RSS RSS

МАРИНА КУДИМОВА ● ПРЕДЫГРА ● СТИХИ

 

                                 ГЛАЗНОЙ ЗУБ
1
Грех замолен —
Зуб удален,
Нежный провал
Кровью солен…
Ниточный нерв —
Ленточный червь —
Высосал всю меня.
Так начиналась царева верфь —
С выкорчеванного пня…
Позиционные шли бои
С брустверами и рвами.

Зубы мои, зубы мои,
Лыхо мени з вами!
Я кому хочешь очки вотру,
Сталкивая лбами.
Прячется жизнь у меня во рту,
Как язык за зубами.

2
Двойной кульбит, кунштюк, salto morta-
le (медицински — exitus letalis)…
У Лермонтова пахнет изо рта, —
Поручик, вы стервятиной питались?
Зубная боль: дотварный белый мрак —
Создатель спит, не народился гений —
(Ее воспринимал примерно так
Несчастный heine (в просторечье — Гейне).
Ну, может быть, не гений, но талант
(В самой системе ценностей нечисто).
По сути дела, что такое Дант?
Рассказ о путешествии дантиста
По полости смердящей ротовой —
Каналам тесным, слюнным водопадам,
Где эхо перевыполнивший вой
Один грозит болезнетворным гадам,
Где шустрого Вергилия конвой
Избыточен, как и стращанье адом,
Поскольку ад находится во рту
Метафорой помойки сокровенной.
Я никогда не задохнусь Равенной*
И надписи надгробной не прочту.
И я умру — да хоть сейчас могу! —
От олигофрении, аллергии,
Но, разгадав загадку Алигьери,
Перед зубною болью я в долгу.
____________________________
*Там находится гробница Данте.

3
Я умирала от болевого шока…
Как это было — нет, не давно! — далеко —
Не далеко. Хотя уж так далеко,
Что вспоминать об этом — и то легко.
Мужество? Что за блеф! Я кричала, выла, —
Только на это и оставалось силы, —
Волосы липли, как водоросли, к лицу.
О как прекрасно, когда красота не властна,
А в безобразии более нет соблазна,
Гордости нет и спеси, — дело к концу!
Сутки я выла, и двое, и трое суток,
Каждую паузу, интервал, промежуток
Между каленьем, околеваньем зря.
Полным сознаньем, наитием, откровеньем,
Чистою Благодатью, ангельским пеньем
Сопровождался скрежет зубовный, большая пря.
Ох уж мне этот библейский зубовный скрежет!
Страха давно не внушает, а ухо режет,
Монстр фонетический, жупел переводной.
Только когда из себя его исторгаешь,
Душу, еще живую, навек пугаешь,
Как эмбриона анестезирующей иглой
Перед абортом… Так и душа, ручонкой
Загородясь, в своей рубашонке тонкой,
В коей, как говорится, и родилась,
Мечется, утомляясь сверхсильной гонкой,
Как красота, над телом теряет власть…

4
Зуб назывался глазным.
Если бы по-иному, —
Что резцу, коренному
Или клыку, Бог с ним,
Памятью воздадим?
Память — несоответствий
Цепь, прихотливый ряд,
Парадоксальный взгляд
На преизбыток бедствий.
Как она выбирает,
Что замедляет, длит,
Что без следа стирает,
Резко нажав delete, —
Бог ее знает!
Немощное «ты помнишь?»,
Обращено вовне,
Лишь изворот, синдром лишь
Истины, что в вине
Так захлебнулась сладко,
Только маневр, украдка,
Каверзная вдвойне,
Ибо любовь — вполне
Анахронична, то есть
Вневременная повесть
О молодой вине.
«Помнишь ли ты?» — наив
Простенькой ариэтки,
Пемзовый абразив,
Сыпкий мелок для метки.
Бегая по задам
Глиняного колосса,
Я тебе не задам
Сыщицкого вопроса.
Я не боюсь склероза,
Выщупав по годам
Нашу каменоломню.
«Я ничего не помню!» —
Вдруг да раздастся там…

5
All-inclusive, бесплатно,
И уже все равно,
Приживутся импланты
Или скиснет вино.
Ни следа, ни пореза,
Ни аука в глуши
От зубного протеза
До протеза души.
Отрешенно, расплатно,
И касса сдана
Однова, многократно
И на все времена.

