RSS RSS

Галина ДЕРБИНА. Булгаковские шарады. Литературные расследования

1. Букет Маргариты

«…искусство являет собой одновременно и внешнюю оболочку и символ».

                                                                               Оскар Уайльд

Какие цветы несла Маргарита в первый день встречи с мастером? Этот, казалось бы, незамысловатый вопрос является одной из запутанных шарад современных глав романа. Обычно на него отвечают просто: Букет состоял из мимоз. Однако есть читатели кто называет нарциссы, иным приходит в голову, что речь может идти даже о ромашках. В начале своего литературного расследования о букете Маргариты, я склонялась к мимозе, правда, не исключала и нарциссы. Напомню, как выглядят эти цветы: у мимозы круглые пушистые шарики, а у нарцисса в центре находится жёлтый круг, а по краям – шесть лепестков более бледного оттенка. Нарцисс и мимоза – изящны и душисты. В связи с этим первое, что приходит на ум – почему мастеру не нравятся эти трогательные весенние цветы, в то время как он признался Маргарите: «Я люблю цветы…»?

Не стоит мучить себя этим вопросом и размышлять: нарцисс, мимоза или иной цветок. У Михаила Афанасьевича всё не так просто, ведь он не относил себя к деятелям социалистического реализма, а неоднократно заявлял, что он писатель мистический, то есть он разделяет религиозно-идеалистическое воззрение, основанное на мистике.1 Иными словами, его позиция опирается на веру в существование сверхъестественных, фантастических сил, с которыми особым, таинственным образом связан и при желании (или при стечении особых обстоятельств) может общаться человек. К этому стоит добавить, что мистики убеждены: подлинная реальность недоступна обычному разуму и постигается лишь интуитивно-экстатическим способом. Попробуем пойти именно этим путём и рассмотрим вопрос о цветке, используя собственную интуицию. А она мне подсказывает, что цветок – лишь верхушка айсберга, мизерный, но яркий акцент, которым писатель намечает закрытую часть огромного мистического нечто. Вполне возможно, жёлтый цветок – это символический образ, помогающий читателю осмыслить авторское иносказание и, тем самым, немного приоткрыть одну из загадок романа.

Упреждая ненужные вопросы, скажу: цветы, которые несла Маргарита – мимоза. Она упоминается во второй части романа в главе «Маргарита», которая начинается знаменитыми словами: «За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь!» Далее Булгаков открывает читателям деликатные подробности о Маргарите, которые мастер, повествуя Ивану историю своей любви, по понятным причинам, не посчитал возможным обсуждать. Среди этих авторских откровений о героине есть фраза: «украсившей себя тогда весною мимозами». Получается, никакой шарады нет, мимоза и точка. Но не тут-то было! Тайна отсутствует лишь на первый взгляд, Булгаков открывает название цветка только нам – читателям и то лишь во второй части романа, аж в 19 главе! Самого мастера писатель оставляет в полном неведении. Но, зачем? Чтобы понять это, вернёмся на шесть глав назад в первую часть романа.

Из 13-ой главы «Явление героя» нам становится известно, что мастер, видевший букет, не знает из каких цветов он состоял. Более того, Булгаков так описывает этот загадочный букет, что создается впечатление, что речь идёт вовсе не о цветах. Видимо, поэтому он, вспоминая первую встречу с Маргаритой, говорит Ивану: «Она несла в руках отвратительные, тревожные цветы. Чёрт их знает, как их зовут, но они первые почему-то появляются в Москве. И эти цветы отчётливо выделялись на чёрном её весеннем пальто». Итак, Булгаков упоминает название цветка только для читателей, тем самым предоставляя нам некий манок, по которому, вкупе с многочисленными недомолвками и намёками типа: «черт их знает, как зовут», можно попробовать догадаться о большем, чем сказано…

На подобные рассуждения скептик возразит: нет здесь никаких шарад или манков, а есть обыкновенная авторская недоработка, ведь известно, что роман не вполне закончен. Да, Булгаков трудился над текстом вплоть до последних дней жизни и, в силу тяжкой болезни, мог что-то недосмотреть… Однако я полагаю, что «отвратительные цветы» умышленно им не названы и, если вчитаться в текст, можно заметить сколь тщательно трудился писатель над такой «незначительной» деталью, как букет Маргариты. Так, далее по тексту упомянутой главы, Михаил Афанасьевич совсем перестаёт употреблять слово «цветок» и акцентирует внимание читателя только на цвете, характеризуя его, как «нехороший»: «Она несла жёлтые цветы! Нехороший цвет». Ниже акцент с цвета снимается и используется только слово «знак». Добавлю, что в ранней рукописи романа, есть очень любопытная фраза, характеризующая этот «знак», как тягостную ношу: «Она несла свой желтый знак так, как будто это был тяжелый груз». 2 Слово «знак» стоит запомнить, так как в пристальном внимании Булгакова к букету Маргариты, а, точнее, в подробном описании трансформации «отвратительных цветов» в «знак», по меньшей мере, заметен определённый авторский намёк. В чём же он заключается?

Маргарита не просто так гуляет в центре Москвы с ярким букетом, у неё в руках своего рода пароль и она ожидает, что с помощью этой жёлтой метки встретит главного человека своей жизни. Остаётся загадкой, на что же могла надеяться Маргарита, если тот, по ком томилось её сердце, не только неизвестен ей, но и сам не слышал о её существовании, не говоря уж о каких-то загадочных паролях? Тем не менее, по словам мастера, Маргарита «говорила, что с жёлтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец её нашёл…». И мастер нашёл, вернее, почувствовал мистику желтого сигнала и сразу подчинился ему: «Повинуясь этому жёлтому знаку, я тоже свернул в переулок и пошёл по её следам…». Невольно создается впечатление, что какая-то невидимая, но мощная сила свела их и, подчинившись её воле, герои без размышлений и разговоров объединились и почти мгновенно выбрали общий путь. Мастер рассказывал: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!».

Неправда ли, странное описание любви? Как хотите, но чувствуется, что кто-то невидимый одновременно, как бы с двух рук, ударил обоих ножом. Как же зовут этого «убийцу», кто, «выскочив из-под земли», направил этот «нож»? Догадаться нетрудно, это – вездесущий Воланд.

– Ну, уж этого никак не может быть! Как же он смог это проделать, если появился в Москве спустя несколько месяцев после встречи Мастера и Маргариты? – подумает иной читатель.

Мог. Воланд и его подручные на подобные штуки мастаки. Вспомним, как они дурачили незадачливых соглядатаев, сутками дежуривших в подъезде Берлиоза, но так и не увидевших никого из компании сатаны. Сопоставляя лишь некоторые авторские отсылки, я открыла для себя богатый мир булгаковских аллюзий и скрытых значений. Вот одно из них: Михаил Афанасьевич заранее, ещё при первом появлении таинственного профессора на Патриарших, оставил в тексте первой главы акценты и метафоры, которые впоследствии использовал в описании «отвратительного» букета из цветов «тревожного» цвета. Так, при приближении сатаны и его подручных, Берлиоз и Бездомный почувствовали «тревогу», и ощутили её не единожды. На Ивана иностранный профессор произвёл «отвратительное» впечатление и т. п.

Воланд появился в столице неспроста. Он шутил, что был вызван в Москву консультировать по вопросу чернокнижных рукописей Герберта Аврилакского. Никто его не вызывал, а рукописей таких никогда не существовало.3 Его главная задача состояла в другом. Ему было крайне важно вернуть к реальной жизни уничтоженный мастером роман. Так уж устроено на земле, что нечистая сила, являясь духом, свои желания и планы не может реализовать иначе, как через людей, подталкивая или направляя последних на тот или иной поступок. Иногда она показывает себя явно, чаще воздействует на людей на невидимом плане. В нашем случае мастер, являясь своего рода медиумом, уловил и записал на бумаге внушённый ему текст. Он и не отрицал этого, а сам признавался, что не писал, а «угадывал». Позже, на вопрос Ивана: «Вы – писатель?» Мастер «потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал: «Я – мастер», сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную черную шапочку с вышитой на ней желтым шелком буквой «М». Кстати, если перевернуть эту букву снизу вверх, то получится W, то есть буква, которая красовалась на воландовом портсигаре. Это своего рода подсказка о зависимости мастера от Воланда.

