательно прочитав биографию Г.К.Жукова, выяснил, что всё образование будущего маршала состояло из трёх классов церковно-приходского училища. Своё образование он завершил в 11 лет. Следующий этап “образования” – кавалерийские курсы красных командиров в 20-ые годы и курсы усовершенствования начальствующего состава в 30-ые годы. В то время, когда разворачивалась битва за Сталинград, Жуков руководил Западным фронтом и проводил Ржевско-Сычёвскую операцию. За месяц боёв под Ржевом с 5-го августа 1942-го года по 15 сентября 1942-го года, имея минимум трёхкратное превосходство как в живой силе, так и по вооружению, Красная Армия потеряла 291 (двести девяносто одну) тысячу бойцов. Всего же за полтора года боёв под Ржевом Армия потеряла до двух миллионов бойцов.
      lУ Сталина хватало и образованных, и талантливых полководцев, но на роль “Малюты Скуратова” в Армии подходил лишь Жуков. После войны необходимость в “Малюте” отпала, этим и объясняется его мнимая “опала”
      http://rshew-42.narod.ru/1rso.html

  2. avatar олег трофимович черный says:

    здравствуйте уважаемый пётр ефимович с наступившим вас новым годом здоровья вам прочитал о жукове спасибо мне отец и дяди много рассказывали о войне друзья папы ещё и о гражданской мне и меньшему шаргородскому эти уверен фамилии вам знакомы мой старший брат жора и сестра лина хорошо помнят фамилию файнргерш они как и вы учились в 1-й школе у брата есть много фотографий тех лет в том чиле и ваших жив и моня шварцман я тоже помню вас видел у толи пейсехмана миши тесляра жора очень хотел бы с вами связаться лина почти ничего не видит моя почта oleg08031947@eandex.ru учительницу черную татьяну григорьевну я думаю вы помните По-моемому мне кажется что ваши родители жили недалеко от нас и что у вас есть две дочки вы старше меня на 16-17 лет на одноклассниках есть мамино фото очень хотелось-бы чтобы вы ответили даже если вы не кодымчанин просто я не сумел найти вашу биографию

Оставьте комментарий