ОСЕННЯЯ ЖИЗНЬ

памяти Бориса Примерова

1.
Метелка и грабли – осенняя снасть, –
Без роздыху шоркать да гресть.
Пожечь, закопать, в мешковину покласть,
А все, что не выбросишь, съесть.
Чем выше урод, тем сильней геморрой –
Усушка, утруска и бой.
Зато оборотистый голод-герой
Подчистит концы за собой.
Невнятица кроет, бормотная мгла
Становится колом в груди.
Зато немота безупречно кругла,
С какого угла ни зайди.
Посмотришь с крыльца на запущенный сад,
В октябрьский вдышишься прах –
Два яблока сгнивших на ветке висят,
Зато не хрустят на зубах.

2.
Скоро зимние стоны и всхлипы раздуют меха –
Заскрипит все что может, восстанут дымы без наклона.
А осенняя жизнь, как душа, некрепка и тиха,
И молчат за окном, точно в кукольной сказке, два клена.
Под ногами исторгнет аккорды органные снег.
Ветер – тот внесезонен, как дворник хмельной, неразборчив.
А осенняя жизнь в караул заступает на век.
Как душа, говорю, – никому не видны ее корчи.
Третий Спас на пороге – готов отлететь журавель…
Ближний клен напоказ гулеванит, как Прохор угрюмский
Или Прохоров, скажем, норильский – на весь Куршевель.
Кошениль да кармин – и мазок застывает фаюмский.
И одним перепадом не дольше «замри-отомри»
Наземь рушится разом, спадает одним эпизодом
Мономахова шапка с червонной опушкой зари,
Буффонадный парик с безобразным пружинным исподом.
Дальний клен – не чета мотоватому: он по листку
Отслюняет и цедит, на скорые траты скупенек…
Но тяни не тяни, а повытянешь ту же тоску.
Но ловчи не ловчи, а не хватит на отыгрыш денег.
Да и это покуда еще не игра – предыгра.
Вот когда из-под спуда проступит гниенье и тленье,
Тут осенняя русская жизнь и приспела – пора
Омерзение сглатывать, подмерзи ждать как спасенья.
И в согласье, в безгласье, в сознанье, что грянет беда,
Мы с тобою стоим по-соседски у старой сушины.
А на улице нашей чужие живут господа,
Как Вертинский певал, и снуют дорогие машины.
Наши руки в карманах, и наши уста на замке…
И пускай себе кушают устриц на белом куверте!
Никогда мы ни слова не скажем на их языке –
Даже если о Боге и – дальше куда уж – о смерти.
Как два клена стоим – скупердяй и Гарун ар-Рашид,
Как два акта списания, два несгибаемых лоха.
Что-то там не сдается и сквозь листобой шебуршит,
Но все тише и тише… Моргнуть не успели – заглохло.
И осенняя русская жизнь над тобой, надо мной
Небо низит немое, неслышные ветки качает…
Может быть, потому ты сведешь с нею счеты весной –
Ведь на полную мощность весна звукозапись включает.

***
Облачной купою
Тихо бродил,
Лунную пуговку
Всё теребил.
Кто ты, бесформенный
Призрак смурной,
Ватный, оборванный
И обложной?
Взялся ль неслышную
Свадьбу играть –
Белое, пышное
Сам выбирать?
Иль там сгущенкою
Кормят, в раю?
Мыслью смущенною
Не узнаю.
То ли Иаков?
То ли Исав?
Двинешься, знаков
Не отписав.
Так и не скажешься,
Кем ты ведом,
Ливнем размажешься,
Сложишься льдом.
Съем себя поедом,
Брошу в распыл:
Кто это, кто это,
Кто это был?
Лампа без свету,
Ночь без звонка…
Времени нету,
Да жизнь коротка.

