Ольга СУЛЬЧИНСКАЯ. Вспышки лета -

СВИДАНИЕ
Старухи с золотыми волосами
Ждут стариков под главными часами –
Волнуясь, изнывая, трепеща –
И голуби летят над площадями,
Над вздыбленными злыми лошадями
И всадниками в бронзовых плащах.
Срывается минута с циферблата,
Как Золушка, и смотрит виновато
Через плечо. Ломается каблук –
За нею устремляется погоня
Во весь опор. Но взмыленные кони,
Летя стрелой, не покидают круг.
Пока ты ждешь, ты вечная невеста.
И целый мир не трогается с места,
Мы тоже ждем, ведь все мы заодно –
И карусель с хохочущим мальчишкой,
И сон, сморивший девочку над книжкой,
И в птичий зоб нырнувшее зерно.

ЛЕТНИЕ ЧТЕНИЯ
Даная дышит вспененным бедром.
Вслед за Данаей вздрагивает Леда.
И напоследок вспыхивает лето
Речным необратимым серебром.
Зевс медлит. Леда, бедная, одна.
Ей долго ждать. А нам недолго. Сладок
Последних дней стремительный остаток.
Как хороша остывшая вода!
Старуха Гера хлопает козу
По заду, чтобы шла домой проворней.
Приходит ночь. Становится просторней
На небе – и куда тесней внизу.
Старуха Гера даст нам молока
И на дорогу завернет нам сало.
Приходит осень. Как похолодало!
Листвой почти затоплена река.
Мы уезжаем. Может, никогда
Не возвратимся. Но куда серьезней,
Что медлит Зевс – а Гера строит козни –
Даная ждет – и вечно молода.

ПАДЕНИЕ ЗЕРКАЛА
Зеркало падает.
Зеркало долго летит,
Словно Кармен из зубов свою красную розу,
Не выпуская внезапно открывшийся вид
Неба за окнами.
Словно ища в нем опору.
Дашь мне ладонь –
Есть о будущем что рассказать,
Только вот сам ты едва ли готов к разговору.
Счастье – как слово, которое трудно сдержать.
Легче исполнить угрозу.
Зеркало падает.
В окнах воздвигся закат.
Алым и белым представ изумленному взору
Царское солнце воюет воздушную гору.
Блики скользят.
Зеркало падает,
Словно на сцене Кармен
Долго поет и танцует еще перед смертью.
Темные юбки кружа возле круглых колен
И забывая про узкое лезвие в сердце.
Хочешь попробовать?
Вечное чувство вины
Не позволяет прервать, но замедлить паденье –
Можно.
Темнеет.
Стемнело.
И с той стороны
Звезды растут и деревья,
Зеркало ловит их и, запрокинувшись, пьет.
Меццо-сопрано выводит свое ариозо.
Мы пристегнули ремни и готовы в полет.
И не заметишь, как будущее настает!
Где-то я видела – где? – эту синюю розу

КАРТИНКИ
Я покупала пудру “Кармен” за восемь копеек.
Я колупала синюю краску старых скамеек.
Я поджидала мальчика Мишу возле подъезда.
Запоминала, как оказалось, время и место.
Вот тебе слепок — вот тебе свиток — вот тебе снимок.
Словно нелепый выплыл из речки старый ботинок,
Выпал на берег, скалит он зубки, просит он каши.
Горести наши, глупости наши, радости наши.
Хлорки и тряпки въедливый запах, детского сада,
Каши-компота, тихого часа, мелкого ада,
Мокрой известки, свежей побелки, школьной столовки…
Время гораздо что на проделки, что на уловки —
Раз — и зацепит, раз — и достанет, некуда деться.
Вечное детство, все тебе сна нет, нет того средства,
Чтоб побледнеть тебе и рассосаться, как гематома,
Чтоб постучаться — и не застать бы вдруг тебя дома.
Время и место память обходит как бы спиралью,
И непонятно, то ли с обидой, то ли с печалью,
Что-то скрипит в нем, сыплется что-то, где-то смеются.
Слышно неважно, видно паршиво, а дотянуться
Нечего думать!.. Но переводные картинки
Вдруг увлажняются — и оживают ботинки,
Машут шнурками, сияют нетронутой кожей
И рядом с маминой парой гордятся в прихожей.
С первого взгляда, с детского сада мальчика Мишу —
Вряд ли узнаю, да и не надо, если увижу.
Но угловая галантерея возле трамвая…
Помнишь загадку: “жить не старея, не умирая”?