RSSЕвгений Минин ● Иерусалим шели – Мой Иерусалим.
ТАНЕЦ НА УГЛЯХ
Алели угли ярко,
восторги:
ох да ах!
Красивая болгарка
плясала на углях.
Задорная,
босая,
лишь искры из-под ног
летели –
мать честная!
Я б точно так не смог!
Куда евреям нашим
такой плясать фокстрот,
но научились, пляшем –
и я,
и весь народ
Взлетаем, словно птицы,
а угли жгутся – жуть!
И некому водицы
нам под ноги плеснуть!!
ВАРЯГ
Не езди в автобусе мне говорят,
А я на советы плюю.
«Врагу не сдается наш гордый Варяг…»
На заднем сиденье пою.
Мотив выбирать не прикажешь устам,
Сто раз повторяю подряд:
«Наверх все товарищи, все по местам…»,
Мол, вот он, последний парад.
Не думал, клянусь вам, что будет теперь
Так моден о крейсере хит.
Смотрю на входящих в автобуса дверь,
И чудится в каждом шахид.
ДРУЖУ С МАХМУДОМ…
Я дружу с Махмудом,
что тут хвастать,
мне твердят – опасно и не надо
с ним дружить.
И видимся не часто,
потому что снова – интифада.
А когда обнявшись, поскорее
мы по сторонам глазеем, дабы:
я –
чтоб не увидели евреи,
он –
чтоб не заметили арабы.
ИНТИФАДА
Мальчик,
нацеливший камень в меня,
мальчик,
в ответ ожидающий пулю,
думаешь,
я промахнусь – нет уж, дулю!
То, что я плохо стреляю – брехня.
Будет реветь амбуланс вдалеке,
станешь героем лихих телекамер,
будут снимать,
как неловко ты замер,
на окровавленном жёлтом песке.
С жаждой меня разодрать на клочки,
ненависть снимется
в ракурсах ближних,
с горем о том,
что со свистом булыжник
не угодил мне в лицо, под очки.
Буду смотреть я на всё в полусне,
страшный пейзаж
сумасшедшего века,
это не просто убить человека,
пусть даже трижды опасен он мне.
Как возвратиться к стихам на столе,
пусть – невиновен,
никем не допрошен…
Мальчик, опомнись!
Пока что не брошен
камень…
И пуля ещё не в стволе!
ВЫХОДНОЙ
Воскресенье проскользнуло,
Как слезинка по щеке.
Пронеслось быстрей отгула
И маячит вдалеке.
Стало просто днём вчерашним,
Растворилось, словно тень.
Не был горьким,
не был страшным,
А обычный тихий день.
Нам нужна такая малость,
Чтобы жить не на авось,
Чтобы где-то не взорвалось,
Не случилось,
не стряслось.
РАЗМЫШЛЕНИЕ
Мы обитаем в стране оной,
Родной для нас и прекрасной.
Улицу переходим на зелёный,
И каждый день живём на красный.
ПОЧЕМУ?!
Котёнок залезает под ладонь
И спит клубком –
ему тепло и ясно,
Не лезь к нему,
не гладь его,
не тронь –
Он под ладошкой, там, где безопасно.
У нас в судьбе у каждого – огонь,
И беды нас тревожат поминутно,
Над нами тоже – Божия ладонь,
Но, Боже,
почему там неуютно.
ВЧЕРАШНЕЕ…
раздымился в бомбежках север
кто-то против а кто-то с нами
а под вечер накрылся сервер
чем – цунами блинами хренами
эти диспуты – врозь и хором
громче всех те кого бы в сортире…
как охота поклацать затвором,
чтоб заткнулись все рупоры в мире
нынче слово у нас ни на грош но
от жары у земли едет крыша
и TV не включается – тошно
без гавроша и без мальчиша
а за что это все июлю –
отпускайфлиртеатревога
а солдат подарил мне пулю
улыбаясь – во мне их много
2-я Ливанская война, 22.07.06
* * *
Суковатая чёрная ветка
надо мной где-то там, в высоте,
словно графики чёткой виньетка
под строкою на белом листе.
Оттого с каждым годом старея,
подходя к своему рубежу,
заряжаюсь, как батарея,
от земли, по которой хожу.
ПАСХАЛЬНЫЕ ДОЖДИ
Пасхальные дожди в святом Ерусалиме,
Из бурых облаков наброшенный талит,
И в каждом чужаке, в бродячем пилигриме
Всевышний в этот миг надежду затаит,
Что будет взмах руки, что белая ослица
С молчащим седоком найдёт дорогу в Храм.
Пасхальные дожди…
Так будем веселиться,
И радоваться вслух Всевышнего дарам.
ДРЕВНИЙ ГОРОД
Город утыкан именными вехами,
Кто не примерял здесь венец терновый.
Хожу по улицам, как по завету Ветхому,
Иногда невзначай попадая в Новый.
Время в нём перепутано и перемешано,
От Моисея до Флавия и Пилата.