***
Возникай, циркулярная мука,
Начинай потихонечку петь.
На игле твоего ультразвука
Я готова сидеть и корпеть.
Без подсчёта расчёсов, зализов
Дам насытиться как на убой.
Принимаю твой зуммерный вызов,
Отвечаю бессонной борьбой.
В ложе тьмы, как в глубокой галоше,
Будто в жмурках – наощупь искать
Или хлопать и хлопать в ладоши –
Лётной выучке рукоплескать.
Становись беззаконней, безвестней,
Невесомей, паря надо мной,
О, любовь – комариная песня,
Зыбкий зов серенады ночной!

***
Эпоха здорового образа жизни –
Упал на Кубани, отжался на Жиздре.
Эпоха штрих-кода, кредита и гона
О подвигах с-пальчика и бибигона.
Пейзаж одноразовый прячет природа
От проводов трупа и трубопровода,
Скрывает вампир отпечатки укуса,
Таит кокаин безоглядная туса,
Хоронит жена дивиденды от мужа,
А все остальное – наружу, наружу:
Грошовый тариф, краткосрочная ссуда,
Партийное дзюдо отсюда досюда,
Лазанья, ботвинья, вершки и коренья,
И бумер, и баррель, и индекс паденья.
Жестокая пьянка, сквозная проблевка,
И евро, и доллар, и снова Рублевка.
Онлайн и оффтоп – внутривенно, подкожно,
И можно значительно больше, чем можно:
Погуглить вопрос, почитать Мураками
И, век отмотав, помереть дураками –
В плохом изложенье, в чужом переводе…
Не зря побирушка молчит в переходе.
Она провела переходный период
Достойно, но завтра оформят ей привод
И задним числом завизируют реверс
За бессветофорную пробку на север.
На что в этот раз уповать побирушке?
На то ли, что близок износ крупорушки,
На то ль, что в хрустальнейшее из утр
Сломается этот безумный компьютер,
Сотрет адреса, искривит аватары,
И возобновится прием стеклотары…

***
В раю или в райке,
На каждом языке,
Который мне давался,
В карете и возке,
Вися на волоске,
В колодках, в ритме вальса,
В бла-бла, в ни ме ни бе –
Я только о тебе…
Прости, звонок прервался.

***
Знамо дело, август, – и что с того?
Честь и место флоксу, осанна астре.
Стало лета мне не хватать, как во-
здуха при бронхиальной астме.
Просто сданный под овощной ларек
Месяц жреческий – звездный, зато безлунный.
Просто жизнь – альвеола, пузырек,
Подключенный к речи фонтанчик слюнный.
Но таким усильем дается вдох,
Что наградой райской сдается выдох
И почти отцветший чертополох
Мнится тучной жертвой в июльских идах.
По нулям расторгуется балаган,
И, забыв о верности принципату,
Учинит резню сыроед-веган,
По черен засаживая лопату.
И спасешь от этого косаря
Только тару собственного засола…
Вот и ночь на первое сентября:
Здравствуй, школа!

***
По опросам, среди трендов модных
Впереди железный купорос.
Не стреляют – и на летний отдых
Здесь царит ажиотажный спрос.
Двушка здесь дешевле, чем однушка,
Мэр здесь – душка и в чести порнушка, –
Жалко, в щелку не видать ни зги.
А на тему, будет ли войнушка,
Даже и помыслить не моги,
И не смей об этом заикаться
На малопонятном языке.
Пусть жестковолосый камикадзе
Пьет свое последнее сакэ.