Мастер блестяще выполнил задачу, поставленную перед ним сатаной – «написал» произведение, при этом он работал в полном убеждении, что роман является его личной задумкой. Когда же догадался, откуда черпал идеи для творчества – тяжело заболел, более того, по его словам, «страх овладел каждой моей клеточкой». Мастер не смог побороть страх, и открывшаяся ему бездна лишила воли к жизни.

Кто-то может возразить и сказать, что мастер занемог из-за издевательского скандала, устроенного московскими литераторами во главе с Латунским, после напечатания части романа о Пилате. Мне представляется, что случившееся в результате публикации, это большие и даже очень большие неприятности, но вряд ли они могли довести молодого и крепкого мужчину до состояния, когда ему стал являться спрут, тем более, что мастер сам говорил Ивану, что боялся «… не страха этих статей, поймите, а страха перед другими, совершенно не относящимися к ним или к роману вещами. Так, например, я стал бояться темноты.» В сумасшедшем доме у него было достаточно времени, чтобы обдумать всё случившееся и, к моменту встречи с Бездомным, он отлично знал, с кем имел дело. Об этом он открытым текстом сказал Ивану: «Вчера на Патриарших прудах вы встретились с сатаной».

Нельзя не отметить, что больной, измученный ужасными видениями мастер, пытался противостоять сатане. Осознав порочную идею, заложенную в «Евангелии от Воланда», он сжег «своё» несчастное произведение, думая, что навсегда уничтожил, как он говорил, «ненавистный текст». Но, как он ошибся… Не стоит забывать об этой ошибке мастера и нам, повторяя за Воландом, что рукописи не горят. Горят и еще как! Горели у Гоголя, горели и у самого Булгакова, прекрасно разгорелся и, если бы не подоспела Маргарита, догорел окончательно «Роман о Пилате». Не горят рукописи только у демонов и их подручных. Подобная рукопись не может сгореть, так как родилась в дьявольском кабинете, то есть под землей, в преисподней, где всепожирающий огонь – её стихия. Напомню, что именно поэтому Воланду не составило труда «прочитать» московским литераторам начало романа о Пилате, хотя текст в то время уже давно был сожжен…

Но вернёмся к цветам возлюбленной мастера. Как не крути, как не трактуй, а получается, что пароль-букет был знаком предначертанной для героев судьбы, которую наметил для них сатана. По его воле герои обрели сильное влечение, молниеносно привязавшее их друг другу. Здесь стоит спросить себя: если при помощи желтого знака Маргарита нашла того, о ком мечтала, кого долго и страдальчески вожделела, почему же она так решительно выбросила цветы, которые, казалось бы, должна лелеять и хранить? И почему мастеру не нравятся и даже раздражают цветы, которые помогли ему встретить главную женщину жизни? Следя за перевоплощением «цветов» в «знак», можно заметить, что мастера раздражают не сами цветы, а определённая смысловая аллегория, заключенная в их образ. Для того, чтобы понять смысл «жёлтого знака», а вслед за ним и поступка Маргариты, надо разобраться, что он может означать. Чтобы не томить вас, дорогой читатель, я опущу все свои историко-литературные изыскания, кои проделала, прежде чем догадалась поинтересоваться историей символов и знаков, а, конкретно, знаков круглых и желтых… Поэтому предлагаю сразу остановиться на всем известном факте, подробнейшим образом изложенном Воландом в романе о Пилате – казнь Иешуа свершилась на Лысой горе.

А теперь немного истории про настоящую, не литературную гору, вернее, про то, что происходило на ней в первые сотни лет по Р.Х. на Голгофе, а именно она подразумевается под названием Лысая, на месте, где был распят Иисус Христос, Константином Великим была возведена церковь. Строительство было закончено в 335 году н. э. В 614 году случилась беда – церковь была разрушена персами. Спустя некоторое время её восстановили. После храм еще не раз разрушали, а потом опять воссоздавали, пока в 1009 году халиф эль Хакем полностью ни сравнял все храмовые постройки с землёй.

Известно, что первый крестовый поход на Святую Землю был предпринят крестоносцами из-за разрушения храма гроба Господня. Как принято считать среди определённого круга историков, разрушение храма – лишь формальный повод, необходимый католикам для похода на Иерусалим. Когда крестоносцы 15 июля 1099 года наконец-то завоевали город, они увидели… церковь, причём восстановленную в том виде, какой её создал император Константин Мономах. Она была довольно красивой, но не такой, каковой, по их мнению, должна была бы быть для того, чтобы хранить одну из великих святынь христианства. Крестоносцы начали огромную работу по капитальной перестройке церкви и её украшению. Их благородная деятельность через некоторое время была успешно завершена, и в 1149 году эту церковь освятили. Правду сказать, храм у крестоносцев получился отменный! О его уникальности разнёсся слух по всему миру. Тут христиане-католики, совершенно справедливо, стали волноваться о том, что эту красоту иноверцы могут опять разрушить. Чтобы избежать новых разрушений храма, деятельные крестоносцы предприняли массу предосторожностей, кои я опущу, как не имеющие отношение к теме таинственного знака. Остановлюсь лишь на одной, так называемой, предосторожности. Считая, что храм всякий раз разрушают иноверцы, крестоносцы решили не допускать их в храм. На этом их справедливость закончилась, потому, что дальше они придумали чудовищное правило: в случае если иноверец живёт недалеко от храма (в основном там проживали евреи), тогда его должен отличать какой-то знак, по которому его можно было бы узнать…

Дальше больше! На четвёртом, Латеранском, соборе, созванном Инокентием Ш в 1215 году, католическая церковь постановила, что иноверцы, живущие в христианских землях, должны постоянно носить на своей одежде отличительный знак. И они носили… Вначале этот знак имел вид жёлтого круга, пришитого на одежду. Позднее вместо круга стали пришивать жёлтую шестиконечную звезду. 4 Это и есть ответ на вопрос о жёлтом букете. Я полагаю, что писатель закодировал в вышеизложенных изменениях букета-пароля внешние признаки желтого знака крестоносцев: круглый шарик мимозы полностью совпадает по форме и цвету с желтым кругом крестоносцев, а шести лепестковый нарцисс, имеющий желтый круг посередине, похож на вторую модификацию знака.

В своё время Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг предположили, что разум человека изначально настроен на восприятие символов, что именно такими категориями мыслит человек, что язык символов раздвигает границы пространства и времени. Этим универсальным языком Михаил Афанасьевич владел в совершенстве. Полагаю, что смысловая глубина романа «Мастер и Маргарита» достигнута писателем именно при помощи древнейшего языка символов, где каждая, даже малая или на первый взгляд незначительная, деталь придаёт повествованию особую смысловую стереоскопичность. Использование Булгаковым древнего языка символов позволяет внимательному читателю выходить далеко за границы текста, углубляясь в тайны иного порядка, чем простое понимание сюжетных коллизий.

Допускаю, что руками Маргариты Булгаков выбрасывает в канаву жёлтые цветы, несущие в своей сути символизм отвратительного знака, выказывая при этом своё отрицательное отношение к разделению людей по их вероисповедованию или убеждениям, неприятию одного религиозного направления другим. Кому-то такое предположение может показаться недостаточно аргументированным, и он вправе спросить автора данного литературного расследования, а чем конкретно докажете ваши умозаключения про цветы и знаки? Отвечу: если мои рассуждения шли в верном направлении, то, по логике, Булгаков должен был ввести в повествование какой-то иной цветок, который несёт символику, противоположную желтому знаку, то есть в тексте должен быть символ, объединяющий людей различных религиозных воззрений. В романе присутствует такой символический знак, точнее цветы, а находятся они в той же сцене первой встречи героев, где Маргарита внезапно спросила мастера:

– Нравятся ли вам мои цветы? …

– Нет, я люблю цветы, только не такие…

– А какие?

