RSSЛиана Алавердова. Беседа с Валентиной Полухиной о книге «Из не забывавших меня. Иосифу Бродскому. In Memoriam»
«Из забывших меня можно составить город», – некогда писал Иосиф Александрович и … промахнулся! Его присутствие в памяти современников и потомков неоспоримо. Легендарная фигура Бродского и при жизни занимала весь объем, положенный званию подлинного поэта, а после смерти и подавно. Поэтому возникновение книги, давшей название этой статье, с одной стороны, закономерно. Но и закономерность нуждается в подвижничестве личностей, благодаря которым она находит свое воплощение. То же и в случае с наследием Бродского. Без Валентины Платоновны Полухиной, посвятившей жизнь изучению творчества любимого поэта, не увидела бы свет и эта книга, выпущенная издательством Томского Университета. Сама по себе книга являет чудо полиграфического искусства – обложка с тиснением (под пальцами проступает рисунок Бродского), иллюстрированная только рисунками поэта, – это солидный, тяжелый фолиант, куда вошли отрывки из стихов и прозы, посвященные Иосифу Бродскому, почти двухсот русских и зарубежных авторов. Нобелевские лауреаты и классики, маститые поэты и малоизвестные авторы – их отклики, их видение гигантской фигуры поэта объединила под одной обложкой исследовательница, которая, по собственному признанию, многим обязана Иосифу Бродскому, оказавшему колоссальное влияние на ее жизнь. Валентина Платоновна Полухина заручилась поддержкой Президентского центра Б.Н. Ельцина, ФГУП «Редакции «Российской газеты»», Михаила Барышникова и Юза Алешковского, Российской национальной библиотеки, чтобы подготовить и осуществить проект с подобным размахом.
Как писала Валентина Платоновна, она стала собирать стихи, посвященные И. Бродскому, еще при его жизни. Смерть поэта в январе 1996 года породила всплеск стихотворчества во всех концах земли, но и впоследствии стихи, посвященные памяти Бродского, перекликающиеся с его строками, вызывающими в памяти его высказывания, пишутся и будут писаться, поскольку его присутствие в литературе необоримо и навеки! У меня возникли вопросы. К кому же обратиться для их разрешения, как не к составительнице сборника Валентине Платоновне Полухиной?
Валентина Платоновна, как происходил отбор произведений, вошедших в сборник? Вы, естественно, не могли включить в книгу все стихи, посвященные Бродскому, и на те, которые не вошли, приводятся ссылки. Отчасти Вы объясняете принципы отбора в предисловии, но все же? Ваш личный вкус был ли причиной, что одним поэтам отводится несколько страниц, а другим – полстранички?
— Ввиду большого количества собранных мною стихотворений, посвященных Бродскому, отбор был необходим. Критериев было два: биографический и эстетический. Что нового читатель узнает из посвященного стихотворения о самом Бродском и об отношении к нему каждого поэта? В особую группу попали поэты, друзья Бродского или близко знавшие его. Но главное для меня было качество стихотворений, а личный вкус я держала под контролем. Помогал мне в отборе и мой издатель, поэт и переводчик Бродского и Шекспира, Андрей Олеар, у которого почти безупречный поэтический вкус, даже не вкус, а нюх.
Были ли упреки и претензии от авторов, что какие-то их произведения остались «за бортом» или что они вообще не были оповещены об этом проекте?
— Были не прямые упреки, а намёки на недовольство от поэтов, приславших слишком много своих стихов. Об их количестве вы можете судить по тому, сколько еще стихов, посвященных Бродскому, перечислено в конце опубликованных стихотворений каждого автора. Оповестить всех живущих поэтов о моем проекте было мне не по силам. Оповестить всех живущих поэтов о моем проекте было мне не по силам, ведь я собрала стихи более 200 поэтов со всего мира, и у каждого должна была испросить и согласие.
Были ли недовольные тем, что Вы как филолог «поднялись над схваткой», по Вашим собственным словам, включив в Антологию как доброжелателей, так и недругов Бродского?
