Первый номер Гостиной без Евгения Голубовского (5 декабря 1936- 6 августа 2023)… Ещё недавно была с ним в переписке. Только «вчера» отправляла ему свою школьную повесть, о чём он оповестил у себя в ленте в ФБ:

Люблю, когда случаются такие совпадения. Сегодня утром получил от Веры Зубаревой её новую повесть “Школьный двор”. Обязательно прочту и напишу о повести, а фейсбук напомнил, в этот день Верочка была у нас в гостях, прилетев из Америки. И тогда я публиковал её стихи об Одессе. Прочтите их и сегодня.

* * *

Улица в заре вечерней,
Мягкий свет на куполах.
Собираются к вечерне
Тени в кронах и стволах.
Тропка к морю в виде змейки,
Как лазейка от невзгод.
Спит газета на скамейке
И в обнимку с нею кот.
Скомкан ветром мир бумажный.
Проступают из вчера
Старый дом многоэтажный,
Запах моря, тишь двора,
Думы, жизнь на переправе…
И уже на грани сна –
Силуэт семьи в оправе
Драгоценного окна.

Теперь и он навсегда в оправе того «драгоценного окна».

Никогда бы не подумала, что начну этот номер с некролога ему. К этому нужно привыкнуть, а вот смириться с этим пока что сложно. Он всё ещё есть – в памяти, в сердце, в том наследии, которое оставил после себя. Его рубрика в Гостиной будет выходить постоянно – материалов хватит надолго. Но этот обрыв…

Евгений Михайлович, Женя… Журналист, вице-президент Всемирного клуба одесситов, главный редактор «Всемирных одесских новостей», замредактора литературно-художественного альманаха «Дерибасовская – Ришельевская», руководитель литстудии «Зеленая лампа», заведующий отдела культуры «Вечерней Одессы» (рубрика «Одессика»)… Он сопровождал меня на каждом шагу моей жизни, присутствовал в ней, когда я ещё и понятия о том не имела, когда меня и на свете ещё не было. Мой отец дружил с ним с незапамятных времён, имя его витало в нашей квартире на Свердлова. Такое летящее, светлое, как дух… Го-лу-бов-ский… Газета в руках отца, рукопись на столе, встречи… Го-лу-бов-ский…

Первое очное знакомство завершилось в буфете «Вечёрки». Я так боялась этой встречи, так готовилась к ней внутренне, а вышло всё просто, тепло, по-отечески. Примерно так, как я описала это годы спустя:

* * *

Евгению Голубовскому

Ничто не даётся так трудно душе, как стихи.
Особенно те, что растут из неё, а не сора.
Я снова иду, приглушая немного шаги,
И ждёт меня свет, что за дверью в конце коридора.
Войду, расскажу, что с утра небеса развезло
И было по ним продвигаться задачей нелёгкой,
Что рельсы двустиший упёрлись в туман как назло,
И выйти пришлось на какой-то другой остановке.
А там — бездорожье, и всё незнакомо опять.
Бродила и слякоть одну развезла по тетради.
А он мне в ответ: ничего, мол, стихи написать —
Не жизнь бередить. И столетья, бывало, не хватит.
И выудит вечер из облака рыбку-звезду,
И спустимся в жизнь мы на лифте, и буду я праздно
Пирожное с чаем вкушать в той столовой внизу,
Садиться в трамвай и вздыхать,
Что в стихах — всё сложнее. Гораздо.

Голубовский был всегда. Мы разъезжались, возвращались, а он был. Как маяк, как знак родного берега. Его не могло не быть. Литературная Одесса – это навечно.

Как получилось, что он стал её лицом, её визитной карточкой? Всё просто. Литературная жизнь тогда лишь выживает и развивается, когда она естественным образом выражает дух и душу города. Одесса – это дворики, это их особая домашняя атмосфера со всеми особенностями. Одесса не терпит официоза, не верит ему, насмехается над ним, слагает анекдоты и юморески. Она выталкивает всё искусственное, как море – обломки вражеского корабля. Её можно заселить чуждым менталитетом, но он не приживётся. Либо будет отторгнут, либо отшлифуется, как прибрежный камень.

Голубовский нёс в себе Одессу, и Одесса несла его в себе. Совсем недавно он основал рубрику «Где эта улица, где этот дом?», посвящённую одесским дворикам, куда пригласил и меня в качестве одного из авторов. 16 марта этого года он написал мне:

Верочка, добрый день!

Условное название рубрики, о которой идет речь – “Где эта улица, где этот дом?”
Пока решают финансовые отношения “Вечерка” и издательство “Оптимум”. Надеюсь, договорятся и тогда каждая глава будет в газете, а потом выйдут все вместе книгой.
Название у каждой главки определяет дом – к примеру, Екатерининская, 25 или Степовая, 40… А тексты – рассказы-воспоминания, а не рассказы.
Как всё это решится, сразу тебе напишу.

Обнимаю
Женя

Всё решилось довольно быстро, рубрика появилась в «Вечерке», где был опубликован и мой рассказ со стихами.

Поражали его знания самых потаённых уголков исторической и литературной Одессы. Но дело не только в знаниях. Каждый такой уголок нашёл место не только в его памяти, но и в душе. Всё, что вышло из-под его пера, родилось в душе, а у души есть свойство отражать большое в малом. Каждая его зарисовка, несла большое – Одессу, её душевный строй, образ мыслей, её волну и любовь к ней…

В личном плане он был точно таким же – тёплым, внимательным, сопереживающим, любящим. Кто сумеет занять его место сегодня? Это вопрос, с которым остаётся литературная Одесса. Да, можно возглавить Клуб, можно организовывать встречи, но это всё внешнее. Любой организатор – заменим. Женя не был организатором – он был Родителем, а родители незаменимы.

В этом – феномен Голубовского.

Светлая память!