Григорий КНЯЗЕВ. Варианты пути
ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ
Ночь светла, и ангел светел.
И, проснувшись в три часа,
Я один тому свидетель,
Что не меркнут небеса.
Пахнет розовым морозом.
Снег из тучи снеговой
Падает, разбившись оземь,
Мягкий,
трепетный,
живой.
То бедой, то благодатью
Проплывает, как во сне,
Над холодною кроватью,
Над высокой крышей снег.
Бес недремлющий, обманщик,
Тьмою манит сотни глаз.
Бог в ответ включает кранчик —
И струится свет на нас.
ЗАСЫПАЯ НА ДАЧЕ
Ночи целая эпоха,
И хотя в окрýге тихо,
В новом месте спится плохо:
Мыслей, как чертополоха,
Полная неразбериха.
Свет мешает, и некстати
Зуд и стрёкот насекомый.
Лучше спать в своей кровати,
Умирать в своей кровати,
Чем в чужой и незнакомой.
Отчий дом милей отныне —
Тождество и совпаденье
Всех родимых черт и линий.
Только бы не на чужбине,
Не в казённом учрежденье!
Тьма своих границ не знает
За окном, как пропасть, чёрным.
Кошка чёрная, ручная,
Ласковая, шерстяная
Служит медленным снотворным.
В разогнавшемся потоке
Всё плывут и гаснут пятна:
Погружаюсь в сон глубокий,
В мир иной, в иные сроки —
С верой, что вернусь обратно.
МОРОЗНАЯ НОЧЬ
Какая музыка немая —
До дрожи в ледяной ночи!
Пустые улицы снимая,
Вдаль пристально глядят лучи.
Они следят за перекрёстком:
Ни пешеходов, ни машин,
Лишь в свете звёзд, прямом и жëстком,
Глубокий обморок души.
Невыразимость ночи зимней.
На ветках скованных дерев
Лежит, не тает сонный иней,
И время встало, замерев.
Фонарь, как древняя лампада,
В проёме узкого окна.
Мрак оживает силой взгляда
И силой слуха — тишина.
* * *
Жизнь моя — безумный поезд,
Лишь бы с рельсов не сойти!
Важный выбор, быстрый поиск
Настоящего пути.
И от Дна до Бологого,
Через лес, в объезд Москвы,
Варианта нет другого,
Кроме Морина, увы.
Выморочной ночи хаос.
Поезд медленно ползёт:
Будто нá море качаюсь,
Еду-еду средь болот…
Пассажирским, или скорым,
Или на перекладных —
Слышу, время, свист твой скорбный
На окраинах родных.
Там, в дороге, по-сиротски
Вслед глядят из темноты
В Пскове и Петрозаводске
Привокзальные коты.
Мир нездешний сердцем трону:
Бесконечность — до Твери!
Лишь пустынные перроны
Освещают фонари.
ДВОЙНИК
Всего лишь раз он повстречался мне,
Не просто узнаваемый прохожий —
По противоположной стороне
Шёл некто, на меня точь-в-точь похожий.
Как не бывает звёзд или планет
И с внешностью, и сущностью одною,
Доселе верил я: на свете нет
Меня второго — я закончусь мною.
А тут, хоть и смотрел издалека,
Совпало всё: и профиль, и походка…
Я вздрогнул, испугавшись двойника,
Как в зеркале, себя увидел чётко.
Он скрылся — я не смог догнать его,
Сам полон споров и противоречий.
А вещество и антивещество
Всегда аннигилируют при встрече.
Я вслед подумал: плохо не шути!
Быть может, двойники поодиночке
Все варианты нашего пути
Пройдут за нас — до самой крайней точки…
* * *
Никуда не идётся мне и́з дому.
Да и надо ль идти в снегопад
И по льду, и по снегу бугристому,
Слыша скрежет тяжёлых лопат?
Столько снегу нечаянно выпало,
Точно выронил мелочь слепой.
Целый город по пояс засыпало
Этой белою манной крупой.
И наелась земля уже досыта,
Будто можно насытиться впрок.
Что ж ты, глупый, летишь под колёса-то,
Первоклассник,
мальчишка,
щенок?
Как ни гляну, зима эта наново
На полгода пришла, как навек!
Наподобье смурного и пьяного,
За окном — нескончаемый снег…
* * *
От детства в наследство — почти ни гроша,
Потёртая память с годами поблёкла.
Чиста, точно tabula rasa, душа:
Лишь несколько грамот сквозь пыльные стёкла;
Лишь снимок живой, где, младенец ещё,
Как в лодочке утлой, плыву в колыбели,
И если всмотреться, то розовощёк,
Хоть мир предо мной не цветной — чёрно-белый;
Лишь стройки опасные да гаражи;
Лишь справка о том, что попал под автобус;
Лишь эта шальная дворовая жизнь,
Сломавшая многих, толкнувшая в пропасть;
Лишь в корках коленки: бежал — и упал,
Но помнит ли тело о старых ушибах?
Сколь ни был мой опыт причудливо мал,
За всё, что со мной приключилось, спасибо!
Смешно, если б не было грустно до слёз,
Прищурясь, глядеть через щёлку в начало:
Как трудно, и долго, и медленно рос —
Ребёнка от этого меньше не стало.
Ну, здравствуй, ну, здравствуй, ребёнок большой,
Фрагменты судьбы собирающий в пазл,
С доверчивым сердцем, с открытой душой,
С отметкою смерти на радужке глаза…
Об Авторе: Григорий Князев
Григорий Князев — поэт. Закончил филологический факультет Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого (магистр филологии). Автор книги стихов «Живые буквы» (2022). Журнальные публикации — в «Новом мире», «Знамени», «Дружбе народов», «Звезде» и др. Лауреат Всероссийской премии современной поэзии «Звезда полей» имени Николая Рубцова (2023), лауреат Всероссийской национальной премии имени Г. Р. Державина (2016), лауреат Российско-итальянской литературной премии «Белла» (2014).