* * *

сидеть на сумеречном окне,

вдыхать вечерний успокаивающийся воздух,

держа лампу в одной руке

и книжку стихов  в другой,

плеваться вишневыми косточками на улицу

и следить за пробегающей подо мной

сереющей кошкой,

разрываясь между желанием вывалиться

и дочитать до конца.

 

* * *

– Тут от меня почти ничего не осталось.

– Если хочешь, потом позвоню, обсудим эту проблему.

Солнцестояние. Грань тревоги и сна. Дышу запинаясь.

Слово рассыпалось, звуки мычат отдельно.

Кто-то меня сжимает когтистой лапой.

Так Бытие утверждается Становлением.

Слепо стремление. Рвется как бабочки к лампе.

Тонет во всепоглощающей колыбельной.

 

* * *

"Я влюблен в тебя как в личность, а не как в человека".

Что это – шизофрения или примета века?

Личность еще может оказаться востребованной

Ввиду того, что на свою ни у кого нет времени.

С живыми людьми на земле и так перенаселение.

 

* * *

А где-то тлеет обещанье –

Преддверье грохота и силы,

Надежда голоса и дрожи,

Зерно, забытое в пыли.

Неясное напоминанье –

То ли казалось, то ли снилось,

Что на земле и мне есть тоже

Немного места и любви.

 

* * *

Нашла бревно опят в иссушенном лесу.

Иду домой, грибы с собой несу.

Выходит лето, тащится за солнцем

Сквозь бурелом, и надо мной смеется,

Язык показывает, прячется в березы.

Ему смешно, как мрачно и серьезно

Я плачу у разбитого корыта.

Через минуту я и им забыта.

 

               

* * *

У моего сердца – лишний клапан.

Когда я родилась, мама очень переживала, что это за клапан такой?

Ей объяснили – обыкновенное недоразумение.

Бывает же у людей, допустим, шесть пальцев на руке.

А у меня – лишний клапан сердца.

Я иногда думаю – зачем он, все-таки?

Для чего-то он нужен?