RSS RSS

avatar

Алёна Щербакова

Поэт, художник, бард. Член Южнорусского Союза Писателей (Одесская областная организация Конгресса литераторов Украины). Родилась в Одессе в 1976 году. Стихи печатались в одесских, украинских и российских альманахах, журналах, антологиях, переведены на французский, английский языки. Лауреат XIII Международного Форума молодых поэтов в Липках (2008), лауреат Международного литературного фестиваля «Славянские Традиции – 2009». Автор книги поэзии «Хранитель шагов» (2010).

Алёна Щербакова: Публикации в Гостиной

    Алёна ЩЕРБАКОВА. С языка морей

    АННА

    Индийские боги золотили волосы Анны,
    Когда ходила одна кромкою океана –
    Плеск по стволам сбегал,
    Ритм врывался рано –
    Змеёй вдоль мерцанья стана,
    Браслетами по ногам.

    Если долго смотреть в сторону океана –
    Настоящее в кожу врастает наколкой тайны,
    Пряча взгляды в солнцезащитный сумрак.
    Есть Волосы Вероники, степенная поступь Ганга.
    Но я видела в мастерской художника портрет Анны –
    В подплывшей стене гибкий стебель, стоящий без рамы.

     

    ОФОРМИТЕЛЬ

    У каждой любви персональный готов эшафот,
    У каждого странствия дней одиночная плаха,
    Всё без реверансов, у окон оконченных форм
    Одежды души перетянуты коконом страха.

    За описью чувств, виртуозно секрет распрямить
    Спустившийся в сумерки книжных, пустых пересказов,
    Бросай в меня камень, не дрогнув, чтоб вздёрнуло с ним
    Твои манекены, подбросив до неба в алмазах.

    Моли одержимо того, чей нечаян улов,
    Скрывает за Летой изменчивость рек Гераклита,
    Когда в переплетах двух наших свободных миров
    Проявится схожесть всего лишь двух букв алфавита,

    Где сну раствориться, в тепло твоих чресел скользя,
    Вливая свое отраженье в законченность позы,
    Помедлив – и небо опустит беззвучно глаза
    В пурпурный, густой, заштрихованный крыльями воздух.

     

    С ЯЗЫКА МОРЕЙ

    Нам только моря высохшие сны,
    За одиночеств влажные мантиссы,
    Под солью ль забродивших писем принцип
    Повторного влечения волны,
    На отмель гавани забытой литься
    К молитвам плит изломленных, Калипсо
    Звать именем из чётных списков сна,
    Всех дней, ночей и промежутков,
    Прибитых к пирсу грузом междометий,
    Когда смывает патину трагедий
    За зноем занавешенным причалом,
    Когда за шхерами обозначаясь,
    Мираж попутный, а не ветер длится.

    Глаза прикроешь, исподволь касаясь
    Его эпистол тонкостанных азий,
    Не записать – запомнить, и по самый
    Глубокий вдох в касании увязнуть,
    Когда летишь необратимым криком,
    Обрывки эха – в память Эвридики,
    Рыданье волн, дробящихся о камни,
    За песни – одинокости отраву.
    Бессмертье, как убийство – та же страсть.
    Но рвутся связи, – Лот, Орфей, искавший
    Лишь взгляд, что с плеч минут ещё опасть
    Готов. И верность губ – запястью тайны.

    2.

    Как долог этот день на побережье,
    Он взят кромешным жаром, взгляд мне режет,
    На ус варгана пойман плач лангуста,
    Но поезд даже тряскою не узнан –
    На отмели железной чёрный кратер,
    Когда ни встречных нет, ни провожатых.

    Так из Аида солью откровений
    Лаодамия выкупила день лишь
    Его, из первых павших в темной зоне –
    Но там забвенье плата за бессонье.

    А здесь, как будто терпкий холод в чайных,
    И кость Талассы гул в себе качает
    И медный сор раccеивает мелко.

    3

    Меня еще твой миф не уронил
    На дно бездонной вазы атлантид –
    А я уже теряю по транзитам
    Простых бесед и растворенных книг
    Улыбку, собирая по частям
    Свой голос, слух – на полотне наитий,
    Нанизываю сны на панцирь мидий,
    Плавник пространств для промыслов растя.

    Во мне ещё твои гипербореи
    Не изваяли ветром стан весталки –
    А здесь уже внезапный ветра вал
    И век крушат дворцы свои скорей,
    Чем перечни – отсутствие трирем.
    Не все ль равно, что остаётся кроме,
    Когда смотрел вразрез миров не промельк
    Преданий, заостряя речь.

     

    ***

    Беспечный Адам в тени кипариса,
    Сколько твоё одиночество длится?
    Тем, кто твои перелистывал лица,
    Камень алхимий – подстрочник.

    Время – прочли (время ли лечит),
    Что там поют в Раю твоём – вечер?
    Скоро на встречном троллейбусе в вечность:
    Сбудемся – на границе.

    Вылепи сердце мое из глины –
    И снова разбей каменным клином,
    Мир, объясненный наполовину –
    Ландшафт не засеять речью,

    Встречей, предтечей таких пророчеств.
    Снявшись с лесов вавилонских досрочно,
    Знали бы, как безъязыко под почвой
    Память текла, в глубинах.

     

    ***

    Вода говорит: «самшит,
    Пиши меня, береги».
    Но улица мельтешит
    Придонным шумом лузги.
    «В меня погружён прыжок
    Ребёнка и плеск весла,
    Молитвы нежные жён,
    Седых рыбаков плав.
    Вода говорит: «Удержи
    Мерцанье моё в зубах,
    Горных сплетеньях жил,
    Я жизнь, я насквозь пропахла
    Серебряным словом «соль»
    И сонным сияньем врат» –
    Но город меняет боль
    На сотни заёмных правд,
    Из сети осиных сот
    Выуживает, казнит.
    «Запей моим телом полёт,
    Иди по мне вброд – я нить,
    Я стану тебе стеклом,
    Зеркалом – из свобод,
    Заглавием и эклогой
    Не замедляющих ход».

    «Вода, я воздух, Близнец,
    Льдом вечности спрятанный Кай,
    И если сон мой растает,
    С кем встретишься в глубине?»

     

    АЛЁНА ЩЕРБАКОВА ● «НАЧНУ ИЗДАЛЕКА, НЕ ЗДЕСЬ, А ТАМ…»

    Когда небо оповестило острыми и густыми чертами о смещении координат, я еще не знала, находясь в редакции газеты, что по Москве из Переделкино двадцать девятого ноября мчалась карета скорой, подхватившая последнее дыхание Русского Поэта эпохи Потерянного Поколения Шестидесятых. Но это ощущение сквозняка, которое ни с чем не спутаешь, будто на мгновение оставили открытой дверь, и в эту дверь поместилась бездна…

    Скорость… текст всегда опережает видимое время. Само стихотворное поле, поэтическое мышление основано на ускоренном восприятии символами, за которыми – бесконечное эхо встречных пространств. Именно это так явно меняет интонацию поэта, его стать. В осанке Беллы Ахатовны Ахмадулиной виден тот трагически-жизнеутверждающий излом отражения скорости, что заходит в душу с иной стороны, исподволь и остается на дне глаз, до конца. Не странно, что на скорости с этой стороны реальности и остановилось ее сердце. Странно было бы сказать «ушла из жизни».

    Читать дальше 'АЛЁНА ЩЕРБАКОВА ● «НАЧНУ ИЗДАЛЕКА, НЕ ЗДЕСЬ, А ТАМ…»'»