– Я розы люблю.

Итак, роза. Прежде всего стоит сразу отметить, что этот цветок является древнейшим символом, имеющим отношение сразу ко всем религиям мира и прежде всего к христианам и иудеям. 5 Особой значимостью наделяется наличие у розы шипов – этим акцентируется представление о неизбежной расплате за грехи. В ветхозаветные времена роза была одним из распространённых божественных символов и в торжественных случаях, при иудейских религиозных службах, вплеталась в венки. Она являла собой весенний цвет и означала полноту человеческий жизни. В книге «Роза о тринадцати лепестках» один из наиболее авторитетных знатоков Талмуда, А. Штейнзальц, пишет об образном символизме розы: «Роза покоится на пяти жестких лепестках, каждый из которых называется «спасением». Роза – это чаша благословения, о ней сказано: «И вознесу я чашу спасения».

К этому необходимо добавить, что у древних славян, в их поэтических воззрениях на природу, роза имела символическое значение, связанное с восходом солнца. Народные повествования славян часто повествуют о несказанной красоте богини Зари. В её ярких алых красках нашим предкам виделись рассыпанные по небесному своду розы, а в росе – её жемчужные слёзы. Впоследствии жемчужные слёзы Зари стали прообразом пречистых слёз Богоматери, а сам цветок, наряду с лилией, стал её символом. Особенно это касается католической традиции, где белая роза – означает девственную чистоту или святость, а также духовность. Красная роза – символизирует земной мир и милосердие. Известен апокрифический рассказ о том, что Мария, умершая естественной смертью, была похоронена в Гефсимании, затем тело её вознеслось на небо. Апостол Фома, прозванный в народе «неверующим», опоздал к погребению Богоматери, но пожелал проститься с телом Пречистой. Когда склеп, в котором она покоилась, открыли, то вместо останков нашли букет прекрасных свежих роз.

На Востоке роза считалась символом любви. Так в поэзии нашла распространение тема любви розы и соловья. Уточню, что в суфизме соловей символизировал душу (в соответствии с общей символикой птиц), а красная роза – совершенную красоту Аллаха. В страны Средиземноморья образ розы был занесён в период античности, где за ней также закрепилось значение символа любви, красоты. Уже Гомер воспевал её как королеву цветов. В эпоху средневековья образ розы совершенно утвердился европейской символике. У Данте роза наделена мистическим смыслом, как образ рая и высшего блаженства праведников. В средневековой и более поздней светской литературе за розой закрепилось значение символа земной любви и «страсти нежной».

Допускаю, что именно последнее значение имел в виду писатель, когда описывал, как бережно хранила Маргарита засушенную розу. Она была подарена ей мастером в период их тайной любви, с которой они не совладали и, пренебрегая правилами и обстоятельствами, страстно отдались друг другу. Можно ли осудить их за это? Вероятно, да, но лично у меня язык не поворачивается сделать это, потому что их отношения настолько по земному просты и бесхитростны, насколько по человечески понятны… Тому, кто думает иначе, напомню известные слова Иисуса Христа, сказанные в защиту грешницы: «Кто не грешен, бросьте в неё камень»…

Встреча мастера и Маргариты была подстроена сатаной, это несомненно, но чувства, которые впоследствии они испытывали друг к другу, не принадлежали Воланду, они шли из глубин их душ и были сильны, горячи, глубоки, безумно нежны и до невозможности трогательны. Именно эти открытые человеческие чувства поставили булгаковских героев в ряд великих влюбленных всех времен и народов. К сожалению, их любовь была недолгой, а когда настали «черные» дни, верная своей любви Маргарита сказала мастеру: «Я погибаю вместе с тобою», «Я погибаю из-за любви»… Любовь и последующая гибель, любовь и мученичество – эти обстоятельства имеют прямое отношение к символизму розы и подобное толкование образа можно найти в тексте романа. Оно находится в «Евангелии от Воланда», где Пилат, в ожидании возвращения Афрания, пристально «глядит на две белые розы, утонувшие в красной луже» вина. Эту аллегорию можно трактовать, как две гибнущие невинности.

Я заметила один немаловажный момент: если Булгаков выделил в современной главе существенную деталь, например, розу, то наверняка, она появится в библейских главах. Это своего рода особый ход писателя, им он объединяет библейское повествование с современным по символическому смыслу. Отсюда образ розы сквозной линией проходит по всему тексту романа и, конечно, появляется в главах о Пилате, где играет очень важную, мистическую роль. Более того, без понимания символики розы другие образные подобия могут показаться необъяснимым нагромождением непонятных замечаний и деталей, например, запах розового масла, ощущаемый Маргаритой на балу у сатаны, или запах, исходивший от прекрасных розовых кустов, которые росли вокруг претории. Во время суда над Иешуа розовый запах совершенно измучил бедного Пилата и вызвал у него тяжёлый приступ гемикрании.

Образ розы многозначен. В европейском фольклоре и литературе розы нередко связывались с наделенными волшебной силой персонажами. Например, фея – хозяйка чудесного цветника в сказке Андерсена «Снежная королева» и фея Розенгрюншен у Гофмана в «Крошке Цахесе», магами и алхимиками – таков творящий розу Парацельс в новелле Борхеса, что знаменует достижение им вершин алхимического искусства. Иногда с розой связывались образы мистического центра, а в ряде традиций она стала цветком траура и символом подземного царства. Интересно, что в Древней Греции, в Древнем Риме и в Китае роза связывалась с похоронами и со смертью. Её нередко превращали в цветы загробного царства. Здесь уместно напомнить, что на балу у Воланда Маргарита была обута в туфли, сделанные из лепестков бледной розы, а в одном из бальных залов вместо колонн «стояли стены красных, розовых, молочно-белых роз» и т.п. Получается, что роза, помимо вышеупомянутых символических значений имела отношение и к Воланду. И это, конечно же, не случайная фантазия писателя. Так, в протестантских странах, роза была символом тайны, а впоследствии – знаком тайных обществ, например, она символ масонского ордена розенкрейцеров. Кстати, масонских розенкрейцеровских символов, имеющих отношение к иностранному профессору, множество – это и шпага, и шахматы, и треугольник на портсигаре, и жук на золотой цепочке с вырезанными письменами на спинке, и глобус, и канделябр с золотой чашей, не говоря уже о том, что, Булгаков лишает своего главного героя имени. Писатель нарекает его мастером, что является определённой степенью отношения героя некоему масонскому ордену. Но это уже другая тема…

 

 

 

 

2. История болезни Пилата

Что такое истина?
Истина прежде всего заключается в том, что у тебя болит голова…

                           Из беседы булгаковских героев

Знаменитый роман «Мастер и Маргарита», написанный М. А. Булгаковым ещё в первой половине прошлого века, является одним из самых читаемых произведений, удивляя безудержной фантазией, глубиной психологического и философского осмысления и, конечно, восхищая острой буффонадной сатирой и тонкой иронией. При всей занимательности современных глав романа его ершалаимская часть и сегодня вызывает споры, оставаясь наиболее обсуждаемой. И это понятно, в неё писатель заключил бездну смыслов. Версий на предмет булгаковаских «библейских» глав высказано великое множество и среди них немало неодобрительных. Начало отрицательным мнениям положил А. Вулис, написавший послесловие к первой публикации романа в журнале «Москва» в 1966 году. Он полагал, что «роман не свободен от ошибочных взглядов».., а «в главах «Евангелия от Воланда» пародийно переосмысливается сюжет «Нового Завета».

