ЕФИМ ГАММЕР ● ЖИВАЯ ВОДА

Не знаю – где, в каком пространстве,
в каком нехоженом краю
мы окунем к исходу странствий
в живую воду жизнь свою.

Но знаю – там, у перехода
в иной простор, в раздел иной
отыщем мы живую воду –
живую для Земли святой.

* * *
Холмами Иудеи проложена земля.
Но где я, где я, где я?
и разве – это я?
Мне – сердце Маккавея.
Родился, знаю – для…
Но где я, где я, где я?
И разве это я?

В тебе я или в этом,
неясном наяву?
Живу, пылинка света,
живу – живу – живу.
Во храме и в заветах,
в плену, в расстрельном рву –
живу, пылинка света,
живу – живу – живу.

* * *
Что гонит нас, паломников веков,
из лабиринта, где мы все родились,
от сытости, дарованной как милость,
от бытия по имени ЗАБЫТОСТЬ –
от всех по мерке скроенных оков,
в иную жизнь, где солнце выест сырость
из наших утомленных страхом снов?

ЧТО ГОНИТ НАС, ПАЛОМНИКОВ ВЕКОВ?

Не знаю – где, в каком пространстве,
в каком нехоженом краю
мы окунем к исходу странствий
в живую воду жизнь свою.

Но знаю – там, у перехода
в иной простор, в раздел иной
отыщем мы живую воду –
живую для Земли святой.

* * *
Холмами Иудеи проложена земля.
Но где я, где я, где я?
и разве – это я?
Мне – сердце Маккавея.
Родился, знаю – для…
Но где я, где я, где я?
И разве это я?

В тебе я или в этом,
неясном наяву?
Живу, пылинка света,
живу – живу – живу.
Во храме и в заветах,
в плену, в расстрельном рву –
живу, пылинка света,
живу – живу – живу.

* * *
Что гонит нас, паломников веков,
из лабиринта, где мы все родились,
от сытости, дарованной как милость,
от бытия по имени ЗАБЫТОСТЬ –
от всех по мерке скроенных оков,
в иную жизнь, где солнце выест сырость
из наших утомленных страхом снов?

ЧТО ГОНИТ НАС, ПАЛОМНИКОВ ВЕКОВ?