Вера ЗУБАРЕВА ● Памяти зверски убитых 2 мая в Одессе
Для одесситов май месяц ознаменован двумя датами – датой скорби и датой радости. Мой отец, прошедший Великую Отечественную войну, был причастен к дате радости. Он ушёл из жизни задолго до 2 мая 2014 года, и страшные события не успели омрачить его при жизни. Но я знаю, что там, где он сейчас, скорбь велика. Мученики, сожженные заживо, изувеченные, застреленные и добитые при попытке спастись… Последнее, что видели они в своей земной жизни, это ад, вырывающийся из пасти добивающих их. Этот ад ходит и сегодня по улицам Одессы, опаляя своим дыханием настоящее, заставляя Город жить в позе зародыша.
Те, кто содеял это, выпустив ад наружу, не уйдут от ответа. Мне всё равно, к каким политическим группировкам они принадлежали. Для меня все они вместе взятые – и руководители, и исполнители, и те, кто хочет всё это замять и обелить, – против Бога. Им всем, я уверена, вынесен Высший приговор. И он обжалованью не подлежит.
После того, как на ФБ появилось четвёртое стихотворение из моего цикла СВЕЧА («Животом запрокинувшись к Господу…»), вокруг него разгорелся спор по поводу подлинности образа убиенной и правомерности «использовать в искусстве такую мифологию» («Женщина, по мнению экспертов, немолодая и вовсе не беременная, просто задохнулась от угарного дыма. Наверное, в судорогах. Вера, не стоит создавать мифологию в таких серьезных делах», – написала организатор этой дискуссии). На это откликнулся Анатолий Добрович. Привожу полностью это письмо с его согласия.
Светлана, для меня несомненно, что это сильные стихи. Со своеобычной поэтикой. С новизной образа Богородицы. Вы ведь поняли, что Уборщица – это убитая Богоматерь, дитя которой погибло, не успев родиться? А ведь КТО должен был (мог бы) родиться! Так убийство Уборщицы поднимается до общечеловеческого символа – и становится воплем, воем к небесам. А теперь спросим себя: что нам за дело, доказывается ли документально, что убитая в Одессе уборщица действительно была беременной, или же это лишь видимость, связанная с особенностью фотосъемки? Но как было «на самом деле» – проблема репортера, а не поэта. Образ может отталкиваться и от факта, и от фальсификации факта, но образ – он сам по себе, и поэту «божиться, что не соврал» ни перед кем (кроме Судьи Небесного) не пристало.
Вы ставите вопрос, «правомерно ли использовать в искусстве такую мифологию». Какую мифологию? Не понимаю вопроса. А что, убийства в одесском Доме профсоюзов – это «мифология»? Постановочные фотокадры, что ли? О мифологии стоит говорить разве что применительно к информационной войне вокруг событий. Согласно совсем уж оголтелым представителям про-киевской пропаганды, антимайдановцы Одессы сами себя сожгли в Доме профсоюзов, а пытавшихся вырваться добивали палками… ну, российские диверсанты-провокаторы, дабы перекинуть потом вину на Правый сектор. Не знаю, как Вы, Светлана, а я этот миф воспринял бы со смехом – если бы не было так жутко. Про-российские пропагандистские мифы для меня столь же «убедительны».
Но, опять-таки, при чем тут поэт? Вера Зубарева написала бы эти стихи и в том случае, если бы Уборщица была про-майдановкой, а убили ее – анти-майдановцы. В этом ли суть? Мне неизвестно, каковы политические воззрения автора стихотворения, но обратите внимание: она их держит при себе, «ни на кого не работает» и работать вряд ли станет. Она оплакивает очередное крушение милосердия в нашем мире. Так что снимайте вопрос, Светлана. Ваш – А.
Цикл СВЕЧА – это мой обелиск для скорбящих одесситов.
ПИСЬМА ДРУЗЕЙ (отрывки)
Привожу отрывки из писем друзей, написанных на протяжении мая-июня 2014 года. Мои друзья придерживаются разных взглядов и описывают события по-разному: для одних всему виной была «бандеровская колонна», для других – «пророссийский марш». Но их объединяет скорбь по зверски убитым и неприятие происшедшего.
