RSS RSS

Posts tagged: Одесская страница

Татьяна ПАРТИНА. Распродаётся море

ОДЕССЕ

Идти, удивляясь изгибам платановых веток.
Мой город, который я вижу не только во сне,
Встречает меня бесконечным количеством меток
Любви и печали, в которых мы с ним наравне.
Здесь ждёт меня море, особенно полночью лунной.
Сидеть на песке, дегустировать старый коньяк…
Здесь прячется время в узорах решётки чугунной
И пересекаются тропы котов-забияк.
Здесь ждут меня старая арка на Малом Фонтане,
Немного хмельной по привычке Французский бульвар,
Летящие в море осенние листья-цыгане
И призраки зданий, которых не снёс Боливар.
И в грустной тени исчезающих реперных точек,
И в новых местах, не сроднившихся с прежней волшбой –
Я знаю, мой город, ты мой, ты прекрасен и сочен,
И в каждый свой день я хочу погружаться с тобой.

 

Читать дальше 'Татьяна ПАРТИНА. Распродаётся море'»

Юлия МЕЛЬНИК. Пожалей это дерево

* * *
Как тихо может быть в доме, когда слова
Уже отзвучали, и ночь крадётся по крышам,
И дождь в наши окна стучится едва-едва,
И даже привычные мысли звучат все тише.

По небу душа вороного ведёт коня,
И не в унисон чьи-то песни – лихие слишком…
Пожалуйста, если сумеешь, расслышь меня,
Не может быть в мире таком тишины с излишком.

И кто-то пойдет отвоевывать тишину
От черных снарядов, закрыв полнеба плечами,
А мы – мы вернёмся обратно в свою страну
Расслышать, как может быть тихо в доме ночами.

Читать дальше 'Юлия МЕЛЬНИК. Пожалей это дерево'»

Влад КИТИК. След на воде

* * *
…И потому, что не с кем разделить
Воздушный ком гортанного молчанья,
Ночь переждать трудней, чем день прожить,
В который верят прихожане.
Влекомый ветром силуэт совы,
На миг запечатлённый лунным диском,
Волненье сосен, трепетность травы
Так велики, что вдохновенье близко,
И в позвоночнике подскакивает ртуть,
И вспоминает куст о райских кущах,
И «сквозь туман блестит кремнистый путь»,
Тебя, быть может, одного и ждущий.

 

Читать дальше 'Влад КИТИК. След на воде'»

Елена КАРАКИНА. Мир без Олеши

olesha_yuriy_karlovichЮрий Карлович Олеша писал: «Да здравствует мир без меня!». Нет, эта фраза вовсе не сродни пушкинскому просветленному, исполненному высокой гармонии: «И наши внуки, в добрый час, из мира вытеснят и нас!». Здесь другое, здесь мрачное отчаяние самоотрицания. Иногда создается впечатление, что Олеше не дано было умения быть счастливым. Одарен он был сверх меры, но другими дарами. А ведь быть счастливым тоже дар. Диоген был самодостаточен в своей бочке. «Отойди, не заслоняй мне солнце» – отвечал он Александру Македонскому в ответ на предложение просить у юного царя чего угодно. Впрочем, Олеша тоже мог бы сказать нечто подобное под настроение. Порой он представляется столь же одиноким, как Диоген, отгороженный сырыми и душными деревянными стенками бочки от остального мира. Он получал странное удовольствие, раздражая окружающих. И в этом есть какое-то необъяснимое противоречие, какой-то жуткий, вполне в духе героев Достоевского, надрыв души. Олеша временами был настоящим воплощением ехидного одессизма «стой там – иди сюда». Ведь Юрия Карловича любили. Он притягивал, он привлекал. И в то же время, отторгал. Как магнит, в котором антиподом полюса «плюс» является полюс «минус».

Одно время, еще здесь, в Одессе, до отъезда в Москву, Олеша был близко дружен с Эдуардом Багрицким. После – с Валентином Катаевым. Первая дружба рассыпалась, а вторая практически перешла во вражду.

