Ганна ШЕВЧЕНКО. «Исчезновение предмета…»

* * *

Отползает в сторону куда-то

день тягучий, словно пастила,

в огороде брошена лопата

и другие важные дела.

 

Завтра будет ветреней и суше,

а сейчас, в закатном серебре

медленно плывут святые груши,

нимбами красуясь при дворе.

 

Травы за сараями примяты

оттого, что встретили пчелу

дикие, ушастые котята

в мусоре, оставленном в углу.

И теперь не то, что подорожник,

чистотел лежит, как заводной

и идти, поэтому, несложно

к крану за поливочной водой.

 

Хорошо здесь. Солнце как пружина

стягивает свет за тополя

и встает над точкою зажима

мертвенная, лунная петля.

 

* * *

Где ночью ходили тени,

где зеброй асфальт прошит,

он падает без стеснений

туда, где теперь лежит.

 

Спускается нагловато,

сгущается в первый слой,

ложится стерильной ватой

на новый массив жилой,

 

на внутренний двор больницы,

на дно небольшого рва,

на подиум в форме пиццы,

где летом росла трава.

 

В белеющем урожае –

готический колорит,

он город преображает,

не ведая что творит.

 

* * *

Исчезновение предмета

противно всякому нутру –

луна дарила волны света

чтобы исчезнуть поутру.

 

Исчезнет свет, когда электрик

придет и щелкнет рычагом –

спокойно, дядя, я истерик,

я здесь хотела о другом.

 

Вы обходительный мужчина,

распространяющий тепло,

но по техническим причинам

со мною вам не повезло.

 

Несообразна, грубовата,

бесцеремонна, ну и пусть.

Я не нужна вам, но когда-то

земле и небу пригожусь.

 

***

Она является в квартире,

на обувь смотрит свысока,

в околопраздничном эфире

плывет, касаясь потолка.

 

Теперь торжественным убором

заняться ей пришел черед –

она, как женщина за сорок,

из сейфа бусы достает.

 

Играет музыка. В истоме

стучат соседи молотком.

Ей хорошо. В уютном доме

сбежавшим пахнет молоком.

 

Вот елка – женщина за сорок –

стоит у темного окна,

о, как ее полюбят скоро

за то, что светится она.

 

 

 

***

В старом шарфе из белого волокна

(выбросить жалко, очень к лицу расцветка),

вышла из дома утром, а там – луна,

слышала, так бывает, хотя и редко.

Двор наш, необустроенный, проходной,

сонно шуршал в рябиновом одеяле,

я посмотрела в грозы – а надо мной

небо такое, словно его роняли.

Воздух звенел, как брошенная зурна,

холод парил с балконов, не греет даже

старый мой шарф из белого волокна,

тесный хомут из натуральной пряжи.

В новом микрорайоне переполох –

дурень залез на крышу, бежал по краю,

смерти хотел наивный, печальный лох.

Все бесполезно. Мертвые не умирают.

Окна домов похожи на образа,

в них золотятся люстры, светлы и жутки.

Все как обычно. Что еще рассказать?

Дождь поливает стекла вторые сутки.

 

 

***

подоконники пахнут дождем

так давай же мы их оботрем

заберемся колени обнимем

 

аняаня сиди у окна

где-то там прозябает луна

за дождем вечереющим синим

 

на ветру зашумела светясь

тополей отсыревшая бязь

ветка дышит в неясные стекла

 

в подворотню вползает седан

аняаня смотри океан

гаражи до сцеплений промокли

 

и внезапно покажется нам

в темной луже навстречу волнам

этикетка плывет баттерфляем

 

вот и все я скажу вот и все

мир от засухи снова спасен

дождь окончен, антракт, негодяи

 

 

 

* * *

Отползает в сторону куда-то

день тягучий, словно пастила,

в огороде брошена лопата

и другие важные дела.

 

Завтра будет ветреней и суше,

а сейчас, в закатном серебре

медленно плывут святые груши,

нимбами красуясь при дворе.

 

Травы за сараями примяты

оттого, что встретили пчелу

дикие, ушастые котята

в мусоре, оставленном в углу.

И теперь не то, что подорожник,

чистотел лежит, как заводной

и идти, поэтому, несложно

к крану за поливочной водой.

 

Хорошо здесь. Солнце как пружина

стягивает свет за тополя

и встает над точкою зажима

мертвенная, лунная петля.

 

* * *

Где ночью ходили тени,

где зеброй асфальт прошит,

он падает без стеснений

туда, где теперь лежит.

 

Спускается нагловато,

сгущается в первый слой,

ложится стерильной ватой

на новый массив жилой,

 

на внутренний двор больницы,

на дно небольшого рва,

на подиум в форме пиццы,

где летом росла трава.

 

В белеющем урожае –

готический колорит,

он город преображает,

не ведая что творит.

 

* * *

Исчезновение предмета

противно всякому нутру –

луна дарила волны света

чтобы исчезнуть поутру.

 

Исчезнет свет, когда электрик

придет и щелкнет рычагом –

спокойно, дядя, я истерик,

я здесь хотела о другом.

 

Вы обходительный мужчина,

распространяющий тепло,

но по техническим причинам

со мною вам не повезло.

 

Несообразна, грубовата,

бесцеремонна, ну и пусть.

Я не нужна вам, но когда-то

земле и небу пригожусь.

 

***

Она является в квартире,

на обувь смотрит свысока,

в околопраздничном эфире

плывет, касаясь потолка.

 

Теперь торжественным убором

заняться ей пришел черед –

она, как женщина за сорок,

из сейфа бусы достает.

 

Играет музыка. В истоме

стучат соседи молотком.

Ей хорошо. В уютном доме

сбежавшим пахнет молоком.

 

Вот елка – женщина за сорок –

стоит у темного окна,

о, как ее полюбят скоро

за то, что светится она.

 

 

 

***

В старом шарфе из белого волокна

(выбросить жалко, очень к лицу расцветка),

вышла из дома утром, а там – луна,

слышала, так бывает, хотя и редко.

Двор наш, необустроенный, проходной,

сонно шуршал в рябиновом одеяле,

я посмотрела в грозы – а надо мной

небо такое, словно его роняли.

Воздух звенел, как брошенная зурна,

холод парил с балконов, не греет даже

старый мой шарф из белого волокна,

тесный хомут из натуральной пряжи.

В новом микрорайоне переполох –

дурень залез на крышу, бежал по краю,

смерти хотел наивный, печальный лох.

Все бесполезно. Мертвые не умирают.

Окна домов похожи на образа,

в них золотятся люстры, светлы и жутки.

Все как обычно. Что еще рассказать?

Дождь поливает стекла вторые сутки.

 

 

***

подоконники пахнут дождем

так давай же мы их оботрем

заберемся колени обнимем

 

аняаня сиди у окна

где-то там прозябает луна

за дождем вечереющим синим

 

на ветру зашумела светясь

тополей отсыревшая бязь

ветка дышит в неясные стекла

 

в подворотню вползает седан

аняаня смотри океан

гаражи до сцеплений промокли

 

и внезапно покажется нам

в темной луже навстречу волнам

этикетка плывет баттерфляем

 

вот и все я скажу вот и все

мир от засухи снова спасен

дождь окончен, антракт, негодяи