Из письма М.С.:
Мы с несколькими воцерковленными женщинами, когда сказали, что бандеровская колонна двинулась в нашу сторону, пошли в Пантелеймоновский храм просить, чтоб звонили в набат. Это нас спасло. Пока ходили, все случилось. … А в Пантелеймоновском нам сказали, что “главного” нет на месте, а без него ничего не решают. Как будто в обком пришли. Прихожанки там просто в голос завыли – в их сознание такое равнодушие их отцов родных не может вместиться.
Одесса, 2 мая, 2014
Из письма А.А.:
… у меня есть перевязочные пакеты и бинты – много, может там надо…
Одесса, 2 мая, 2014
Из письма М.С.:
Выпрыгнувших из окон и еще живых людей подонки добивали железными молотками и кричали: “Ну что, тварь, Россия или Украина?” И попутно докладывали о своих подвигах по телефону тем, кто отдал приказ.
Матери и родные пытаются прорваться сквозь тройное оцепление – трупы все в здании, идет “следственный эксперимент”. Их не пускают, много потасовок. Н., воспользовавшись журналистским удостоверением, прорывается. Идет по этажам, где свалены тела. Выйдя, говорить не может. Да и не надо – уже везде есть фото.
Одесса, 3 мая 2014
Из письма М.С.:
Что слышно… Война, похоже. Люди не простят убийства своих близких и друзей. Не простят лжи, которая еще хуже убийств и которая к ним приводит.
Если бы хоть половина ментов была здесь накануне и хоть как-то пыталась помочь горевшим людям! Но сверху был приказ “не вмешиваться”, это я сама слышала, лично.
Одесса, 3 мая 2014
Из письма М.С.:
Хорошая новость. Объявили сбор денег для раненых. За несколько минут было собрано не меньше 10 тысяч. Это МОЯ Одесса, настоящая.
Одесса, 3 мая 2014
Из письма А.А.:
Я не спала в ту ночь…
Когда пошли первые фотографии и видеозаписи, подумалось: что может быть страшнее?
Оказалось – может. Это комментарии под снимками обугленных трупов.
Это радость при виде чужой смерти. Нет, даже не радость. Радость – это что-то светлое, чистое. А это – злорадство.
В комментариях к страничке Вадима Негатурова, одесского поэта, погибшего на Куликовом поле, ВКонтакте кто-то выложил фото жареного окорочка…
Есть ли разум у этих людей, есть ли сердце?
Одесса, 4 мая, 2014
Из письма А.А.:
“….в здании более 100 убитых, трупы не вывозят, милиция заявила что ведется следствие, еще два дня трупы будут там! почему? да по тому что в здании много трупов и там минимум 5 детей! трупы будут постепенно вывозить – это сообщил милиционер, у которого осталась совесть – это достоверная
информация !!! большинство убитых прятались в комнатах от дыма, их застрелили, они не сгорели и не задохнулись, а некоторых так просто разрубили топорами…”
Кровь стынет в жилах…
я уже не знаю, кому верить, просто разум в это верить отказывается…
В Одессу прибыло спецподразделение нацгвардии. Разрешено усиливать и пополнять его местными силами.
Что дальше…
Как не свихнуться от всего этого…
Одесса, 5 мая, 2014
Из письма А.А.:
Я сегодня ехала проститься с поэтом одесским Виктором Гунном.
Людей хоронят в закрытых гробах – изувечены и потом уже сожжены.
На Куликовом была – надо было увидеться со знакомым – передать лекарства и т.п., там море цветов… люди идут и идут…
Знакомый мой стоял там с самого начала Антимайдана. Послушала его и … в церковь потом пошла.
Верочка моя, Верочка…
Забивали людей не одесситы, приезжее зверьё.
Количество погибших до сих пор неизвестно.
Одесса, 5 мая, 2014
Из письма М.С.:
Все, от начала до конца – профессионально поставленный спектакль, где все оказались пешками – и друзья и недруги. Дьявол хитер, а мы по-прежнему беспечны и доверчивы.
Одесса 7 мая, 2014
Из письма М.С.:
На Куликовом снова собрались люди, сломали заграждения и подняли над Домом профсоюзов флаг Победы.
Одесса, 9 мая, 2014
Из письма О.У.:
…и ещё страшно то, что сейчас многие стали рассуждать так… тренд этого сезона: войны без жертв не бывает… как будто смерть, убийство, зверство становится нормой…
Одесса, 21 мая, 2014
Из письма М.С.:
Вчера судьба свела с Т., который сказал, что точно знает, что в Доме профсоюзов погибло больше 300 человек, включая шестерых детей. Трупы спешно вывозили всю ночь и сжигали в крематории на Таировском. Эту же цифру анонимно подтверждают некоторые источники в МВД.