Владимир Владимирович Маяковский отличал Юрия Карловича из всей компании одесских литераторов, завоевавших Москву, но Маяковский погиб. Долгой дружбы не вышло.

Читать дальше 'Елена КАРАКИНА. Мир без Олеши'»

Инна КВАСИВКА. Колокола зимы

ЗИМА И ЧАЙКА

Холодный берег голодно кричит,
у водной кромки густо оперившись,
не чайка замирает на перилах
пустого пирса, словно за крючки
дурных воспоминаний зацепилась,
но ты; искала море – и мерило
людского сожаления нашла.

Читать дальше 'Инна КВАСИВКА. Колокола зимы'»

Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Страницы из фб-дневника

8/09/2021

Олег Губарь Топонимика Пушкинской Одессы

«Итак, я жил тогда в Одессе…» – этой строкой Пушкин завершил «Путешествие Онегина»

«Итак, я жил тогда в Одессе…» – мог бы поставить Олег Губарь эпиграфом к своей монографии «Топонимика Пушкинской Одессы»

В Литературном музее, в его Золотом зале, прошла презентация книги , вышедшей из печати, увы, после смерти автора, ставшая, как сегодня видится, памятником не только Пушкинской Одессе, но и автору – литератору, краеведу, историку нашего города Олегу Иосифовичу Губарю.

Два фолианта. Шесть килограммов текста. Труд, на который ушли годы работы.

За последние три десятка лет мы много раз разговаривали с Олегом об этой книге.

Можно было составлять словарь одесских знакомых Пушкина. В двадцатых годах первую попытку такого словаря издал академик М. Алексеев, найдя 57 персонажей одесской истории. В восьмидесятых годах профессор С. Боровой уже располагал сведениями о 76 знакомых поэта. У Губаря их оказывалось больше ста… Но принцип биографий не удовлетворял его.

Как не радовал хронологический разбор, чем день за днем занимался поэт. Губарю хотелось увидеть Пушкина в молодом городе, ходить с ним по службе, по приятелям, вместе в ресторан и вместе в почтовую контору, вместе в баню и на пирушку… Читать дальше 'Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Страницы из фб-дневника'»

Людмила ШАРГА. Пишется дневник. Лето 2021

 

Два солнца

 

Тяжёлое закатное солнце растеклось белым пятном над раскалёнными крышами и раздвоилось.

Да не двоится ли в глазах моих от жары?

Замерев у открытого окна, задержала на миг дыхание.

Нет. В обретающем цвет и краски вечернем небе, солнц действительно было два.

Так и ходили они над городом, удваивая жар утренний, утраивая зной полуденный, чтобы часам к трём пополудни обратить всё живое и неживое в невыносимое, горячее, безвоздушное, именуемое одним словом: спека.

Произносишь на выдохе, а вдох уже невозможен, воздух раскалён — вдыхай, не вдыхай, всё напрасно.

Два солнца. Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Пишется дневник. Лето 2021'»

Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Страницы из фб-дневника

7 августа

Моя вера в существование чудес получила сегодня реальное подтверждение.

Но обо всём по порядку…

Вернулся домой после презентации альбома «Викентий Кугель. Взгляд фотографа», созданного Анной Голубовской, Юрием Масловым и Александром Якимчуком.

Около четырех лет шла работа над воплощением замысла. Какого? И хоть я все эти годы видел, что это адский труд, в суть поисков. размышлений не был допущен.

— Всё увидишь, когда завершим.

Итак, я знал, что Саша Якимчук и Аня обнаружили существование личного фотоархива одного из жителей Одессы, который СОРОК лет фотографировал город, его людей, их быт и жизнь, но нигде эти фотографии не показывал.

Тщательно хранил. боюсь слова — скрывал, хоть скорее всего и скрывал. Было чего бояться.

И какие сорок лет — с 1913 по последний год своей жизни — 1953. Революции, войны, голод, ежовщина…

Итак, я знал, что Юрий Маслов купил ВСЮ коллекцию, не дав ей рассыпаться по десяткам собирателей одессики.