Некоторые современные авторы статей по сей день именно эту несуществующую на мой взгляд «пародийность» на синоптические евангелия ставят Булгакову в укор. Подобный упрек вызывает недоумение, так как «Евангелие от Воланда» это не позиция Булгакова на канонические тексты, а литературная интерпретация, придуманная его героем дьяволом. Согласитесь, как можно от сатаны – клеветника и главного противника небесных сил, ожидать правдивый рассказ? Его лживая философия всем давно известна, а посему «Евангелие от Воланда» априори не должно совпадать с текстами Евангелистов. 6 Невозможно узнать у А. Вулиса, что он сказал бы о романе сегодня… Не исключаю, что во времена советского атеистического разгула Вулис был вынужден высказаться подобным образом, дабы помочь роману увидеть свет. Так заставляет думать финал его статьи, где он восклицает: «Мастер и Маргарита» – выдающееся явление русской прозы».

Уверена, что идея романа намного глубже, чем шаржирование новозаветных книг. Чтобы приблизиться к пониманию авторского замысла предлагаю начать с булгаковского Пилата. Писателем он назван в полном соответствии с историческими источниками – пятый прокуратор Иудеи Понтий Пилат (лат. Pontius Pilatus). Прокуратор – официальная римская должность правителя и лица, ответственного за сбор налогов в пользу Рима. Завоеванная Иудея была в те времена римской провинцией, поэтому власть прокуратора была наивысшей, особенно в вопросах, касающихся смертной казни. Современники чаще всего характеризовали Пилата с дурной стороны. Так, философ Филон Александрийский считал его человеком жестоким и даже кровожадным, виновном в многочисленных казнях, совершаемых без всякого суда.

Булгаковский Пилат величает себя всадником Золотое Копьё. Всадник – знатное римское сословие, своего рода элита. 7 То, что прокуратор является всадником, характеризует его как «самого сильного мира сего». Его родовое прозвище Пилатус, по одному из толкований буквально означает вооруженный дротиком. Дротик – небольшое метательное копье, возможно отсюда прозвище Пилата – Золотое Копьё. К этому стоит добавить, что у язычников не было зрительных образов богов, но существовали их символы. Символом Марса (Арея) было копье, оно вполне может определять бога, которому поклонялся язычник Пилат. Известно, что Марс был воплощением всех ужасов войны. Допускаю, что писатель, выбирая прозвище герою, стремился отметить воинственность Понтия, доходящую, как у Марса, до кровожадности.

Из новозаветных евангелий известно, что во время суда Понтий Пилат трижды отказывался придать смерти Иисуса Христа, но под воздействием первосвященников, а во след за ними народа, вынес смертный приговор. Пилат из «Евангелия от Воланда» активно не желает казнить Иешуа, но под давлением обстоятельств, выносит роковое решение. Этот факт является единственным совпадением, все остальные события лишь отдалённо напоминают канонический текст. И это закономерно: писатель не ставил задачу простого пересказа библейской истории. Скажу больше, в «Мастере и Маргарите» не Пилат, а коварный Воланд задумал и воплотил казнь Иешуа! Здесь справедливым будет вопрос: Каким образом он смог провернуть это мероприятие, если в главах романа, повествующих о Га-Ноцри, дьявол отсутствует? Забегая вперёд, отвечу: тайным образом. Михаил Афанасьевич повествует о суде Пилата в полном соответствии с мистическим жанром, раскрывая «незримые» действия сатаны в многочисленных пояснениях и подтекстах.

В начале 2-ой главы Пилат начинает ощущать нагнетание чего-то тёмного и тяжёлого. Его тревога и испуг от ремарки к ремарке становятся всё сильнее. Ниже по тексту замечаем, что описание поведения прокуратора нарочито противоречиво. К примеру, после того как Крысобой ударил бичом Иешуа, Булгаков повествует не о переживаниях побитого, а о муках Пилата: «Вспухшее веко (Пилата) приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз уставился на арестованного. Другой глаз остался закрытым». Пилат так и стоит вялый и поникший, разглядывая Иешуа одним глазом и «не понимая, что с ним происходит». Невольно создается впечатление, что пострадавшим оказался не подследственный, а судья. Хорошо знающие роман возразят и напомнят, что у прокуратора болит голова, отсюда вспухшие веки, закрывание глаз и другие изменения в лице, характеризующие его тяжкие муки. Это справедливо, если писатель имел в виду обычное человеческое заболевание. Однако такая яркая характеристика, как ужасная боль в столь ответственный момент, по меньшей мере, отражает особую задумку автора, тем более что ни в одном из канонических евангелий о гемикрании и помину нет. Предполагаю, что заболевание придумано Булгаковым и внесено в сцену суда для того, чтобы ослабить «сильного» Пилата, а, проще говоря, он специально поставлен писателем в ситуацию, где самый «сильный мира сего» беспомощен.

Попробуем разобраться в истории пилатовой болезни. Если впрямую воспринимать её, то удивляться не приходится. Булгаков, являясь профессиональным врачом, очень точно описал состояние человека во время мигрени, когда нестерпимо болит та или иная часть головы. «Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь…» Что же это за болезнь, от которой, по словам Пилата, «нет средств, нет никакого спасения»? Подсказку находим в сцене разговора с Каифой, который называет Пилата «губителем». Губитель, это ёмкое и образное слово, в библейском словаре употребляемое только в адрес того, кто приносит людям смерть. Тем самым ершалаимский первосвященник немного приоткрывает тайну заболевания Пилата. Далее по тексту Булгаков называет головную боль прокуратора «адской», а жару в момент принятия решения о казни – «дьявольской» и «как в пекле». Замечу, что, вне зависимости от жары, Пилат испытывает сильнейший озноб, потом невероятный холод, а чуть позже его тело коченеет, как мёртвое. Одновременно с этим читаем, что голос прокуратора становится «придушенным», лицо «искажает судорога», он «сидел как каменный». Его человеческая улыбка замещается «оскалом», прокуратор по-звериному «скалит зубы» и к концу суда напоминает волка, попавшего в капкан.

Известно, что в домашнем собрании книг Михаила Афанасьевича имелась «История сношений человека с дьяволом» М.А. Орлова, которой писатель пользовался во время работы над романом. Опуская детали, отмечу, что основные признаки воздействия сверхъестественных сил на людей, рассмотренных в книге, в сцене суда писателем использованы многократно. Так, у Орлова развёрнуто описан принцип подселения к человеку нечистой души. Не менее подробно он внесён Булгаковым в пилатовы муки и его последующее перерождение. Наиболее объемно эти изменения читаются в динамике взгляда Пилата. Сначала его человеческий взгляд стал «воспалённым», затем он «заплывает красными жилками», потом «взор становится бешенным» и с «дьявольскими искрами», «глаза как будто провалились», а потом автор характеризует глаза Пилата как «волчьи». Иными словами, глаза булгаковского героя несут в себе отпечаток влияния потусторонних сил, под воздействием которых они трансформируются, превращаясь из живых в загробные. Косвенную параллель между прокуратором и «иностранным консультантом» писатель усиливает метафорами, которые одновременно касаются и глаз Пилата, и глаз Воланда. У элегантного незнакомца правый глаз «был мёртв», а левый зелёный «то мерцал, то сверкал». Мерцание и сверкание глаз, это очень эффектные характеристики, но они у всякого вызовут ужас, так как сразу становится ясно, что это глаза не человека, а потусторонней силы. У Пилата, после воландовой обработки, глаза и «мерцают», и «сверкают», а впоследствии «мертвеют». Как говорится, комментарии тут излишни.

В изменении взгляда Пилата читается аллегория, где в неправильном взоре нужно понимать позицию не света, но тьмы, а точнее сатаны. Кстати, такого рода аллегория довольно часто встречается в книгах Нового Завета. Так, в «Деяниях Апостолов» читаем: «… открыть глаза им, чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу». (Деян. 26:18)

Монологу Пилата не соответствуют, а иногда прямо противостоят его поступки. Так, допрашивая, Пилат произносил грозные слова, обличал, а местами откровенно запугивал Га-Ноцри, но вместе с этим «…послал в своём взгляде какую-то мысль, которую как бы хотел внушить арестанту». Помогая понять вынужденную двойственность Пилата, Булгаков обращает внимание читателя на его странные мысли: «Мысли понеслись короткие, бессвязные и необыкновенные». В чём их странность? Попросту говоря, в том, что в поток пилатовых дум писатель умышленно вклинивает чужие соображения. При этом автор специально для читателя уточняет, что прокуратор сам не всегда понимает «свои мысли» и это удивительное и совершенно неестественное обстоятельство больше всего пугает его. В голове у Пилата всё время сталкиваются два потока мыслей, исключающих друг друга. Чужие мысли довольно агрессивные, они постепенно овладевают мозгом Пилата и, как следствие, последующими действиями, ведь, как говорили мудрые, мысль является источником дел. Волей-неволей напрашивается вывод, что внутри Пилата столкнулись два начала: личная воля и власть потусторонних тайных сил, подействовавших на роковое решение прокуратора. Решение вполне могло быть иным, если бы Пилат сам мог распоряжаться своими побуждениями, но этого не случилось, он был совершенно закабален чужой волей.