Одесса, 13 июня 2014
Из письма Н.В.:
Мы гуляли в тот день все вместе: я, М., его девушка и мой В. Оказались в центре. Когда увидели, что на проспекте Мира начинается пророссийский марш, начали снимать. И так до глубокой ночи, до тех пор как стали тела из облсовпрофа выносить… Настоящая жуть наступила, когда от снайперских пуль на Греческой окружающие падали… Я не спец в пожарном деле, но мраморная лестница на втором этаже могла так обгореть только из-за внутреннего возгорания. Коктейли, которые бросали с улицы, дальше входной двери не долетали. Леденящий ужас. Я две недели после этого по ночам кричала и откашляться не могла от гари…
Одесса, 24 июня, 2014
Из письма А.Г.:
Сегодня выяснилось – среди тех, кого не могли опознать со 2-го мая – журналист Дмитрий Иванов.
Не знала его лично, но пересекались многократно в городе…
Одесса, 24 июня, 2014
Из письма Н.В.:
Димка делал там сюжет. Не оперативный, а был там заблаговременно. То есть драма была ожидаемой. Их лидера согнали людей на убой. Все сложно, Вера, сложно и неоднозначно. В тот день мы с С. М. были рядом, и не знали, что он (Дмитрий Иванов – В.З.) внутри… Диме – земля пухом. Боюсь, Вера, город не всю чашу до дна испил… Стараемся сохранять здравый смысл и оптимизм.
Одесса, 27 июня, 2014
Из письма Е.К.:
Среди погибших – сын моего однокурсника, его зовут Андрей Бражевский, ему было 26 лет, и Вадим Негатуров, одесский поэт, ему 55 лет, мы вместе поступали в университет, он на мехмате учился.
Одесса, 27 июня, 2014
Из письма Н.В.:
Трагичным был весь день. От первого убитого на Дерибасовской- Преображенской. Остался сиротой 10-летний мальчишка.
Одесса, 27 июня, 2014
Из письма Веры Зубаревой:
Мы все осиротели в этот день.
Филадельфия, 27 июня, 2014
Для одесситов май месяц ознаменован двумя датами – датой скорби и датой радости. Мой отец, прошедший Великую Отечественную войну, был причастен к дате радости. Он ушёл из жизни задолго до 2 мая 2014 года, и страшные события не успели омрачить его при жизни. Но я знаю, что там, где он сейчас, скорбь велика. Мученики, сожженные заживо, изувеченные, застреленные и добитые при попытке спастись… Последнее, что видели они в своей земной жизни, это ад, вырывающийся из пасти добивающих их. Этот ад ходит и сегодня по улицам Одессы, опаляя своим дыханием настоящее, заставляя Город жить в позе зародыша.
Те, кто содеял это, выпустив ад наружу, не уйдут от ответа. Мне всё равно, к каким политическим группировкам они принадлежали. Для меня все они вместе взятые – и руководители, и исполнители, и те, кто хочет всё это замять и обелить, – против Бога. Им всем, я уверена, вынесен Высший приговор. И он обжалованью не подлежит.
После того, как на ФБ появилось четвёртое стихотворение из моего цикла СВЕЧА («Животом запрокинувшись к Господу…»), вокруг него разгорелся спор по поводу подлинности образа убиенной и правомерности «использовать в искусстве такую мифологию» («Женщина, по мнению экспертов, немолодая и вовсе не беременная, просто задохнулась от угарного дыма. Наверное, в судорогах. Вера, не стоит создавать мифологию в таких серьезных делах», – написала организатор этой дискуссии). На это откликнулся Анатолий Добрович. Привожу полностью это письмо с его согласия.
Светлана, для меня несомненно, что это сильные стихи. Со своеобычной поэтикой. С новизной образа Богородицы. Вы ведь поняли, что Уборщица – это убитая Богоматерь, дитя которой погибло, не успев родиться? А ведь КТО должен был (мог бы) родиться! Так убийство Уборщицы поднимается до общечеловеческого символа – и становится воплем, воем к небесам. А теперь спросим себя: что нам за дело, доказывается ли документально, что убитая в Одессе уборщица действительно была беременной, или же это лишь видимость, связанная с особенностью фотосъемки? Но как было «на самом деле» – проблема репортера, а не поэта. Образ может отталкиваться и от факта, и от фальсификации факта, но образ – он сам по себе, и поэту «божиться, что не соврал» ни перед кем (кроме Судьи Небесного) не пристало.