Конечно знал, что моя дочь с Сашей расшифровывают, осмысливают грандиозный архив, в нём более двух тысяч снимков, но сами фотографии, как решили создатели альбома, для всех останутся тайной — до выхода книги из печати. И вот — чудо.

Читать дальше 'Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Страницы из фб-дневника'»

Татьяна ОРБАТОВА. Предчувствие снега

Все дороги с космической пылью,

нет порога, одни валуны,

оживляется песней ковыльной

свет луны.

И поёт отраженье в воде:

– Ночь светла, виден крестик нательный,

лёгок след от него – акварельный,

он – везде…

Но пригубишь воды нежный звук,

чтобы в дальней дороге согреться –

пробивается бездна сквозь стук

оглушённого сердца

Читать дальше 'Татьяна ОРБАТОВА. Предчувствие снега'»

Игорь ПОТОЦКИЙ. Лабиринты творчества

                               Скульптору Александру ТОКАРЕВУ

 

 

1

 

В твоей мастерской голоса прошедшего и настоящего,                            

потому что искусство не развлекает, а бьёт наотмашь.

Имена сходятся в одной точке. Вечер.

Весна проснулась. Зима уснула.

 

Представь, что на спортивной площадке

сошлись мысли Зевса и говорящие рыбы.

Вспыхнули звезды над головою,

мальчик дописывает стихотворение.

 

Зеркало заката отражает лицо прекрасной

незнакомки, потом выплывает Леда.

Деревья свои опустили ветви.

Горе дальше летит, как чайка.

Читать дальше 'Игорь ПОТОЦКИЙ. Лабиринты творчества'»

Ольга НОВАК. Пространство между мирами

Пространство между мирами 

расщелина для разногласий.
Пространство для вольнодумства,
где жизнь живётся не нами,
где старости нет и страсти,
где странствия и свобода  
в пространстве между мирами
для сосланного народа
без племени без семейства
без званий и без фамилий.
Умеете, сыты, довольны?
Живите, как раньше жили…
о правду не ранясь больно,
и нас вы так жить учили…
Не станет мирок ваш храмом,
но странник пронзит столетья
в пространстве между мирами
играя, как могут дети…

 

* * *

новые крылья пускают свежую поросль,
как по весне,
черешня   листики слабые.
что с ними делать, ведь сыплет еще за ворот снег?
Было бы лето, ракушек в дом принесла бы я.
было бы лето –   и тело своё  оставила,
морю вручая дары. Попеременно
летнее, зимнее –  всякое солнцестояние
враз увидала бы     всё     одновременно.
Прячет изнанка мира от нас бунтующих
всё, что до “той поры” знать не велено.
Призрачно, как и раньше, в мире бушующем…
Будет по вере тебе всё то,
что не проверено.

 

* * *

 

Пандора ключей не даёт без оплаты –
и мы выбираем свой путь по канату –
по минному полю моих дихотомий,
по свежему следу твоих траекторий,
по вёрткому бреду, по бренному льду!
Протиснусь, в просветы, поближе пройду!

По лезвию лета – нам ноет, нас носит.
Нас гложет. Нас гонит.
Нас бесит. Нас бросит.
Нас вымучит, выдворит прочь и не спросит…
Вприпрыжку, со свистом нас вымоет чисто –
нам вырежет сердце бездумная осень.
Нам выкроит крылья небесная просинь.
В спектакле помпезном, почти что, воскресну –
зависну над истошно-ласковой бездной!
И снова под маской артиста исчезну.
Но изредка вскроюсь:
То лета приветом,
то вспенясь – искристым –
по рваному свету…
по мокрому небу,
по грому, по граду…
По тоннам потопа –
Не надо! Не надо…
Хотели бы толку, советов, ответов
но, внутриутробного эха отведав,
мы сытыми будем и ядом, что рядом –
нас встречная жажда низвергнет в победу.