В ранних вариантах романа Булгаков акцентировал, что по началу Пилат не только пытался, но и обуздывал ужас, напускаемый неизвестной силой, он подавлял его своей волей, но его душевных и духовных сил не хватило, чтобы вовсе избавиться от наваждений. В последней редакции романа прокуратор, вернее, его оставшаяся не порабощённой часть мозга, пытался понять происходящее и констатировал: «…ум уже не служит мне больше…». Выходит, не свой, а чужой ум заставил сделать Пилата, то, что было противно его воле. Удивляться догадке о тайных манипуляциях Воланда над Пилатом не приходится, так как в беседе на Патриарших прудах профессор сообщил Берлиозу и Бездомному: «…я лично присутствовал при всём этом. И на балконе был у Понтия Пилата, и в саду, когда он с Каифой разговаривал, и на помосте, но только тайно, инкогнито…». Невидимое присутствие сатаны закреплено автором в деталях, имеющих отношение к Пилату, многие из которых переходят из библейских глав в современные и обратно.

Одним из наиболее знаковых «кочующих» предметов является плащ: он общая часть костюма Пилата и Воланда. У Пилата он белый с кровавым подбоем, у сатаны черный с огненной подкладкой. Кроваво-огненный подбой плащей объединяет героев не только предметно, но и по смысловому подтексту. В 26 главе, рассказывающей о вечере после казни, Пилат вновь ощущает присутствие рядом того, кто воздействует на него. Растревоженный, он пытается обнаружить невидимого врага: «Один раз он (Пилат) оглянулся и почему-то вздрогнул, бросив взгляд на пустое кресло, на спинке которого лежал плащ. Приближалась праздничная ночь, вечерние тени играли свою игру, и, вероятно, усталому прокуратору померещилось, что кто-то сидит в пустом кресле. Допустив малодушие – пошевелив плащ, прокуратор оставил его…» Присутствие Воланда почувствовал и чуткий Левий Матвей, приведённый Афранием в покои Пилата: «Сядь, – молвил Пилат и указал на кресло. Левий недоверчиво поглядел на прокуратора, двинулся к креслу, испуганно покосился на золотые ручки и сел не в кресло, а рядом с ним, на пол». Левий не решился сесть в кресло, внешне стоящее пустым, но, судя по подтексту, заполненное духом зла.

Из выше сказанного получается, что булгаковский прокуратор был всего лишь жертвой, а точнее орудием, инструментом для выполнения далеко идущего плана дьявола. О деталях воландова плана речь пойдёт в другой статье. Здесь же отмечу, что в последней редакции «Мастера и Маргариты» Булгаков не без причины назвал роман мастера – «Евангелие от Воланда», так как именно сатана замыслил и привел в исполнение свой план о казни Иешуа. В раннем варианте романа Булгаков так описывал Пилата во время произнесения приговора: «Пилат всхлипнул внезапно и мокро, но тотчас дьявольским усилием победил себя и объявил приговор». 8 Нет, неспроста, после «дьявольского» усилия, последнее, что пришло прокуратору в голову: «Погиб!.. Погибли…»

Что же погубило «бесстрашного всадника»? На этот вопрос все сразу ответят: его погубила трусость! Память о невинно казненном Иешуа не даёт покоя прокуратору всю оставшуюся жизнь. Поначалу он пытается оправдать себя, что не виноват, просто у него такая должность. В финале романа, иронизируя, Воланд сообщает мастеру и Маргарите, что прокуратор все время говорит «одно и то же… Он говорит, что… у него плохая должность». Слова о должности это попытка Пилата успокоить свою больную совесть, но, как мы знаем, для него это тщетно. Совесть мучила его две тысячи лет… Здесь читается своеобразное предостережение автора. Он как бы говорит, что случившееся с Пилатом может происходить и в наших житейских обстоятельствах. Человек сам выбирает с кем он – с Богом или с Его противником. Отсюда понятна авторская характеристика пилатовой трусости, названной главным человеческим пороком.

Многим известны смертные человеческие грехи, их восемь. Христианский автор Евлагий перечислил их: чревоугодие (обжорство), блуд (прелюбодеяние), алчность (корысть), скорбь (печаль), гнев, уныние, тщеславие, высокомерие (гордыня). Как видим, трусости в этом списке нет. Откуда же Булгаков мог взять трусость, тем более назвать главным человеческим пороком? Роман «Мастер и Маргарита», и особенно его «библейские главы», имеют многочисленные параллели с последней книгой Библии – Откровением Иоанна Богослова. Не мудрствуя лукаво, обратимся к этой книге и узнаем, что во время наступления конца времен в страшное огненное озеро первыми попадут трусы! В Библии онлайн читаем: «Но трусам, неверным, подлым, убийцам, развратникам, колдунам, идолопоклонникам и всем лжецам – им место в озере с горящей серой». 9 Обращаю ваше внимание, что первыми в этом списке записаны трусы, то есть Булгаков ничего не выдумал. Как и во многом другом, писатель опирался на библейское образное слово; оно создает в романе особый мир, в который писатель заключает свою уникальную мысль – неповторимую по размаху, глубокую по философскому содержанию, наполненную острой сатирой и изящной иронией, смелую, красивую и одновременно простую по форме и художественному воплощению.

 

3. Крылатая вестница

Смутно-дышащими листьями
Черный ветер шелестит
И трепещущая ласточка
В темном небе круг чертит.
О. Мандельштам

В романе нет ничего беспричинного, все, даже небольшие и на первый взгляд совершенно незначительные детали играют свою роль. Есть герои, которых мы по первому прочтению не замечаем, и это понятно, они не определены автором как действующие лица, тем не менее, и эти незначительные персонажи важны для общего понимания той или иной сцены. Начну с очень маленькой героини – ласточки. Интересно, что эта небольшая птичка вызвала среди булгаковедов нешуточные споры. Г. Лесскис и К. Атарова считали: «Образ ласточки, появляющейся во время допроса Иешуа, при всей очевидной символике не поддаётся объяснению». С этим я, конечно, согласиться не могу. В «Евангелие от Воланда» её появление только кажется обыкновенным, но если приглядеться к ее полетам, то получается, что она летает в прямой зависимости от мыслей, а в последствии действий Пилата. Более того, можно сказать, что во время пилатового судилища эта птаха «высказывалась» о происходящем довольно необычным образом.

Напомню, что в библейских текстах образ ласточки не редко употребляется как некий символический образ.10 В русском фольклоре с ласточкой связано много примет, а одна из славянских пословиц об этой птичке именует её вестницей: «Ко мне ласточка прилетит, ко мне весточку принесет». Ласточка считается вестницей добра, счастья, надежды и возрождения. Не исключаю, что в первый прилет птицы, писатель опирался на этот ее символизм. Она прилетела на балкон прокуратора и в этот момент Иешуа избавил Пилата от головной боли. Вместе с ее полетом прояснились мысли Пилата. «В это время в колоннаду стремительно влетела ласточка. В течении её полета в светлой и легкой голове прокуратора сложилась формула. Она была такова: игемон разобрал дело бродячего философа Иешуа, по кличке Га-Ноцри, и состава преступления в нем не нашел…».

