Comments (0)

Людмила Шарга

                                                          Salve

Спрошу первого встречного:

– Что для тебя Одесса? 

Первый встречный ответит:

 – Море.

Голос подхватит ветер и наполнит им синий парус.

Спрошу второго встречного:

– Что для тебя Одесса? 

– Молдаванка,  – улыбнётся второй встречный,

открывая ворота, за которыми прячется маленький дворик с вишнями и абрикосами…

– Что для тебя Одесса?  –  спрошу  третьего встречного.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Сентябрь – декабрь 2020'»

Comments (2)

Людмила Шарга

Узелок на память

Нежная виноградная завязь таит в себе будущее – янтарную сочную тяжесть – и появляется внезапно, как и положено будущему: ты ещё грезишь о нём, а оно здесь, и давно стало настоящим, если не минувшим ли.
Только вчера труженицы-пчёлы жужжали над воздушными соцветиями, и в кухню долетал запах цветущего винограда.
Вряд ли мне суждено передать это.
Трепет и ожидание, терпкость и медовая тягучая нотка – так капля мёда, сорвавшись в свободное падение, не может оторваться от целого и тянется и вьётся золотистой живой струйкой-пуповиной;
Надежда на ярое и щедрое солнце, жажда осени, отсвет уходящего лета, наполняющего маленькие полые миры. Кожица истончится, сквозь неё проступит спящая новая жизнь – продолговатые каплевидные косточки в самой глубине – в сердце маленького виноградного мира.
Приятная истома спелости овладеет гроздьями.
Солнце иссушит лозу, прольёт медь и пурпур на поникшие листья.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник'»

Comments (0)

Людмила Шарга

Набело

Последний день осени выпал из вороха календарных листьев.

Всё привычно, и всё — будто бы — впервые.

Без черновиков. Набело.
Он не перепишется, не повторится.
Как не повторимся и мы.
Завтра будет новый день, полёт последнего листка с обнажённой ветки, и я — та же и… другая.
Будет декабрь.
Нам предстоит писать каждый миг его, каждый день — набело.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Зима 2019-2020'»

Comments (0)

Людмила Шарга

И было в нём –  длинном дне вынужденного безделья  –  много хорошего: люди, море, чайки. И человек, которого я называю Сизифом.

Каждое утро он приходит к Жёлтому Камню и переносит камни с места на место, укладывая их в только ему одному известном и понятном порядке.

Трудится час два, потом садится передохнуть, устало вздыхая.

Вздыхаю и я, облегчённо: Уложил, как надо кому-то неведомому. Тому, кто знает, как должны лежать здешние камни.
Но на следующий день всё повторится.

Он будет таскать тяжеленные камни, уложенные им же вчера, и укладывать их по-другому.
Может… ночью сюда приходит другой Сизиф?

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Был длинный день…Одесский дневник'»

Comments (2)

Людмила Шарга

                                           С точки зрения одуванчика

Балансирую между мирами.

Их бесконечное множество.

Тьмы и тьмы.

Из одних не хочется уходить.

В другие не хочется возвращаться.

Самые желанные, самые вожделенные сердцу, граничат с  абсолютно чуждыми, пребывание в которых вынужденно.

По приговору.

В бесконечном потоке машин, людей, платёжек, квитанций, денежных купюр, голоса соседних миров неразличимы.

Но если прислушаться…

Неспешное жужжание пчёл и шмелей над цветущим лугом, пёстрые бабочки на узких тропинках, протоптанных кем-то, оставшимся неизвестным, перистые тени от цветущих акаций.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Летние страницы'»

Comments (0)

Людмила Шарга

Сбой часов

Кухонные часы –  самые старшие в доме – вели себя странно: то спешили, то отставали, то, словно спохватившись, шли правильно, но недолго. Короткая часовая стрелка на одном ей ведомом промежутке цепляла длинную – минутную – и волочила за собой по кругу циферблата, пока хватало сил. Затем бросала  и дальше шла одна – как ни в чём не бывало.

И всё повторялось.

Захват минутной стрелки происходил в утреннее время, а точка захвата находилась где-то между цифрами пять и семь, в Час Кота. В мой час. Я родилась в это время. В совокупности вышло неплохо: Лев, Час Кота и Год Кота. Вот на этом промежутке часовая стрелка  и сходила с ума и увлекала в своё сумасшествие стрелку минутную.

Что-то стряслось в моём времени и пространстве, сбилось, сломалось, и сломанное «что-то» цепляло  меня и, как минутную стрелку, тянуло за собой по кругу, отпуская ненадолго, снова тянуло, и так круг за кругом, час за часом, день за днём. После бега по кругу наступало время коротких передышек, наваливалась усталость и опустошённость, ставшая привычной: ничто не радовало, но ничто и не огорчало. Будто бы я сошла с трассы, спряталась в придорожной траве, а мимо проносятся люди… Кто в дорогих авто, кто в автобусах, кто бегом. Никому из них не видно, что трассы на самом деле нет. Есть круг. Сужающийся к центру, огромный круг.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник'»

Comments (2)

Людмила Шарга

В последний день лета

Солнце сошло с ума.