 

Прикрой свою тонкую детскую душу
картинкой, картонкой и порцией суши.
Закрой свои нервы в объятиях Теслы    
как молнии могут спасать, –   неизвестно!
Родись. Догони. Поравняйся, обгон!
Одышка. Состарься. Отстань. Выйди вон.
А небо и рыбы не знают о суши…
Не знают и суши о рыбах и суше.
А ты точно знаешь…

Как будто бы  точно.
А ты и не ты    
ты меньше, чем точка.

 

* * *

 

Туши трамваев ползают по побережью.
Пляжи пишут толстый трёхтомник “Жара”.
Солнце в бокале испепеляет надежду   
город потерян в тысячный раз до утра.
Утро прохладу носит с ценником “восемь”,
где-то чукотский мальчик мёрзнет бесплатно…
Кто-то привычно обожествляет осень,
а в межсезонье скрасит сердце заплатой.
Стадо баранов по небу пролетает   
им хорошо     они лишены асфальта!
Что-то в подкорке медленно закипает
и, расплескавшись в волнах, искрится смальтой.

 

* * *

 

в гостях у бога все овцы целы
и волки сыты в гостях у бога
идём со мною одной дорогой
читай сквозь время мои пробелы
и рифмы тоже читай сквозь пальцы
и счастья бризом играй над морем
пока ты призван не помнить горя
всё ж будешь странником а не скитальцем

 

* * * 

 

В этой части земного шара снова зима.

В этой части земного снова немного.

Белым-мелким сыплет-веет на камни-дома,

Заметает приветом из снов     таких бестолковых…

И пока провожаешь снежинку взглядом от неба к нам,

И пока пролетает снежинка от сих до сих   

Успеваешь о ней прочесть роман из окна,

а она успевает оставить свой белый стих.

 

* * *

Ловцы снега

Ловили сонных –

Раскинув невод.

В глазах бездонных

Искали повод,

Крошили хлеба

Твоим словом в моё небо,

Заснежив пальцы,

Любви ловили

Неандертальцы

Слепых идиллий.

 

* * *

 

Мышиный бег.

Дистанция и – старт!

Мечта даёт свисток!

Беря на мушку цель,

Судьба даёт отмашку.

Везение и фарт –

Всем страхам – некролог

В сознании больном –

Разорванной бумажкой.

Разрывами петард

Ты сердце жмёшь в комок,

Несёшь картонный смех,

Раскрасив боль и травмы

В чудесный боди-арт

Из опытов и склок –

Закрыв себя от тех,

Кто не «догонит» правды.

И кажется, что в раз

Без розовых очков

Ты добежишь быстрей

До лакомого приза,

Но это только шаг

Из тысячи шагов

Из тысячи дверей,

Что, открываясь книзу,

Дадут тебе упасть

И снова употеть

Подпрыгнуть и взлететь,

Карабкаться к вершинам.

Ну что же за напасть –

Привычечка – хотеть,

Ловушечка – хотеть –

В сознании мышином.

 

* * *

 

а давай я тебя выдумаю

как стеклодув форму выдую

карамельную сладкую

со смешными повадками

без страданий и трещин

для свиданий женщину

музу лёгкую дивную

и без прошлого груза

с прохладцей и спелым смехом

как звонкий бочок арбуза!

Ты будешь катиться солнышком

плыть рыбкою в мои сети…

спасибо тебе что помнишь ты

что все мы большие дети

 

* * *

 

Цветы – твои мосты.

Проводники.

В них различаешь бесконечность мира

И бренность мелкого и суетность тоски,

И невозможность тесноты квартиры.

Ты снова с ним.

Твой сад  твоя отрада.

Весною в лето волшебство вдыхаешь.

И зной звенит, и птица песне рада,

И ты под сенью сада отдыхаешь…

Вливаясь в реки мира, бесконечность

Проходит сквозь твою заботу рук!

А руки знают, руки знают вечность!

Сквозь них течёт добра и света суть.

Меня в свой сад впустив, ты рушишь крепость.

Но кружево прочнее камня стен!