Писатель Вера Бегичева, в своей статье о ласточке предполагает, что в образе этой птички к Пилату прилетает душа его покойной жены Клавдии Прокулы, чтобы предотвратить опасное решение, которое собирается принять супруг. Свою мысль она подкрепляет тем, что в ранних редакциях романа упоминалось о Клавдии. Поначалу мне показалось, что эта идея не лишена логики, но впоследствии я отказалась от нее, несмотря на всю её мистическую таинственность и красоту. Перечитав это место в нескольких ранних вариантах романа, я обнаружила, что ласточка, наряду с женой Пилата, всегда присутствует в тексте. Отмечу, что у каждой из них свои, отличные друг от друга роли. Ласточка выполняла функцию символической крылатой вестницы, а Прокула, через адъютанта прокуратора «велела передать его превосходительству супругу, что всю ночь она не спала, видела три раза во сне лицо кудрявого арестанта … и умаляет супруга отпустить арестанта без вреда». 11 Здесь стоит заметить, что между булгаковскими Клавдией и Пилатом были неоднозначные отношения. На просьбу жены отпустить арестанта, прокуратор ответил: «Передайте её превосходительству супруге Клавдии Прокуле, что она дура.» 12 Текст о Прокуле носит ярко выраженный бытовой характер, не лишенный острого юмора. Все, что касается крылатой вестницы, никак не встраивается в бытовое повествование, а скорее имеет аллегорический подтекст и мистические мотивы. Впоследствии Булгаков отказался от образа Клавдии, а роль ласточки не единожды им уточнялась и расширялась.

Эта птичка обладает широкой символикой и, в частности, иногда является символом грядущей опасности. [/efn_note]Кстати, согласно легенде, она предупредила Александра Македонского об опасности.[/efn_note] Так, в первой полной рукописной редакции «Великий канцлер», о втором прилете ласточки было сказано: «… Пилату показалось, что она шуршит: “Корван-корван”». В переводе это слово означает «жертвенный дар», следовательно, изначально по мысли писателя ласточка играла ещё и роль предвестницы возможных трагических событий. В рукописи «Князь тьмы» птичка произносит слова, но уже другие, мысль в них более завуалирована и лишь отдалённо напоминает прежнее предсказание о будущей гибели Иешуа: «В зале с золотым потолком остались вдвоём Пилат и арестант. Было тихо, но ласточка влетела с балкона и стала биться под потолком – вероятно, потеряв выход. Пилату показалось, что она шуршит и кричит: “Караван-караван”». 13 Замечу, что писатель оставляет в тексте некий эуивок, что ласточка «потеряла выход», то есть иносказательно у Иешуа выхода нет и смерти ему не избежать. В другом варианте романа птичье щебетание опять меняется по смыслу: «…сразу несколько ласточек «шуршали в портике и покрикивали: «Искариот-Искариот». 14 Налицо четкий намек на предательство Иуды и как следствие последующая гибель Иешуа. В самом последнем варианте романа писатель снимает с ласточки всю смысловую конкретность, оставляя лишь общепринятую символичность образа. Но зато мысли самого Пилата обретают некую птичью полётность, они не приходят в его голову, а именно «прилетают» и потом «улетают».

Я полагаю, что многогранную символику образа ласточки Булгаков использует как своего рода художественный прием, который помогает с наибольшей выразительностью передать авторскую мысль, так как содержит дополнительную мистическую информацию и, тем самым придает экспрессивно-эмоциональную окраску всему эпизоду. Итак, крылатая вестница прилетела на балкон, «снизилась, чуть не задела острым крылом лица медной статуи в нише и скрылась за капителью колоны». Прокуратору «…осталось продиктовать секретарю», что «приговор Га-Ноцри, вынесенный Малым Синедрионом (Пилат) не утверждает». Но Воланд не дремал, он вновь напустил на Пилата свои чары, но только посильнее, чем в прежние разы и, видимо, это спугнуло ласточку, и она покинула балкон: «Тут крылья ласточки фыркнули над самой головой игемона, птица метнулась к чаше фонтана и вылетела на волю.» Она улетела и тут же все изменилось, Пилата обуяли темные роковые думы…

Считалось, что раз эта маленькая пичуга прилетает из-за далекого моря, то её образ связывался с иным миром, а посему её называли посредницей между смертью и жизнью. Размышляя над этим, я соглашусь с мнением В. Бегичевой, что булгаковская ласточка не простая птичка. Своё предположение исследователь романа обосновывает на интересном факте – во время суда над Иешуа шел месяц нисан, все перелётные птицы, в том числе и ласточки, должны были давно покинуть Ершалаим и быть в северных краях, значит, скорее всего, «это не настоящая птица, а гостья из иного мира». Однако я думаю, что под иным миром следует подразумевать не потусторонний (откуда, по мысли Бегичевой, могла явиться Клавдия Прокула), а наднебесный. Известно, что в христианстве ласточка считается одним из символов Иисуса Христа и часто символизирует жажду духовной пищи. В какой-то степени подобную жажду испытывал Пилат, поначалу он хотел отправить Иешуа к себе в Кесарию, где находилась его резиденция, чтобы в дали от посторонних глаз, беседовать с ним на различные философские темы. Позже он тосковал целых две тысячи лет, что не договорил с Га-Ноцри.

Повторюсь, что, когда ласточка прилетала, у Пилата менялся характер мыслей с отрицательного на положительный. И вот, когда Пилат совсем уж было собрался продиктовать заключение, что не предаст Иешуа смерти, птичка упорхнула. Как только она покинула дворец, прокуратору подали пергамент, который не оставил никаких надежд на спасение Иешуа. И в этот момент произошло странное событие – рядом с Иешуа «столбом загорелась пыль». Этим огненным фейерверком Воланд поставил эффектную точку, как бы завершая задуманное им злодеяние. В результате чего «Пилат нахмурился…ещё более изменился в лице. Темная ли кровь прилила к шее и лицу или случилось что-либо другое, но только кожа его утратила желтизну, побурела, а глаза как будто провалились». После этого прокуратору стали мерещиться страшные видения, напускаемые сатаной. Дальнейшее для Воланда было уже в деталях, и подвластный ему прокуратор, не справившись со страхом, отправил Иешуа на казнь.

 

 

 

4. Мир Воланда – мир перевёрнутый.

-Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего…
Воланд
-Просите, и дано будет вам; ищите и найдёте; стучите и
Отворят вам; ибо всякий просящий получает….
Иисус Христос (Мф 7.7-8)

 

Критик Латунский и иже с ним ошиблись, назвав «Евангелие от Воланда» «апологией Иисуса Христа», так как в истории Иешуа Га-Ноцри найти детали биографии Христа почти не представляется возможным. У них разное место рождения, жительства, захоронения и возраст. По-разному описаны дороги к месту казни и сцены восхождения на крест, а также снятия с креста. Иешуа на казнь едет на повозке, в то время как Иисус несет крест, на котором будет распят. Не говоря уж о том, что Иешуа не сам умер на кресте, а был заколот палачом. Га-Ноцри явился в Ершалаим пешком через Сузские ворота, а Иисус въехал в Иерусалим на ослике через Золотые врата, у него один ученик, а не 12 и т.д. Все перечисленные несовпадения биографии Иешуа с жизнеописанием Иисуса Христа имеют одну причину и подчинены авторской идее, которая носит апокалиптический характер.

Не последним отличием является несхожесть значений их имен. В архиве Булгакова сохранились выписки из различных источников, предлагающих различные, противоречивые друг другу, варианты. 15 Писатель остановился на имени, которое в советской литературе уже упоминалось. 16 Иешуа – еврейское произнесение библейского Иисус. Прозвище Га-Ноцри, по одному из вариантов является производным от названия города Назарет, то есть оно может быть переведено как человек из Назарета.