***
Поникли аффрикаты и соноры,
Как отведенный взгляд, как мокрый сад…
Вы ничего не поняли, синьоры,
И я беру свои слова назад.
Из первых уст – и «кто там?», и «спасибо»,
И «добрый день», и «говорит Москва».
На милость не рассчитывайте, ибо
Верну я только данные слова.
По мне, так начинайте все сначала –
С агуканья пешком из-под стола.
А я вам ничего не обещала
И громких обязательств не брала.
За азбуку садитесь, за уроки
Беритесь, но в мертвящей темноте
Я буду красться по большой дороге,
Прислушиваясь к вашей немоте.

image_printПросмотр для печати
avatar

Об Авторе: Марина Кудимова

Родилась в Тамбове.Начала печататься в 1969 году в тамбовской газете «Комсомольское знамя». В 1973 году окончила Тамбовский педагогический институт (ТГУ им. Г. Р. Державина). Открыл Кудимову как талантливую поэтессу Евгений Евтушенко. Книги Кудимовой: «Перечень причин» вышла в 1982 году, за ней последовали «Чуть что» (1987), «Область» (1989), «Арысь-поле» (1990). В 90-е годы прошлого века Марина Кудимова публиковала стихи практически во всех выходящих журналах и альманахах. Переводила поэтов Грузии и народов России. Произведения Марины Кудимовой переведены на английский, грузинский, датский языки. C 2001 на протяжении многих лет Марина Кудимова была председателем жюри проекта «Илья-премия». Премия названа в память девятнадцатилетнего поэта и философа Ильи Тюрина. В рамках этого проекта Кудимова «открыла» российским читателям таких поэтов, как Анна Павловская из Минска, Екатерина Цыпаева из Алатыря (Чувашия), Павел Чечёткин из Перми, Вячеслав Тюрин из бамовского поселка в Иркутской области, Иван Клиновой из Красноярска и др. Собрала больше миллиона подписей в защиту величайшего из русских святых — преподобного Сергия Радонежского, и город с 600-летней историей снова стал Сергиевым Посадом. Лауреат премии им. Маяковского (1982), премии журнала «Новый мир» (2000). За интеллектуальную эссеистику, посвящённую острым литературно-эстетическим и социальным проблемам, Марина Кудимова по итогам 2010 удостоена премии имени Антона Дельвига. В 2011 году, после более чем двадцатилетнего перерыва, Марина Кудимова выпустила книгу стихотворений «Черёд» и книгу малых поэм «Целый Божий день». Стихи Кудимовой включены практически во все российские и зарубежные антологии русской поэзии ХХ века

2 Responses to “МАРИНА КУДИМОВА ● ПРЕДЫГРА ● СТИХИ”

  1. avatar НАТАЛИ РИВАРА says:

    Марина!
    Право слово – личное и трудное –
    Может ли заинтересовать другого?
    Верно – темы есть – и вечные –
    Разобрать их – с точки зрения… немого…
    экс

  2. avatar Красулина Елена says:

    Уважаемая Марина Кудимова! Давно собиралась написать. Я Вас знаю со студенческих лет, вместе учились в Тамбовском Пеле, я на пару лет старше и на историческом отделении, но встретились в Саратове на конференции. Жили в общежитие. Я была счастлива, родина моей мамы, молодость. Вечерами много смеялись. Галя Вишневская, филолог, мы подружились, переписывались, она уже умерла. Но меня поразили Вы : умом, не женским, чувством юмора и каким-то артистизмом.
    Света Середа присылала Ваши сборники, Читаю “Литературку”, смотрю”Игру в бисер”, так что заочно вижу. Три года назад впервые за 30 лет, живу я в Минске, поехала в Тамбов и Мичуринск. Была в восторге от всего, ходила в институт, музей , повидалась с друзьями юности. Не знала куда Вам написать, не сильно владею интернетом. Пишу на планшете, есть почта.моя девичья фамилия Добрынина Елена.успехов во всем. Тоскую по России.

Оставьте комментарий