Прощая мне беспечность и нелепость,

Ты будешь удивлён разнообразью тем!

Я сочных красок лету принесу –

Цветы твои раскрашу – не спасу!

Так, прикасаясь к смыслу бытия,

Здесь утекаем вместе – ты и я.

Так с умираньем вместе – в зиму входим,

Как в дом уютный с печью и теплом.

А осень стороною нас обходит –

Не для неё мы строили наш дом.

 

* * *

 

Иногда такое накатывает серое «всё равно»…

Иногда  такая виляет «щенячья радость»!

Если б знать, где счастье, сбежала б уже давно,

А пока тихонько бинтую добро и слабость.

И не то чтобы вечность хотелось бы тут встречать.

И не так чтобы тонкой правдой мёрзнуть по миру  

Просто, в раз, ощущаешь себя как часть

Той огромной ничьей игры,

Что всегда невзначай проникает в дыры!

Просто, будто знаешь всё наперёд,

Просто хочется больше молчать и слушать.

Проживаешь минуту, как будто бы день или год,

И висишь небесной сетью над воском суши…

Александр ЩЕДРИНСКИЙ. Всё исправится до окончания века

***

 

кого благодарить, а может,

кого ругать в моей судьбе,

что ничего уже не гложет,

и не принадлежит тебе

 

больное сердце? впрочем, вправду

больное ли оно теперь?

я, видно, заслужил награду

за то, что затворяю дверь

 

от всех возможных видов шума,

что издают и каблуки,

и шорох сумочки из ЦУМа,

и продуктовые кульки.

 

чтоб ничего теперь не слышать,

что о тебе, о нас двоих,

к соседям я за солью вышел,

да и обжился так у них.

 

но всё ж, кого благодарить мне,

кого ругать, что сердце вдруг

опять стучит в знакомом ритме,

ни встреч не зная, ни разлук.

 

кому клониться, проклинать мне

и на дуэль кого мне звать

за то, что розовое платье

не в силах больше вызывать

 

во мне ни трепета, ни боли?

виват, анкор, лямур, сортир –

такое окончанье, что ли,

милее всех молитв за мир.

 

Читать дальше 'Александр ЩЕДРИНСКИЙ. Всё исправится до окончания века'»

Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Сентябрь – декабрь 2020

 

                                                          Salve

 

 

Спрошу первого встречного:

– Что для тебя Одесса? 

Первый встречный ответит:

 – Море.

Голос подхватит ветер и наполнит им синий парус.

Спрошу второго встречного:

– Что для тебя Одесса? 

– Молдаванка,  – улыбнётся второй встречный,

открывая ворота, за которыми прячется маленький дворик с вишнями и абрикосами…

– Что для тебя Одесса?    спрошу  третьего встречного.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Сентябрь – декабрь 2020'»

Вероника КОВАЛЬ. Красный конверт.

Основательное двухэтажное строение было – единственное в округе – срублено из дерева, что вызывало зависть у владельцев мазанок. И ещё один плюс: удачное расположение – в километре от развилки двух дорог. Одна в город, другая в большое село. Но, ограждённый от них, словно ширмой, полосой обросшей кустами лесопосадки, дом находился вроде, возле цивилизации, но на отшибе.

Читать дальше 'Вероника КОВАЛЬ. Красный конверт.'»

Евгений Голубовский. Страницы из фб-дневника

2 декабря 2020

ЗАЛОЖНИК ВЕЧНОСТИ

Стало страшно открывать ленту фейсбука.Каждый день потери. Увы, очень значительные. Только что прочитал сообщение Андрея Коваленко, что умер Олег Волошинов (1936-2020)

Мы дружили много лет. Я писал о нем. В моей книге “Глядя с Большой Арнаутской” большой очерк.

Вот один из текстов об этом талантливом художнике.