“Зимний пейзаж” Яна Ван Гойена не спас от сорокаградусной жары.
Тем более что он, пейзаж, как оказалось, всего лишь копия неизвестного немецкого художника  века восемнадцатого.
Чуть прохладнее стало в зале графики.
И совсем уже свежим ветром подуло у шкафчика с фарфором, в недрах которого смешались синь и белизна, паруса и мельницы, и радовал душу тихий отсвет родной русской гжели.
А может всё дело в огромных окнах, открытых настежь  – в укромный тенистый патио, или в распашной –  парадной лестнице каррарского мрамора, от ступеней которой веяло прохладой. У неё два марша и возведена она без несущих балок-косоур, образуя тем самым эффект «парящего» сооружения.

И звуки танго, доносящиеся с импровизированной концертной площадки в патио, странным образом смешались с лютневой музыкой семнадцатого века.
То “Greensleeves” переливалась во мне, то “Padoana And Galliard”, и бедное моё воображение силилось как-то связать это с голландцами, выставленными в залах музея.

Хмурилось небо в отражении, и всё в тысячный раз смешалось во дворце графа Александра Абазы, что на Пушкинской, 9, где и располагается нынче в Одессе музей Западного и Восточного искусства.

Читать дальше 'Людмил ШАРГА. Одесский дневник: от моря к морю. Осень 2018'»

Comments (0)

Людмила Шарга

                                                 Слёзы марта

Безветрие.

Голос маяка плывёт сквозь туман.

Туманный март тебе к лицу, город.
И это пограничное состояние перехода: уже не дождь, или ещё не дождь, превращает  улицы и бульвары  твои в старое полотно, написанное много лет тому назад.
В тебе всегда и всё было со своим оттенком, акцентом, колоритом.
Всё изменилось.

И дело не в глобальном потеплении,  и не в племени младом и незнакомом, растущем в чужой и агрессивной и весьма питательной среде,  и даже не в “садоводах-любителях”, пестующих это племя.

Изменилось пространство, задев за краешек время.

И этого оказалось достаточно, чтобы всё в мире перевернулось с ног на голову.

Впрочем, такие перемены не в диковинку – всё это уже было когда-то здесь, в южном приморском городе.
Из неизменного: туман, голос маяка, памятник Поэту, дом с кариатидами на Нежинской, брусчатка, дворики в тени платанов и акаций, трамваи…

Море.
Прозрачные капли-слёзы дрожат на длинных иглах крымской сосны, на матовом чёрном теле грифона, на тонких пальцах Королевы.
Здесь даже туман пахнет ладаном.
И эти слёзы марта не то от радости, не то от печали, не поймёшь.
Да и не хочется ничего понимать.
Хочется плакать вместе с мартом и никому ничего не объяснять.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник: Из дому – домой. Отрывки.'»

Comments (2)

Людмила Шарга

На склонах Ланжерона колдует осень: смешивает ароматы, пространства и времена, прошлое, будущее и настоящее.
Паришь в радужных лучах осеннего солнца и не знаешь, здесь ли ты сейчас, уже был, или ещё только будешь.
Осенние запахи кружат голову.
Терпкий, с горчинкой – листвы палой, пряный с травяной ноткой – листвы ещё зелёной, бархатистый мягкий, с едва уловимой ноткой прели – увядшей травы, подвяленной на солнце и увлажнённой утренним туманом.
И запах осенней земли после дождя – петрикор.
Осенью легко на душе, тело становится невесомым и прозрачным, и ты вспоминаешь, что когда-то умел летать.
С каждой ступенькой, ведущей вниз, с каждым шагом, с каждым вздохом всё ближе, всё сильнее чувствуется солёная ветреная свежесть моря.
Вчера хотелось говорить о нём.
Сегодня хочется войти в него, закрыть глаза и стать им, и потом, согреваясь на солнце, слушать и слышать только его – осеннее море.
Поднимаясь по старой лестнице, снова и снова вдыхать горьковатый влажный воздух осени, и сознавать: ты – счастлив. Вопреки и благодаря.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Осень-зима'»

Comments (4)