Христос в переводе с греческого означает – помазанник, Мессия, по-простому Спаситель. Именно в этом была божественная миссия Иисуса Христа – стать Спасителем человечества. Га-Ноцри, наряду с переводом «из Назарета» имеет массу толкований, но главное, в этом прозвище отсутствует мессианское значение, то есть оно имеет иное смысловое наполнение. Другими словами, имя булгаковского героя прежде всего определяет некое духовное расстояние между Иешуа и Исусом. Кстати сказать, все имена героев ершалаимских глав «Мастера и Маргариты» отличаются от евангельских: Матфей-Матвей, Каиафа-Каифа… Всего одна буква, не велика разница, ведь имя от этого почти не изменилось – решит кто-то, воспринимая придуманных автором действующих лиц романа так же как героев Библии, а это не верно.

Да, изменена или убрана всего одна буква, но в ней заключён код или приём, с помощью которого можно уяснить главное отличие булгаковских героев от библейских. Подобная ситуация зафиксирована ветхозаветным автором в истории Авраама из книги «Бытие». Когда Господь явился ему и заключил с ним завет, Он тут же изменил его имя, прибавив к последнему ровно одну букву. «Я – вот завет Мой с тобою: ты будешь отцом множества народов, и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо я сделаю тебя отцом множества народов…» (Быт. 17: 4-5) Тогда же имя Сары стало – Сарра. Затем последовали известные события: девяностолетняя Сарра, понесла от девяностодевятилетнего Авраама и родила Исаака. Удивляться тут нечему. Божественное слово, состоящее из божественных букв, является животворящим Логосом. Вспомним начало Евангелия от Иоанна: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». (Ин. 1: 1-2). При помощи Слова Господь создавал жизнь на земле, потом человека. Когда настало время, Он, к имени избранной личности, прибавил всего одну букву, тем самым меняя внутреннюю природу Авраама, который после этого стал праотцом всего израильского народа. Одна божественная буква произвела огромное изменение в духовной сущности человека.

Полагаю, что писатель воспользовался приёмом, известным всякому, кто внимательно читал Библию, чтобы не только отделить литературных героев от исторических, но, в большей степени, помочь читателю понять суть придуманных Булгаковым образов. Итак, Бог прибавил букву в имени, а булгаковский дьявол убирает букву или меняет одну букву на другую, или даже придумывает новое имя или прозвище, тем самым автор подводит читателя к мысли: Мир сатаны перевернут, в нём всё по-другому, всё наоборот, а посему он антагонистичен божественному миру. Там, где был свет, дьявол напускает тьму, там, где добро, действует зло. Идея сатаны, зафиксированная мастером в «Евангелие от Воланда», противоположна идее, записанной в канонических евангелиях и, как следствие, она ведет не к спасению, но к гибели. Все герои «Евангелия от Воланда» это личности так или иначе тронутые черным воландовым плащом. Подробно о каждом из них поразмышляем в других статьях. Здесь же отмечу, когда Воланд говорит Маргарите: «Никогда ничего не просите…», этим советом он не желает облегчить её жизнь, как может показаться на первый взгляд, а хочет утвердить в ней самость и гордыню. Кстати, он и не скрывает этого. Посоветовав не просить, он говорит: «Садитесь, гордая женщина!» Как известно, гордыня один из восьми смертных грехов, она приводит человека к гибели его души.

С рассказом об Аврааме соприкасается шарада, связанная с отцом Иешуа. Напомню, что родители Га-Ноцри неизвестны, ему говорили, что его отец сириец. Для чего же могла понадобиться Булгакову эта подробность? Следуя моей догадке о том, что построение образа Иешуа полярно образу Иисуса, могу предположить: сирийской национальностью писатель уточнил, что сириец-Иешуа не может быть Мессией, так как не является потомком рода Давида, а это обязательное условие, предсказанное ещё в ветхозаветные времена. 17 В личности Иисуса Христа воплотились все ветхозаветные предсказания касающиеся Мессии. Одним из них была Его родословная и, естественно, национальность. Свой род Иисус Христос вел через генеалогию Адама…. Авраама, Давида, Соломона… (Лк. 3: 23-38) Добавлю, сирийский отец, образно говоря, имеет прямое отношение к кровавому подбою Воландова плаща. Дело в том, что именно Сирия является своего рода родиной первого убийства на земле. По преданию недалеко от Дамаска в пещере Магарат ад-Дамм (называемой в Сирии пещерой первой крови) Авель погиб от руки брата Каина. 18 Уверена, что писатель был хорошо осведомлен об этом. Известно, что он подробно, с карандашом в руке, изучил более 400 книг по древней истории.

Следует отметить, что у Иешуа есть своего рода духовный прообраз, это Иисус из «Евангелия Льва Толстого». Конечно, сравнивать впрямую два столь разных образа трудно, но идеи, так называемых «евангелий», схожи, а именно – оба текста повествуют об обычных персонах, личностях достаточно привлекательных, с открытой душевной щедростью и другими положительными достоинствами. Однако как бы они не были хороши, эти люди не имеют отношения к Спасителю мира.

В «Евангелии от Воланда» и речи нет о непорочном зачатии, о воскресении или вознесении Иешуа. Неслучайно Воланд улетает из Москвы в пасхальный сочельник, его не просто не интересует Пасха, она его раздражает, а от креста его свиту коробит. После трагической гибели Га-Ноцри на Лысой горе, Левий Матвей похоронил его. Булгаков подробно описывает как он это осуществил, а после погребения ничего неординарного не произошло. Примерно такая же ситуация и в толстовском повествовании. Сюжетно объединяя четыре Евангелия в одно, Толстой вычеркнул все строфы о светлом Воскресении и Вознесении Христа. 19 Он отрицал непорочное зачатие Иисуса, чудеса и другие важнейшие события жизни Спасителя. По мнению писателя, они противоречат разумному пониманию. 20 Отсюда оба повествования по смыслу заканчиваются одинаково – смертью толстовского Иисуса и булгаковского Иешуа. 21

Допускаю, что Михаил Афанасьевич Булгаков, мягко говоря, был не согласен с религиозными воззрениями Льва Николаевича Толстого, причем настолько, что можно сказать впрямую заимствовал толстовскую антимессианскую идею образа Иисуса и «вложил» её в «Евангелие от Воланда».  Конечно, нельзя не отметить, что толстовский Иисус, а вслед за ним и Иешуа люди добрые. Правду сказать, доброта Иешуа нарочита и граничит со здравым смыслом. Автором она умышлено доведена до абсурда. Иешуа считает, что «злых людей нет на свете». В то время как Христос утверждает, что зло присуще человеку. Источник человеческого зла, равно как и добра – людское сердце. (Мф.12:34-35)

В связи с этой неадекватной добротой, читателям романа стоит поразмыслить не только к чему может привести подобное заблуждение Га-Ноцри, но и выбрать к чьим словам, вынесенным мною в эпиграф, прислушаться: к воландовым или Спасителя? К слову, перед писателем такого выбора не стояло. В последнее десятилетие жизни Михаил Афанасьевич частенько обращался за помощью к Господу. Напомню лишь две его просьбы, зафиксированные в дневнике: «Помоги мне, Господи» – 27 октября 1923 г; «Помоги, Господи, кончить роман» – 1931г. Свои надежды на главные чаяния жизни Булгаков связывал с Богом: «Итак, будем надеяться на Бога и жить. Это единственный и лучший способ» – фраза из дневника писателя.

 

5. Портрет без деталей портрета.

Всё чело облито кровию,
От тернового венца,
Взор сиял святой любовию,
Божеством – черты лица.
М.Ю. Лермонтов (из стихотворения «Христос Воскресе!»)

 

У большинства героев «Мастера и Маргариты» есть прототипы, во всяком случае, так считают многие исследователи романа. Действительно, описывая своих героев, Михаилу Афанасьевичу случалось использовать внешность и даже биографии современников или исторических личностей, часто показывая их наружность в динамике. В пристальном рассмотрении обликов своих героев автор, не ограничивал свою фантазию, являя себя виртуозным мастером литературного портрета. Однако найти сходство Иешуа с кем бы то ни было, невозможно, хотя логично допустить, что Га-Ноцри должен быть похожим на Иисуса Христа.