Когда-то к Пабло Пикассо обратились с вопросом – зачем менять манеры, если они уже понравились зрителю, для чего все время искать? Пикассо был категоричен: «Я не ищу, я нахожу». Фраза яркая, запомнившаяся многим арт-критикам. Поиск, преодоление собственных успехов – это свойство характера, темперамент творца. А всегда ли он приводит к удаче, к находкам – непредсказуемо. Но большой художник (думается, что и поэтому, в частности, он большой) всегда пытается идти дальше, не останавливаться.

Читать дальше 'Евгений Голубовский. Страницы из фб-дневника'»

Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Странички из фб-дневника

6 июля

Ну как не улыбнуться с утра, когда интернет, как главную новость, сообщает, что сегодня – Всемирный день поцелуев.

Красиво? Еще как!
И с утра буду напевать песенку Юза Алешковского:

Так поцелуемся давай, прохожая,
Прости меня за чистый интерес.
Мы на людей становимся похожими…
Давай еще! Воистину воскрес!

Не серьезно, скажете. Ирония Юза ничего не отменяет. Конечно же, нет. Где любовь, где страсть, там поцелуи. И вновь память подсказывает Есенина:

Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли,
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй…

Читать дальше 'Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Странички из фб-дневника'»

Людмила ШАРГА. Карантинное время: ноль часов, ноль минут

                                                    Пока ещё жизнь

 

— Из этих зарисовок могла бы получиться неплохая повесть. Или рассказик. Додумать сюжет. Поселить героя и героиню в доме с окнами, выходящими на дорогу и на море.

На окне орхидеи, за окном всё то, о чём  пишешь.
— Чтобы что?
— Что значит «чтобычто»? Чтобы книга.
  Зачем? Выдуманные сюжеты, герои и героини, домики и их заоконье мне давно неинтересны.
  Что же тебе интересно?
   Жизнь. Невыдуманная и непридуманная.

 

 

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Карантинное время: ноль часов, ноль минут'»

Евгений Голубовский. Странички из фб-дневника

20 января.

 «Длина разлуки» Юрия Михайлика

Какие великолепные подарки получил !
Пришла банедероль из Австралии. И в ней две книжки – одна другой лучше.
Сборник стихов Юрия Михайлика «Длина разлуки», изданный в Мельбурне.
И книга стихов Елены Михайлик «Экспедиция», вышедшая в Москве.
Прочитал залпом, не останавливаясь, книгу Михайлика. Практически все стихи знал, что-то лучше помнил, что-то еле мерещилось, но все это не мешало радоваться встрече с большим поэтом, настоящим поэтом, продолжающим классическую традицию, но при этом современным по мышлению, более современным, чем те, кто ушли в верлибр, в рэп, в песни на свои стихи.

Книга вышла к 80-летию автора. В ней 80 стихотворений из чуть ли не 15 книг, вышедших ранее у Михайлика. Отбор тщательный.. Разделы – «Нам досталась такая страна», «Из тех, кто покинул мой город», «Летний сон» и «Даты», но вы не подумайте, что это «датские стихотворения», которыми грешили советские поэты. Это фиксация года написания стихов, помогающая осознать эпоху.
Издал книгу журналист, в прошлом одессит Илья Буркун. Написал предисловие. Получил иллюстрации из Одессы от талантливого графика Геннадия Гармидера. Но по мне, главной удачей составителя стало не только то, что он уговорил Юру дать новые стихи, а то, что для этой книги написал страничку в блокноте, письмо другу Михаил Жванецкий.

Читать дальше 'Евгений Голубовский. Странички из фб-дневника'»

Людмила ШАРГА. Был длинный день…Одесский дневник

 

И было в нём –  длинном дне вынужденного безделья   много хорошего: люди, море, чайки. И человек, которого я называю Сизифом.

Каждое утро он приходит к Жёлтому Камню и переносит камни с места на место, укладывая их в только ему одному известном и понятном порядке.

Трудится час два, потом садится передохнуть, устало вздыхая.

Вздыхаю и я, облегчённо: Уложил, как надо кому-то неведомому. Тому, кто знает, как должны лежать здешние камни.
Но на следующий день всё повторится.