Вы ставите вопрос, «правомерно ли использовать в искусстве такую мифологию». Какую мифологию? Не понимаю вопроса. А что, убийства в одесском Доме профсоюзов – это «мифология»? Постановочные фотокадры, что ли? О мифологии стоит говорить разве что применительно к информационной войне вокруг событий. Согласно совсем уж оголтелым представителям про-киевской пропаганды, антимайдановцы Одессы сами себя сожгли в Доме профсоюзов, а пытавшихся вырваться добивали палками… ну, российские диверсанты-провокаторы, дабы перекинуть потом вину на Правый сектор. Не знаю, как Вы, Светлана, а я этот миф воспринял бы со смехом – если бы не было так жутко. Про-российские пропагандистские мифы для меня столь же «убедительны».
Но, опять-таки, при чем тут поэт? Вера Зубарева написала бы эти стихи и в том случае, если бы Уборщица была про-майдановкой, а убили ее – анти-майдановцы. В этом ли суть? Мне неизвестно, каковы политические воззрения автора стихотворения, но обратите внимание: она их держит при себе, «ни на кого не работает» и работать вряд ли станет. Она оплакивает очередное крушение милосердия в нашем мире. Так что снимайте вопрос, Светлана. Ваш – А.
Цикл СВЕЧА – это мой обелиск для скорбящих одесситов.
ПИСЬМА ДРУЗЕЙ (отрывки)
Привожу отрывки из писем друзей, написанных на протяжении мая-июня 2014 года. Мои друзья придерживаются разных взглядов и описывают события по-разному: для одних всему виной была «бандеровская колонна», для других – «пророссийский марш». Но их объединяет скорбь по зверски убитым и неприятие происшедшего.
Из письма М.С.:
Мы с несколькими воцерковленными женщинами, когда сказали, что бандеровская колонна двинулась в нашу сторону, пошли в Пантелеймоновский храм просить, чтоб звонили в набат. Это нас спасло. Пока ходили, все случилось. … А в Пантелеймоновском нам сказали, что “главного” нет на месте, а без него ничего не решают. Как будто в обком пришли. Прихожанки там просто в голос завыли – в их сознание такое равнодушие их отцов родных не может вместиться.
Одесса, 2 мая, 2014
Из письма А.А.:
… у меня есть перевязочные пакеты и бинты – много, может там надо…
Одесса, 2 мая, 2014
Из письма М.С.:
Выпрыгнувших из окон и еще живых людей подонки добивали железными молотками и кричали: “Ну что, тварь, Россия или Украина?” И попутно докладывали о своих подвигах по телефону тем, кто отдал приказ.
Матери и родные пытаются прорваться сквозь тройное оцепление – трупы все в здании, идет “следственный эксперимент”. Их не пускают, много потасовок. Н., воспользовавшись журналистским удостоверением, прорывается. Идет по этажам, где свалены тела. Выйдя, говорить не может. Да и не надо – уже везде есть фото.
Одесса, 3 мая 2014
Из письма М.С.:
Что слышно… Война, похоже. Люди не простят убийства своих близких и друзей. Не простят лжи, которая еще хуже убийств и которая к ним приводит.
Если бы хоть половина ментов была здесь накануне и хоть как-то пыталась помочь горевшим людям! Но сверху был приказ “не вмешиваться”, это я сама слышала, лично.
Одесса, 3 мая 2014
Из письма М.С.:
Хорошая новость. Объявили сбор денег для раненых. За несколько минут было собрано не меньше 10 тысяч. Это МОЯ Одесса, настоящая.
Одесса, 3 мая 2014
Из письма А.А.:
Я не спала в ту ночь…
Когда пошли первые фотографии и видеозаписи, подумалось: что может быть страшнее?
Оказалось – может. Это комментарии под снимками обугленных трупов.
Это радость при виде чужой смерти. Нет, даже не радость. Радость – это что-то светлое, чистое. А это – злорадство.
В комментариях к страничке Вадима Негатурова, одесского поэта, погибшего на Куликовом поле, ВКонтакте кто-то выложил фото жареного окорочка…
Есть ли разум у этих людей, есть ли сердце?