— Если и были недовольные, мне об этом неизвестно. Вы, конечно, имеете в виду прежде всего стихи Бобышева и Евтушенко. Но они так много сказали и написали о своих отношениях с Бродским в прозе, что вступать с ними в полемику дело журналистов, а не исследователей творчества Бродского. А вот их стихи Бродскому в какой-то степени дополняют наше понимание и Бродского и самих названных выше поэтов.
Что представляло для Вас наибольшую сложность при работе над антологией? Финансовые трудности? Переписка с авторами? Поделитесь, пожалуйста…
– Переписка с авторами занимала много времени, но трудностей не представляла. Только два поэта, один – русский, вторая – американка, ответили отказом. С одним из поэтов, бывшим другом Бродского, сумела связаться только через общих знакомых, получив его устное согласие и не получив письменного, за что после издания Антологии на меня обрушилась угроза суда и огромного штрафа. А вот подготовка к изданию и самое издание потребовало больших усилий и больших затрат. Нужно было платить переводчикам, корректору, дизайнеру и прочее и прочее. Поиски спонсора заняли много времени. Большой поклонник Бродского Юрий Михайлович Ленский помог нам связаться с Фондом Ельцина. Но Фонд смог прислать деньги только после издания сборника. И чтобы успеть издать сборник к 75-летию Бродского, нас выручил Михаил Барышников, настоящий друг Бродского. Как всегда, не просто было упросить Фонд Бродского дать согласие на включение в Антологию рисунков поэта. Только после длительной переписки с их юристом нам было разрешено включить всего шесть рисунков из 22-х запрашиваемых.
Издание такой солидной книги – дело дорогостоящее и вполне естественно, что книга стоит недешево. Каков тираж книги? Есть ли надежда на то, что ее увидят американские читатели?
— Именно в связи с финансовыми трудностями нам пришлось сократить тираж книги с планируемых трёх тысяч до одной тысячи. Я сомневаюсь, что эта Антология будет переиздана по-русски или по-английски в обозримом будущем.
Наверняка будут еще и еще стихи о Бродском и ему посвященные. Фигура Бродского в русской поэзии совершенно справедливо сопоставлялась и продолжает сопоставляться с фигурой Пушкина, так что будущих стихов не избежать. Думаете ли Вы, что возможно переиздание книги или чересчур сложно заглядывать вперед?
— Я согласна с Вами, что Бродский сопоставим с Пушкиным по величине его вклада в русскую поэзию. У меня на эту тему опубликована статья “Кланяясь великим теням”, и я не буду здесь повторяться. Согласна, что и посвящений Бродскому будет еще немало. Уверена, что наш с Олеаром бумажный памятник Бродскому будет переиздан пусть и через много лет после нас.
Вы первая написали монографию о Бродском под названием «Бродский – поэт для нашего времени» и продолжаете писать о нем по сию пору. Интересно ли Вам следить за состоянием современной поэзии после Бродского? Что Вы можете сказать по этому поводу? Есть ли любимые авторы?
—Да, я так неприлично много написала о Бродском, что всякий раз после очередной изданной книги я обещаю ему, что это моя последняя книга о нем. Но опять и опять что-то заставляет меня работать над новым проектом. Так случилось и после издания этой Антологии. Я недавно закончила многолетнюю работу над составлением “Словаря цвета поэзии Бродского” и вот уже полгода ищу издателя. Это еще одна из моих попыток приблизиться к сути Бродского. Разумеется, кроме Бродского, у меня есть любимые поэты, могу назвать несколько очень разных: Ольга Седакова, Татьяна Щербина, Вера Павлова, Светлана Кекова, Элла Крылова, Мария Степанова; из недавно ушедших – Лена Шварц, Лев Лосев, Инна Лиснянская, Наташа Горбаневская. Все они замечательные поэты с мировой репутацией. Со многими из них я дружила и дружу, приглашала их в Великобританию. Много прекрасных поэтов и среди совсем молодых. Современная поэзия не только в России, во всем мире переживает сейчас не лучшие времена. При любых политических потрясениях страдает прежде всего культура. Уменьшилось количество поэтических издательств и количество читателей поэзии, стихи современных поэтов почти не изучают в университетах. Еще в 1995 году я организовала “Фонд русских поэтов”, которым продолжаю руководить до сих пор. За это время мы пригласили в Англию около 70 русских поэтов. Нам помогают наши патроны: принц Майкл Кентский, бывший архиепископ Кентерберийский барон Роуэн Уильямс и бывший поэт-лауреат Великобритании сэр Эндрю Моушен, который сейчас работает в Штатах в университете John Hopkins. Я верю, что поэзия – это высшая форма существования языка и по мере сил служу ей. Как сказал Бродский, пока существует русский язык, великая поэзия неизбежна.