Людмила Шарга

Все красные платья, маленькие и большие, мини и в пол, все красные туфельки, на шпильке и без, все красные клатчи, шляпки, шарфики и помады…
в с е я б л о к и в с е з о л о т ы е ш а р ы…
Всё  давно надето, смято и снято, залито шампанским и вечным соусом майонез под…
Чуть было не написала бой курантов.
В наших краях нынче по тем курантам нельзя часы сверять и праздники праздновать, это страшная угроза краям нашим, и кара за нарушение придумана лю-у-у-тая.
Так вот, давно надето, смято, снято и забыто.
Отказ от блюд из птицы, которая курица, в новогоднюю ночь, и все возможные и невозможные боа из перьев и пуха… и шпоры, и зерно пшеничное, и чистая вода.
Всё это, наверное, было бы весьма и весьма актуально в сегодняшнюю ночь. В три часа по московскому, в два – по киевскому. Если кто помнит.
Что ж, здравствуй, Птица Новый год.
Входи и будь снисходителен ко всем живущим на Земле.
И подружись, пожалуйста, с маленьким Крадущимся Лисом.
Входи и будь щедрым на добро.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник'»

Comments (0)

Людмила Шарга

О лунных затмениях, запретных зонах, синих парусах  и зеркалах памяти.

Из дневника.

Молочно-мятный нефрит, оникс цвета молодильного зелёного яблока, свежая сочная упругость майской травы, смолистая  клейкость молодой тополиной листвы,  девять капель хризолита, семь – хризопраза, пять капель сибирского изумруда, три  – уральского малахита, каплю радужного опала и каплю парчовой яшмы уронить на самое дно, перемешать и только тогда добавить каплю сердолика и благородного опала…

Оставить минут на десять. Не дышать.

Иначе ни за что не получится восхитительный оттенок утренней морской воды.

Важно: растворять всё это надо в нежнейшем шёлке. У нас принято осенний сезон у моря называть «бархатным», но это не так. Бархат груб и холоден.

Нужен именно шёлк, тончайший натуральный шёлк, нежно скользящий, обволакивающий, холодящий в полуденный зной, и согревающий в вечернюю прохладу.

Велик соблазн окунуться во всё это великолепие нагишом.

Казалось бы, что там того купальника: две полоски ткани, невесомой и пёстрой.

Но их отсутствие полностью изменяет ощущение водного пространства, и себя – как неотделимую часть его.

Ничто не должно становиться преградой между тобой и морем.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Сентябрь'»

Comments (10)

Людмила Шарга

Перевернула летнюю страницу.
Долгую, яркую, незабываемую.
Много печали было в нынешнем лете –  но оставалось место и для радости.
Рассматривая роскошный, индийский кашемировый палантин, в который  укутала меня любимая Ростиславна,  вдруг подумала, что жизнь, она…  разноцветная, пёстрая.
Нет чёрно-белых полос. Но есть полосы разноцветные…
Вчера началась золотая, предосенняя, с вкраплениями белого и голубого.
Таким бывает небо на рассвете, когда восходящее солнце золотит пух утренних летучих облаков, похожих на оперение молодого сокола-сапсана.
Тёмные полосы остались позади.
Их много. Их гораздо больше, чем я могу увидеть.
Но разноцветный красочный мир берёт своё.
Темнота остаётся в прошлом, чтобы дремать в тени перевёрнутой страницы.
Чтобы проснуться однажды.
Человеку нельзя пребывать в беспамятстве.
Он слишком  забывчив.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Лето 2016'»

Comments (4)

Людмила Шарга

Первоапрельское нешуточное.

Господи, и как только поднимается рука на такую красоту…

Это и не вопрос даже.

Так, печальная риторика.

На первом снимке улица Льва Толстого.

По-прежнему, одна из самых освещённых в центральной части города.

И самых красивых.

Одна только брусчатка чего стоит.

Кто слышал, как “шуршат” автомобили по такой брусчатке? Уложена она особенным способом, именно для бесшумной езды по ней. И шума действительно нет. А есть только шорох, который усиливается в дождь и в туман.

Музыка…

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник: апрель-май'»

Comments (2)

Людмила Шарга

Размышления в женский день. Непоздравительное.

– Женщина! Женщина!

Из примерочной кабинки выглядывает дама с невообразимым «гнездом» на голове.

– Подойдите, гляньте. Мне идёт?

Тело дамы упаковано в ярко-алое, лоснящееся, грозящее вот-вот лопнуть нечто. Нижняя его, тела, часть, если быть более точной.

– Мобыть бирюзовые лучше, а? Или другой какой цвет?

– Может быть, – отмираю я, наконец. – Может быть, скорее всего, но…

И не выдерживаю.

– Вам нельзя носить такое. Это для девочки. Для худенькой девочки, – уточняю на всякий случай.

– А я – вот туничку сверху наброшу. И ничего. В самый раз будет.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник: март'»

Comments (5)

Людмила Шарга

Улыбаюсь  солнечному январскому дню.

Да и как не улыбаться.