Он будет таскать тяжеленные камни, уложенные им же вчера, и укладывать их по-другому.
Может… ночью сюда приходит другой Сизиф?

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Был длинный день…Одесский дневник'»

Владислав КИТИК. В замечательном подвале…О литературной студии «Круг» Юрия Михайлика

Юрий МихайликНастоящее преподносит факты, воспоминания обращают их в историю. Поэтому хроникальным кажется время существования студии «Круг», объединявшей человек сорок молодых соискателей писательских лавров. Сегодня они рассеяны по всему свету. А тогда: в конце 80-х… Местом встречи был обычный одесский подвал на улице Розы Люксембург (ныне Бунина). Многие годы вечер каждой пятницы проходил только здесь.

Едва ты спускался по ступеням, как взглядом упирался в лысину. Это был Юрий Михайлик, главный «цеховщик» данного литературного сословия. Он сидел напротив двери во главе стола, зависшего в мареве небольшого помещения, приписанного к ОМК. Иногда он накрывал голову ладонями, как рукавицами. Это означало, что ему уже процитировали ударные строки начинающего графомана. Покачиваясь и возводя руки к потолку, он произносил заговорщическим шепотом: «Это фан-та-сти-ка!»

Читать дальше 'Владислав КИТИК. В замечательном подвале…О литературной студии «Круг» Юрия Михайлика'»

Вероника Коваль. Невозможная встреча

Всё было, как в старых романах: чердак подлежащей сносу дачи, кованый сундук, гора разномастных коробок. Из круглой коробки, где я втайне надеялась найти раритетную шляпку, выпал ворох писем и рассыпался по пыльным доскам. Вот это да! Нашла раритет, хоть и не тот. Помятая веленевая бума, потёртые сгибы. Почерк аккуратный, округлый, но в иных местах размашистый, словно писали второпях.

Выхватываю: «диван, нелепый, как бегемот…», «прижалась к стеклу и тайком вытирала…», «у него длинные гибкие пальцы…»…

Похоже, писано девочкой-подростком. Захватывающе интересно! Кто ты, чей голос не съело время? Кто сохранил письма?

Начинаю вспоминать биографию дома. Построил его, как рассказывал мой дедушка, его дед Алексей Андреевич Кузаков как загородную дачу. В нём проводили лето несколько поколений семьи Кузаковых, в том числе и мы с сестрой. Дом долго крепился, но недавно резко осел на бок. Его век закончился. Мебель разобрали любители старины, вещи, последние свидетели многосерийной семейной саги, уже были собраны на вынос.

Читать дальше 'Вероника Коваль. Невозможная встреча'»

Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Летние страницы

                                           С точки зрения одуванчика

 

Балансирую между мирами.

Их бесконечное множество.

Тьмы и тьмы.

Из одних не хочется уходить.

В другие не хочется возвращаться.

Самые желанные, самые вожделенные сердцу, граничат с  абсолютно чуждыми, пребывание в которых вынужденно.

По приговору.

В бесконечном потоке машин, людей, платёжек, квитанций, денежных купюр, голоса соседних миров неразличимы.

Но если прислушаться…

Неспешное жужжание пчёл и шмелей над цветущим лугом, пёстрые бабочки на узких тропинках, протоптанных кем-то, оставшимся неизвестным, перистые тени от цветущих акаций.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник. Летние страницы'»

Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Странички из фб-дневника

22 июня

Праведница
Нарушу сложившуюся традицию.
В этот день, 22 июня, сколько бы ни прошло лет от 1941 года, мы вспоминаем погибших на фронтах Великой Отечественной, выживших в сраженьях, победивших.
И я много писал о воинах. Не о своих родных, не о дяде, погибшем в первый месяц войны, не о втором дяде, тяжело раненом при обороне Москвы, не о двоюродном брате, расписавшемся на Рейхстаге, не об отце…
В те годы, что работал в газетах, не принято было писать о родных, даже о близких знакомых.
И все же одна тема, одна судьба живет в моем сердце многие годы. Что-то, где-то, как-то писал. Но не так, как хотелось.
И все время не отпускает чувство вины.
Не воздали по заслугам человеку.
И вот сегодня, 22 июня 2019 года, я хочу напомнить о подвиге …немки.
Да, да. Немки Анны Мюллер.
Начать придется издалека.