Вы общались с Бродским, знаете его творчество глубоко и подробно. Остались ли какие-то лакуны в знании, которые Вы стремитесь заполнить? Если бы Иосиф Александрович дожил до наших дней, о чем бы Вы его спросили? Могли бы Вы предположить его гипотетическое отношение к настоящей книге?
— Лакун в исследовании творчества Бродского еще не мало и не мне их заполнять. Я обозначила несколько из них в своем предисловии к “Словарю цвета поэзии Бродского”. Современникам великого поэта не дано понять и по-настоящему оценить его, напрашивается еще одно сравнение с Пушкиным. Мы только приближаемся к сути Бродского. Его мировоззрение, его верование, его личность все еще сокрыты от нас, как и тайнопись его отдельных стихов. Один из примеров – неверные прочтения “Похорон Бобо” (отсылаю к своей статье “Тайна Похорон Бобо”). Нужны дополнительные разыскания о его мыслях и о его жизни. Но пока закрыты его архивы, его переписка, многое остается и сокрытым от нас, его читателей и его исследователей. Но я бы не беспокоила Бродского философскими вопросами. Я и при жизни его спрашивала только о конкретных лингвистических или семантических проблемах. Смотрите мое интервью с ним в моем сборнике статей “Больше самого себя” (Томск, 2009).
Ваше отношение к Русскому миру? В какой мере эта книга вписывается в означенные парадигмы?
— Мое отношение к русскому миру неоднозначно. С одной стороны, я понимаю, что самый большой вклад России в мировую культуру – это русская литература. Я живу в Англии 42 года и хорошее отношение ко мне англичан объясняю их любовью к русской литературе, им кажется, что все мы сошли со страниц русских классиков. Но мне очень грустно, что русские, живущие вне России, этого не понимают и не ценят. Собрать русских на поэтические вечера приглашенных нами поэтов в Англию весьма непросто. А уж получить от них финансовую поддержку и совсем невозможно. Я стараюсь держать двери между нашими культурами открытыми. Я принадлежу к нескольким английским литературным обществам, общаюсь с английскими поэтами, устраиваю переводы их стихов на русский, хожу на их вечера. Мой недавно умерший муж, Дэниел Уайссборт, был поэтом и переводчиком русской поэзии. Он один из первых начал переводить стихи Бродского на английский, дружил с ним и написал о нем книгу “From Russian with Love”. Мы с ним вместе составили “Антологию современной русской женской поэзии” (2004). И в свою Антологию стихов, посвященных Бродскому, я включила шестнадцать английских поэтов, двух ирландских и тринадцать американских поэтов. Многие, пишущие на русском, живут вне России, так что получился огромный памятник Бродскому. Думаю, что он был бы доволен.
Об Авторе: Лиана Алавердова
Лиана Алавердова живет в Нью-Йорке. Ее стихи, статьи, переводы с английского и азербайджанского языков неоднократно публиковались в журналах, газетах и альманахах в России, Германии, США, Украине, Канаде, Азербайджане, включая «Знамя», «Дружба народов», «Знание-сила», «Слово/Word», «Новый журнал», «Литературный Азербайджан», COLLEGIUM, «Шалом» и др. Лиана Алавердова – автор двеннадцати книг стихов и документальной прозы (популярная психология, литературная критика, публицистика, мемуары). Она заведует библиотекой Kings Bay, одним из отделений Бруклинской публичной библиотеки. Лиана является волонтером Американского фонда превенции суицида (AFSP).
Опубликовано в выпуске: Путь к теплу
С огромным интересом прочла Вашу беседу с Валентиной Полухиной! СПАСИБО!
И Вам спасибо, Полина!
Лиана, насколько я знаю, Ваши стихи, посвящённые Бродскому, тоже включены в эту книгу. Поздравляю!
Спасибо, дорогая Татьяна!