Одесса, 4 мая, 2014
Из письма А.А.:
“….в здании более 100 убитых, трупы не вывозят, милиция заявила что ведется следствие, еще два дня трупы будут там! почему? да по тому что в здании много трупов и там минимум 5 детей! трупы будут постепенно вывозить – это сообщил милиционер, у которого осталась совесть – это достоверная
информация !!! большинство убитых прятались в комнатах от дыма, их застрелили, они не сгорели и не задохнулись, а некоторых так просто разрубили топорами…”
Кровь стынет в жилах…
я уже не знаю, кому верить, просто разум в это верить отказывается…
В Одессу прибыло спецподразделение нацгвардии. Разрешено усиливать и пополнять его местными силами.
Что дальше…
Как не свихнуться от всего этого…
Одесса, 5 мая, 2014
Из письма А.А.:
Я сегодня ехала проститься с поэтом одесским Виктором Гунном.
Людей хоронят в закрытых гробах – изувечены и потом уже сожжены.
На Куликовом была – надо было увидеться со знакомым – передать лекарства и т.п., там море цветов… люди идут и идут…
Знакомый мой стоял там с самого начала Антимайдана. Послушала его и … в церковь потом пошла.
Верочка моя, Верочка…
Забивали людей не одесситы, приезжее зверьё.
Количество погибших до сих пор неизвестно.
Одесса, 5 мая, 2014
Из письма М.С.:
Все, от начала до конца – профессионально поставленный спектакль, где все оказались пешками – и друзья и недруги. Дьявол хитер, а мы по-прежнему беспечны и доверчивы.
Одесса 7 мая, 2014
Из письма М.С.:
На Куликовом снова собрались люди, сломали заграждения и подняли над Домом профсоюзов флаг Победы.
Одесса, 9 мая, 2014
Из письма О.У.:
…и ещё страшно то, что сейчас многие стали рассуждать так… тренд этого сезона: войны без жертв не бывает… как будто смерть, убийство, зверство становится нормой…
Одесса, 21 мая, 2014
Из письма М.С.:
Вчера судьба свела с Т., который сказал, что точно знает, что в Доме профсоюзов погибло больше 300 человек, включая шестерых детей. Трупы спешно вывозили всю ночь и сжигали в крематории на Таировском. Эту же цифру анонимно подтверждают некоторые источники в МВД.
Одесса, 13 июня 2014
Из письма Н.В.:
Мы гуляли в тот день все вместе: я, М., его девушка и мой В. Оказались в центре. Когда увидели, что на проспекте Мира начинается пророссийский марш, начали снимать. И так до глубокой ночи, до тех пор как стали тела из облсовпрофа выносить… Настоящая жуть наступила, когда от снайперских пуль на Греческой окружающие падали… Я не спец в пожарном деле, но мраморная лестница на втором этаже могла так обгореть только из-за внутреннего возгорания. Коктейли, которые бросали с улицы, дальше входной двери не долетали. Леденящий ужас. Я две недели после этого по ночам кричала и откашляться не могла от гари…
Одесса, 24 июня, 2014
Из письма А.Г.:
Сегодня выяснилось – среди тех, кого не могли опознать со 2-го мая – журналист Дмитрий Иванов.
Не знала его лично, но пересекались многократно в городе…
Одесса, 24 июня, 2014
Из письма Н.В.:
Димка делал там сюжет. Не оперативный, а был там заблаговременно. То есть драма была ожидаемой. Их лидера согнали людей на убой. Все сложно, Вера, сложно и неоднозначно. В тот день мы с С. М. были рядом, и не знали, что он (Дмитрий Иванов – В.З.) внутри… Диме – земля пухом. Боюсь, Вера, город не всю чашу до дна испил… Стараемся сохранять здравый смысл и оптимизм.
Одесса, 27 июня, 2014
Из письма Е.К.:
Среди погибших – сын моего однокурсника, его зовут Андрей Бражевский, ему было 26 лет, и Вадим Негатуров, одесский поэт, ему 55 лет, мы вместе поступали в университет, он на мехмате учился.
Одесса, 27 июня, 2014
Из письма Н.В.:
Трагичным был весь день. От первого убитого на Дерибасовской- Преображенской. Остался сиротой 10-летний мальчишка.
Одесса, 27 июня, 2014
Из письма Веры Зубаревой:
Мы все осиротели в этот день.
Филадельфия, 27 июня, 2014