Читать дальше 'Евгений ГОЛУБОВСКИЙ. Странички из фб-дневника'»

Людмила ШАРГА. Одесский дневник

Сбой часов

 

Кухонные часы –  самые старшие в доме – вели себя странно: то спешили, то отставали, то, словно спохватившись, шли правильно, но недолго. Короткая часовая стрелка на одном ей ведомом промежутке цепляла длинную – минутную – и волочила за собой по кругу циферблата, пока хватало сил. Затем бросала  и дальше шла одна – как ни в чём не бывало.

И всё повторялось.

Захват минутной стрелки происходил в утреннее время, а точка захвата находилась где-то между цифрами пять и семь, в Час Кота. В мой час. Я родилась в это время. В совокупности вышло неплохо: Лев, Час Кота и Год Кота. Вот на этом промежутке часовая стрелка  и сходила с ума и увлекала в своё сумасшествие стрелку минутную.

Что-то стряслось в моём времени и пространстве, сбилось, сломалось, и сломанное «что-то» цепляло  меня и, как минутную стрелку, тянуло за собой по кругу, отпуская ненадолго, снова тянуло, и так круг за кругом, час за часом, день за днём. После бега по кругу наступало время коротких передышек, наваливалась усталость и опустошённость, ставшая привычной: ничто не радовало, но ничто и не огорчало. Будто бы я сошла с трассы, спряталась в придорожной траве, а мимо проносятся люди… Кто в дорогих авто, кто в автобусах, кто бегом. Никому из них не видно, что трассы на самом деле нет. Есть круг. Сужающийся к центру, огромный круг.

Читать дальше 'Людмила ШАРГА. Одесский дневник'»

Олег ГУБАРЬ. Пушкинские адреса Одессы: дом Лучича

Перечисляя несохранившиеся пушкинские здания, первый серьезный исследователь этой проблематики В.А. Чарнецкий упоминает и дом Ф.Л. Лучича — ул. Жуковского, № 38, Александровский просп., № 6 (1).Филипп Лукьянович Лучич — довольно значимая фигура в Одессе той поры: коммерции советник, городской голова в 1824 – 1827, 1830 – 1833,1839 – 1842 гг. (2), с начала 1822 г. вместе с И.С. Ризничем входил в директорат Одесского коммерческого банка (3), член правления Ришельевского лицея и проч. (4), пушкинский знакомый (5).

Общеизвестно, что Пушкин упоминает Лучича в письме к своему приятелю, чиновнику и поэту В.И. Туманскому, из Михайловского от 13 августа1825 г. Речь идет о том, что за несколько дней до отъезда из Одессы, то есть в 20-х числах июля 1824 г., Пушкин играл в карты в доме Лучича с хозяином и таможенным чиновником А.П. Савеловым, выиграв у первого 900 руб. На следующий день Лучич вернул Пушкину 300 руб. из этого проигрыша, а 600 перевел на своего должника, Савелова, с его, естественно, согласия. Но впоследствии этот последний непорядочно отказался от своего слова (6).

Оный сюжет интересен нам в том отношении, что его контекст явно свидетельствует о неоднократном посещении Пушкиным дома Лучича, о том, что отношения меж игроками были сложившимися, устойчивыми. На сегодняшний день об этом строении мы ровно ничего не знаем, ибо в градостроительной хронике зафиксирован лишь новый дом, построенный на том же участке Лучичем, документы на который он получил 10 декабря 1828 года (7). Возникает несколько вопросов: каким образом предшествующее сооружение оказалось во владении Лучича, когда, у кого оно приобретено и что собой представляло? Ответам на эти вопросы и посвящены наши разыскания.

Читать дальше 'Олег ГУБАРЬ. Пушкинские адреса Одессы: дом Лучича'»