Снег поскрипывает. Мороз небольшой, градуса три-четыре.

Воздух полон синевы и света.

Вот интересно, смогла бы я жить там, где нет зимы в привычном моём понимании?

Где сезон жары сменяет сезон дождей, а о снеге знают только понаслышке.

Говорят, человек ко всему привыкает.

Привыкла бы и я.

Но тоска одолевала бы меня всё чаще и сильнее, пока, наконец, не свела бы в могилу.

От тоски умирают.

Я знаю это.

Умирают без…

… жертвенных осенних костров, превращающих золото в золу.

… влажной горчинки палой листвы и утренней летучей паутины.

… осевшего рыхлого снега и чёрных, обнажившихся вдруг проталин.

… пряного дурмана цветущих садов и разнотравья.

Без крещенских морозов, метелей и таких снегопадов, какой был вчера.

Без всего этого можно обойтись, наверное, и жить спокойно,  размеренно, однообразно и пусто. Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Письма из января. Дневник'»

Comments (1)

Людмила Шарга

 Бутылочные стёклышки-сердечки

Море выбросило к моим ногам гладенькое бутылочное стеклышко-сердечко.
Сколько таких сердечек находила я – и не сосчитать.
Так море отвечает людям на нелюбовь.
Человек, бросающий бутылки в море, мало думает о последствиях.
Люди вообще редко думают о последствиях своих поступков.
О том, что на осколок может наступить другой человек – такой же как и он – и серьёзно пораниться. О том, что человек этот может быть совсем крошечным.
Сколько осколков унесли волны.
Море забирает нашу острую кричащую нелюбовь, с рваными краями, нелюбовь, похожую на звериный оскал.
Забирает и превращает осколки в гладкие разноцветные стеклышки, чтобы потом вернуть их нам.
Иногда оно выбрасывает стеклышки в форме сердца.
Так море пытается сказать о своей любви.
Жаль только, что мы не слышим и не понимаем этих признаний.
Мы слишком заняты собой, озлоблены, или… спим.
Спим наяву.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА ● Одесский дневник ● Сентябрь-октябрь ● Отрывки'»

Comments (12)

Людмила Шарга

30 апреля 2015

Птичье… молчаливое

Ни слова, о друг мой, ни вздоха…
А.Плещеев (из Гартмана)

Ни слова, мой друг,
ни вздоха,
кругом лишь косые взгляды,
летит под откос эпоха,
и мы летим где-то  рядом,
и мечемся, словно птицы
от близости птицелова,
не днюется и не спится,
ни вещего сна,
ни слова…
С утра волнуется море,
волна седой берег моет,
песчаную отмель лижет,
всё ближе волна,
всё ближе.
И птицы кричат тревожно
от близости птицелова,
он пылью покрыт дорожной,
и ангелом поцелован,
не тем, что печальной тенью
склоняется к изголовью,
он выручил много денег,
он кормится птичьей кровью…
Ты, вяхирем сизокрылым,
забьёшься в его ловушке…
Слова не имеют силы,
и слову цена – полушка.
…………………..
а здесь у меня волна
солоно-зелена
плещется под рукой
дарит душе покой
среди бескрайних вод
лодка моя плывёт
парус мой чист и бел
берега колыбель
покачивает прибой
баюкает быль и боль…
уносит меня волна
солоно-зелена
…………………..

Читать дальше 'Людмила ШАРГА ● Одесский дневник'»

Comments (6)

Людмила Шарга

12 февраля

Человек привыкает ко всему.
Не только к хорошему.
Вчера ночью вздрогнул дом, осколки оконных стёкол со всхлипом осыпались на лестницу. Кусок стекла вылетел из окна на лестничной клетке.
Рамы там старые, стёкла из разных кусков – едва держатся.
«Опять рвануло где-то…», – как-то слишком спокойно я отправилась на лестницу убирать осколки.
Было начало двенадцатого ночи.
Ночи морозной и ветреной, тревожной и бессонной, как потом оказалось, и долгой.
Привыкаю к таким ночам.
Почти привыкла…
Какое-то жуткое ледяное спокойствие внутри и полное отсутствие страха.
Раньше вряд ли высунула бы нос на лестницу ночью. Даже при закрытых дворовых воротах.
Раньше, на словосочетание “тревожный чемоданчик” неуёмное моё воображение рисовало забавный маленький, почему-то жёлтого цвета чемоданчик, из которого торчали во все стороны рукава, воротники, носки…
После случая с обрушением стены, прилегающей к дому, собрала документы, несколько старых фотографий и писем в один пакет. Вот и получился “тревожный чемоданчик”.
Глупо…

Читать дальше 'Людмила ШАРГА ● Гаданье на кофейном вдохе ● Одесский дневник, февраль-апрель'»