БОРИС ЮДИН ● ЗИМНЕЕ ● СТИХИ
предновогоднее
Облаков посеревших лохмотья.
Терпко пахнет машинная гарь.
Половодие предновогодья
Захлестнуло озябший декабрь.
Тротуары блестят сахаринно,
Гололёд зазевавшихся ждёт,
Крыши зыбкими пальцами дыма
Небосводу щекочут живот.
У термометров съёжилась ртуть и
С визгом катятся санки с горы.
Запасаются выпивкой люди,
Вызревают на ёлках шары.
Чтоб бокалы дрожали от страсти
И курантов державная медь
Звонко пела про новое счастье.
Будто счастье смогло постареть.
* * *
Я думал зимы непереносимы,
А оказалось, что произносимы,
Когда на русском языке изречь.
Другое дело, если скажешь winter,
Надеть под куртку позабудешь свитер,
И дров подбросить в вянущую печь.
И сразу снег в лицо швырнёт дорога.
Всё потому что Даббл ю двурого:
Вот так и дал бы палкой по рогам.
Всё потому, поэтому и также
Зима по-русски несравненно краше
Всех зим по иноземным берегам.
Зима по-русски южных зим вьюжнее
Забористей, задористей, нужнее.
Декабрьский вечер. За окном пурга.
И ожидать волнительно и сладко,
Что в Святки девки запоют колядки
И станут ворожить на жениха.
Нега снега
Нега снега.
И сводит с ума
Белопенное это кипенье,
Погруженье в головокруженье,
И предпраздничная кутерьма.
С неба снег, а бретелька с плеча.
Новый год. Стол украсился снедью.
Дребезжит телефон мелкой медью:
“Всё случайно, случайно, случа…”
А пока… ждут услады уста,
Грезит Золушка музыкой бальной,
Нежен снег и фатальна фата,
И любовь, словно смерть, моментальна.
* * *
Замело наполовину
город снежной пеной.
Озверевшие машины,
словно тромбы в венах.
В лисий мех упрятав ушки,
и в сапожках замшевых
чей-то ангел, поскользнувшись,
превратился в падшего.
Зимне-депрессивное
Ничего, мой друг уже не станется,
Ничего не сбудется, пока
Замерзают на платформах станций
Очень кучевые облака.
Дни идут не шатко и не валко.
Не поймёшь – вперёд или назад.
И рыдает за столом гадалка,
Посмотрев на карточный расклад.
концерт в аллегро маэстозо
Декабрь – в аллегро маэстозо,
Но временная связь жива.
И вот, Никольские морозы
Плетут на окнах кружева.
Звезда катится с небосвода
Во двор колечком золотым.
И запах похоти и пота,
Как нафталин, неистребим.
Ложится в междурамье вата,
Чтоб уберечь от сквозняка,
И кроют вьюги белым матом
Тугие петли большака.
В складчину скудные банкеты,
Гитара, старый анекдот…
Пустой, как фантик без конфеты,
Висит на ёлке Новый год,
Чтоб вечер, гнусно зубоскаля,
Скучал неведомо о ком.
И “Тили-тили, трали-вали”, –
Пел снег под женским каблучком.
иллюзии Нового года
А кажется – такая ерунда:
Заледеневшая вода пруда
И запах хвои, выпечки, помады,
Открытки, пожеланий чепуха
И ожиданье плотского греха,
Мороза и, возможно, снегопада.
А кажется – такая дребедень :
По рюмке выпить за последний день
В году. И знать, что это не последний.
Что впереди так много суеты.
И можно женщину назвать на “Ты”,
Сапожки помогая снять в передней.
предновогоднее
Облаков посеревших лохмотья.
Терпко пахнет машинная гарь.
Половодие предновогодья
Захлестнуло озябший декабрь.
Тротуары блестят сахаринно,
Гололёд зазевавшихся ждёт,
Крыши зыбкими пальцами дыма
Небосводу щекочут живот.
У термометров съёжилась ртуть и
С визгом катятся санки с горы.
Запасаются выпивкой люди,
Вызревают на ёлках шары.
Чтоб бокалы дрожали от страсти
И курантов державная медь
Звонко пела про новое счастье.
Будто счастье смогло постареть.
* * *
Я думал зимы непереносимы,
А оказалось, что произносимы,
Когда на русском языке изречь.
Другое дело, если скажешь winter,
Надеть под куртку позабудешь свитер,
И дров подбросить в вянущую печь.
И сразу снег в лицо швырнёт дорога.
Всё потому что Даббл ю двурого:
Вот так и дал бы палкой по рогам.
Всё потому, поэтому и также
Зима по-русски несравненно краше
Всех зим по иноземным берегам.
Зима по-русски южных зим вьюжнее
Забористей, задористей, нужнее.
Декабрьский вечер. За окном пурга.
И ожидать волнительно и сладко,
Что в Святки девки запоют колядки
И станут ворожить на жениха.
Нега снега
Нега снега.
И сводит с ума
Белопенное это кипенье,
Погруженье в головокруженье,
И предпраздничная кутерьма.
С неба снег, а бретелька с плеча.
Новый год. Стол украсился снедью.
Дребезжит телефон мелкой медью:
“Всё случайно, случайно, случа…”
А пока… ждут услады уста,
Грезит Золушка музыкой бальной,
Нежен снег и фатальна фата,
И любовь, словно смерть, моментальна.
* * *
Замело наполовину
город снежной пеной.
Озверевшие машины,
словно тромбы в венах.
В лисий мех упрятав ушки,
и в сапожках замшевых
чей-то ангел, поскользнувшись,
превратился в падшего.
Зимне-депрессивное
Ничего, мой друг уже не станется,
Ничего не сбудется, пока
Замерзают на платформах станций
Очень кучевые облака.
Дни идут не шатко и не валко.
Не поймёшь – вперёд или назад.
И рыдает за столом гадалка,
Посмотрев на карточный расклад.
концерт в аллегро маэстозо
Декабрь – в аллегро маэстозо,
Но временная связь жива.
И вот, Никольские морозы
Плетут на окнах кружева.
Звезда катится с небосвода
Во двор колечком золотым.
И запах похоти и пота,
Как нафталин, неистребим.
Ложится в междурамье вата,
Чтоб уберечь от сквозняка,
И кроют вьюги белым матом
Тугие петли большака.
В складчину скудные банкеты,
Гитара, старый анекдот…
Пустой, как фантик без конфеты,
Висит на ёлке Новый год,
Чтоб вечер, гнусно зубоскаля,
Скучал неведомо о ком.
И “Тили-тили, трали-вали”, –
Пел снег под женским каблучком.
иллюзии Нового года
А кажется – такая ерунда:
Заледеневшая вода пруда
И запах хвои, выпечки, помады,
Открытки, пожеланий чепуха
И ожиданье плотского греха,
Мороза и, возможно, снегопада.
А кажется – такая дребедень :
По рюмке выпить за последний день
В году. И знать, что это не последний.
Что впереди так много суеты.
И можно женщину назвать на “Ты”,
Сапожки помогая снять в передней.