Свыше подсчитано всё, отмерено, взвешено,
Знать бы – какая за это возможная плата.
ВОЙНА В ИЕРУСАЛИМЕ
Сообщенье сводок тыла…
И у нашего квартала
кажется, что жизнь остыла,
кажется, что жизнь устала.
Но лихой «Железный купол»,
небо взглядом исцарапал,
вот ракету он нащупал
и взорвал железной лапой.
Я пишу неторопливо,
тыла беспокоят сводки…
…нет, жена, не надо пива,
я начну сегодня с водки…
ИЕРУСАЛИМ
Город, в котором живёт синдром,
где летом в парке можно выспаться даром
богам молятся одновременно трём,
предварительно погуляв по восточным базарам,
Где и от паршивой овцы хоть шерсти клок,
и раздирает рот проперченный фалафель,
а неподалёку от Храма есть уголок,
там сидит и плачет голодный Флавий…
* * *
Я радио включил – нет, завтра не война,
Нет, не идём в поход, не раздают винтовки,
А, значит, повод есть – по рюмочке вина,
И чем-то закусить из утренней готовки.
А после – в интернет, звонят по скайпу мне,
Ах, интернет меня всё больше занимает,
О завтрашнем совсем не буду думать дне,
Всё обмозгует Бог!
Пусть голову ломает.
* * *
Иерусалим.
Ерушалем.
Словно линзой лучи в точку собрались.
Где – тот Жаботинский, и где – тот Лем,
Где – то Мёртвое море, и где – Солярис?
Это здесь и сейчас – передо мной,
смотри, постигай и в память бери ты,
чтобы чувствовать, как шар земной
постепенно сходит с орбиты…
КИНЕРЕТ
Зеркало огромное – Кинерет,
Отражает время в небеса.
Словно кета на последний нерест,
Странники спешат на чудеса.
От восторга здесь народ немеет,
Не найти подобного нигде,
Только тут, кто плавать не умеет,
Босиком гуляет по воде…
ГОЛЕМ
Хочешь – поспорь со мной,
хочешь – не отвечай,
Но поскольку в пути рытвины и трамплины,
То приходится жить – каждый себе гончар,
Каждый лепит себя из необычной глины.
Крутит водоворот в этой людской возне,
Приучаем себя к бедам, потерям, болям.
Знаю, что неспроста часто кричим во сне –
Знаю и отчего: каждому снится Голем.
ВОСТОЧНАЯ КУХНЯ
Вы ели фалафель?
Вы швармой питались?
Как, только смотрели?
А съесть не пытались!?
Так эта ж еда существует веками:
Суётся в лепёшку,
что есть под руками –
Лук,
перец
и все, что в сезоне поспело,
Чтоб после во рту жгло,
пекло
и горело
Так, чтоб ощущали свои вы истоки,
Чтоб знали,
как жарко на Ближнем Востоке,
Чтоб долго сидели с бутылкой навскидку.
Я вас приглашаю.
Нам сделают скидку!
ОБ ИЕРУСАЛИМЕ
Иерусалим – моя родина,
Никуда отсюда не денусь.
И пишется здесь, как в Болдино,
А жизнь – вообще обалденна!
В КАНУН СУДНОГО ДНЯ
Да, Книга Судеб – вроде блога,
что выделяет нам «Фейсбук»,
куда смиренно просим Бога
вписать комментов пару штук,
чтоб избежать реалий ада,
чтоб не сжимало зло кулак.
Мне лично – много и не надо –
пускай поставит просто «лайк»
О НАЗВАНИЯХ
Рафиах, Джабалья, Рамалла,
Калькилия и Бейт-Джалла –
Красиво звучало, поверьте,
Когда бы не запах смерти.
Об Авторе: Евгений Минин
Российско-израильский писатель, поэт и пародист. Окончил Витебский станко-инструментальный техникум. Служил в войсках ПВО. После службы в армии окончил Ленинградский политехнический институт и четыре курса Витебского педагогического института. Работал мастером, начальником цеха на Витебском заводе часовых деталей, преподавателем в средней школе. Автор девяти книг стихов и пародий и одной книги прозы. Стихи, пародии и проза печатаются в израильских, американских, европейских, российских журналах и газетах, а также вошли в альманахи и журналы «Знамя», «Дети Ра», «Иерусалимский журнал», «Семья и школа», «Студия», «Слово/Word», «День и Ночь», «Дон», «День поэзии-2009 - 2014», «Кольцо „А“», «Побережье», «Зинзивер», «Галилея», «Литературная учеба», «Литературный Иерусалим», «Флорида», «22», «Зарубежные записки», «Литературная газета» — издаваемых в США, России, Израиле и Европе. Живёт в Иерусалиме.
Опубликовано в выпуске: Храм Иерусалима
Евгений! Стихи неподражаемы!
Печатайте больше и чаще!
Их читать – сжимается горло.
Михаил Марголин
Спасибо, Михаил!!
“древний город” умное,губокое,точное,маштабное,квинтэсэнцтное…На меня повлияло как сам город…