АЛЕКСАНДР ВОЛОВИК ● БИНОМ НЬЮТОНА. -

НАД СХВАТКОЙ

Публика в сословиях, классах, кастах,
злобная, зудит словно осы в сотах.
Патриот преследует либерастов.
Либерал третирует поц-реотов.
Через строй бомжей по бухой панели
менеджер проносится на тойоте.
Олигарх летит в ё-мобиле, еле
поместясь, но выигравший в джек-поте.
Оппоненты власти бредут на митинг.
Льнут апологеты её к ОМОНу.

Блоггеры наябедничают в твиттер –
глядь! – и оппозицию везут на зону.
Тухлые отбросы и кал собачий
дружно подметает чета мигрантов.
Мир устроен так и никак иначе –
всё кругом терпимо и толерантно!
Только я один извернулся ловко:
взял блокнот, на стульчик уселся шаткий
и в слоновой башне в своей Дубровке
хмыкаю цинично над вашей схваткой.

ПОДУМАЕШЬ, БИНОМ НЬЮТОНА!

Взгляд обольстительной кретинки

светился, как ацетилен

А.А.Блок

Ищу сюжет, не глядя на реальность.
Что – жизнь? – Игры в мозаику расклад.
А прикуп многократно огорчал нас.
Не глядя, я швырну его назад.
Вот, например, с Ордынки на Тверскую
идя… зачем?.. Ну, скажем, за вином,
я встретил бабу страшную такую,
что позабыл, как разложить бином.
Она несла цыплёнка расчленёнку:
пакет прозрачный был красноречив.
В её мозгу уже кипел бульон, как
в моём – бурлит из букв речитатив.
Мы встретились, как трое те у Блока:
ацетилен, матрос и керосин,
но только, в соответствии с эпохой,
был я – (необольстительный) кретин.
Чеканя шаг и ПДД наруша,
она была, как видно, ценный кадр.
И ножки, именуемые Буша,
в пакете исполняли danse macabre.
У туалета платного кабины
она своей тряхнула стариной.
В испуге разлетелись воробьи на
другие крыши; кошки стороной
кабину обегали и, мяуча,
неслись, что называется, стремглав…
По небу грузно проносилась туча.
Собор стоял недвижен, многоглав.
Я тоже встал, роняя в страхе зонтик
(но, падая, он в воздухе увяз).
Я вспомнил старый фильм… – да-да, Висконти!.. –
которого не видел отродясь.
Но вот – мы разошлись, и посветлело.
Мне показалось: вновь я молодой.
К стиху рвалась душа и к телу тело,
и из толчка запахло резедой…
Мы разминулись, словно два трамвая.
Была та встреча – роковою? – Нет!
Я просто за вином шёл, вспоминая
биномиальный коэффициент.

АЯ (аномальное явление)

Пужая пожарных негаданным светом,
проймёт даже тех, кого ввек не няло,
внезапная ведьма ХХ века,
АЯ или, лучше сказать, НЛО.
Косматая тварь из космических далей,
взамен помела пылесос оседлав,
старинных нечистых она поуда́лей:
блондинка, на майке лиловое LOVE!..
С ней дружат чекисты, ей льстят генералы,
она с профессурою накоротке.
Лимитчица – но не шагала по шпалам
и лома с кайлом не держала в руке.
Советская власть ей открыла границы,
открыла страницы, от масс не тая.
Что, если не Баба-Яга, а Жар-птица –
волшебная яркая злая АЯ?!
Коварная ведьма, ну будь человеком,
сознайся, не ты ли – разумный дельфин?
Магнит в треугольнике инопланетном?
Таинственный врач в глубине Филиппин?

* * *

Нас залило дождём. Но разве это повод
пролить из бочки рифм хотя бы полведра.
Нет, лучше подождём. По крыше стихнет топот,
и туча, струи сбрив, на юг пройдёт, бодра.
Пусть лопнут пузыри на полотняных лужах.
Пусть радуга загнёт семь пальцев расписных.
Пусть зарево зари нам головы закружит,
и лёгкий солнца гнёт на лист оттиснет стих.

КРЕСТИКИ-НОЛИКИ

Как фотоновый поток навесу,
как наждачного искра́ колеса –
по Садовому катаюсь кольцу
и сезонно дожидаюсь конца.
Время вышло, и о нём не жалей…
Это – было. А теперь выбирай.
Если нолик на конце – юбилей.
Если два их, то водичку сливай.
И пока ещё по жилкам журчит
и головка ещё варит, урча –
если крестик, то вообще помолчи
да не ляпни ничего сгоряча.
Ну и что, что я к закату иду!
Я и в эту пору фору вам дам.
Не желаю быть властителем дум.
А желаю быть ласкателем дам.