После первого прочтения «Мастера и Маргариты», я была убеждена, что в образе Иешуа Га-Ноцри Булгаков подразумевал Иисуса Христа. Сюжет меня настолько занимал, что поначалу я не очень обращала внимания на разночтения с каноническими текстами. Дни шли за днями, я перечитывала роман, предпочитая «библейские главы». Со временем меня заинтересовали эти несовпадения, а главное, я задумалась: зачем автор придумал своему Иешуа такую странную внешность? Чтобы понять это, я решила ознакомиться с литературными портретами Христа, созданными ранее. Их множество, конечно, они отличаются по характеру; они разнятся уже в силу того, что написаны в разное время. Есть среди них подробно выписанные портреты, есть не очень. Над образом Иисуса Христа размышляли великие русские писатели, это Н. В. Гоголь, упомянутый Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский, Л. Н. Андреев, Д. С. Мережковский и другие. Как правило, Иисус изображался ими умным, мужественным, часто привлекательным человеком. Следует отметить, что литературные портреты Христа западных авторов отличались от портретов русских писателей, но тем не менее у всех наблюдается общая тенденция, а именно, портрет Иисуса, как правило, описывался с теми или иными, но обязательно конкретными деталями лица или тела.

Для примера рассмотрим литературный портрет Христа, созданный английской писательницей Марией Корелли. 22 В ней Иисус Христос, перед произнесением Пилатом приговора, выглядел так: «Он был спокоен, как мраморная статуя. Белые одежды, падая назад с плеч ровными, красивыми складками, открывали руки, скрещенными на груди, и в этой позе видна была загадочная, непреодолимая сила Узника. Величие, власть, неоспоримое превосходство – всё это торжествовало в чудном и несравненном Образе». Понятно, что этот образ, окрашенный некоторыми романтическими пассажами с проявлениями сентиментализма, был далек от действительной ситуации, но то была дань литературной моде или богословскому контексту того времени. Сегодняшнему читателю подобное описание покажется по меньшей мере нелогичным, так как трудно представить, что после бичевания Иисус мог выглядеть столь благостным.

Совсем другим описывает Спасителя Мережковский. 23 Оговорюсь, он работал над темой Христа примерно в одно время с Корелли. Правда, Дмитрий Сергеевич в одном повествовании представил сразу два разных лика Христа. Он вводит их через описание визуальных изображений Спасителя, увиденных главным героем Юлианом в храме. Один – «…грозный, тёмный, исхудалый лик в золотом сиянии и диадеме», другой пастырь, несущий на плече заблудшую овцу. Он «был радостен, прост, этот босоногий юноша с лицом безбородым, смиренным и кротким…у него была улыбка тихого веселья».

А вот так, уже в двадцатом веке, изобразил Иисуса Христа Ч. Айтматов 24: «Иисус присел на мраморную приступку у стены, согбенный, с бледным заострившимся лицом в окаймлении длинных, ниспадающих волнами темных волос» и далее Айтматов замечает, что у Христа были «прозрачно-синие глаза, поразившие того (Пилата) силой и сосредоточенностью мысли». Это наиболее реалистичный портрет, но и в нём есть конкретные черты внешности, которые носят спорный характер, так как мы не знаем какими на самом деле были глаза Христа.

А теперь рассмотрим булгаковский портрет. Всегда точный и подробный в деталях, в описании облика Га-Ноцри, Булгаков отступает от своего же правила и представляет портрет, в котором, собственно, нет портрета. «Этот человек (Иешуа) был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта – ссадина с запекшейся кровью». В три лаконичные фразы писатель заключил информацию о костюме и характере побоев на лице, минуя все детали, хоть как-то конкретизирующие его наружность. В таком описании явно чувствуется специальная недоговоренность.

Внимательно вчитываясь в текст, можно заметить, что, опуская все подробности обличья Иешуа, писатель вводит в повествование такие детали, которые хотя и не описывают его внешность, но косвенным образом рисуют именно портрет. Причем этот портрет, как бы само собой рождается в голове каждого, кто читает булгаковский текст о том, как Га-Ноцри стоял перед Пилатом. Это своего рода парадокс – литературный портрет, в котором нет ни одной портретной детали, как-то: нос, рот, глаза, брови, волосы и т.д., но и без них есть четкое ощущение лица и даже облика в целом. Вероятно, это связано с тем, что все мы, хорошо или не очень, но знаем как выглядел Иисус Христос и наша память невольно воссоздает портрет, но каждому читающему свой. Кто-то помнит Иисуса, воскрешая в памяти древнерусские иконы, а иные вспоминают картины И. Н. Крамского, А. А. Иванова, И. Е. Репина, В. И. Сурикова, В. И. Васнецова или портреты кисти иностранных художников, во множестве писавших Спасителя.

Поймать за хвост фантазию писателя трудно, если вообще возможно. Один из самых близких друзей писателя Сергей Ермолинский, анализируя текст романа, восклицает:

«Знания художника загадочны, как неопознанные летающие объекты. В самом деле где кончаются знания и начинаются догадки, интуиция?» 25 К примеру, откуда появилась точность, с которой Булгаков описывает следы от побоев на лице Га-Ноцри? Почему он располагает ссадины так, а не как иначе? Это очень важно понять, так как именно эти синяки и ссадины дают читателю возможность представить лицо Иешуа. Обратившись к более ранним вариантам романа, я заметила, что автор работал над следами побоев довольно тщательно, заменяя одни детали другими. Так, в одном из первых вариантов романа синяк на лице Га-Ноцри находился справа; левый глаз тогда был совершенно нормальный, а ссадина у рта, отмеченная в последнем варианте, отсутствовала вовсе. Вот как эта часть текста выглядела ранее: «…под заплывшим правым глазом сидел громадных размеров синяк. Левый здоровый глаз выражал любопытство». 26

Каковы же причины, по которым Михаил Афанасьевич перенёс синяк справа налево, а у рта прибавил кровоточащую рану? Какая в этих уточнениях логика? Не буду вас томить, раскрою эту сложнейшую шараду сразу: появившиеся на лице Иешуа конкретные детали побоев, в начале работы над романом лишь намеченные, в процессе создания образа были перенесены автором  в то место, которое соответствовало  отпечаткам на лике Иисуса Христа, обозначенном на уникальном документальном портрете, явленном нам Туринской Плащаницей!

Туринская Плащаница, сохранённая Божественным Промыслом два тысячелетия, – одно из величайших чудес и святынь, поныне существующих. Известно, что опровергнуть её подлинность, взялись люди неверующие, которые в конце концов вынуждены были признать, что Плащаница принадлежит ко времени Христа. В документальном описании Христовой Плащаницы отмечено, что левая сторона лика по сравнению с правой разбита сильнее. Плащаница, которая была своего рода негативом, хранящим столь многие годы внешний облик Спасителя, донесла его до нашего времени. Когда однажды Плащаницу сфотографировали, то после проявления пленки с удивлением обнаружили не отпечатки от ран, а весь лик Христа, явившийся во всей своей красоте и величии духа. Из фотографии следует, что у рта находится рана, соответствующая пятну крови на холсте. Скула в этом месте рассечена от удара, а левая сторона у глаза припухла как бы от большого синяка. Булгаков диагностировал раны, и вследствие этого появились в романе подробности побоев на лице его героя.

Напрашивается вопрос почему Михаил Афанасьевич, вопреки той или иной литературной традиции, принял решение изобразить внешность Иешуа столь оригинальным способом? Только ли из-за парадоксальной самобытности? Ответ на это вопрос я нашла не сразу. По началу мне казалось, что моё литературное расследование зашло в тупик. Ведь, если писатель использовал документальный материал, который напрямую относится к Иисусу Христу, значит, все мои предыдущие размышления о том, что Иешуа не Христос (не Мессия) можно поставить под сомнение.

Ответ пришел как-то сам собой, точнее, после чтения текстов Святых отцов, которые «в один голос» заявляют, что после Вознесения Христа, то есть после того, когда Иисус вернулся в прежнее божественное состояние, никто из ранее знавших не смог узнать Его. Об этом говорит и текст евангелиста Луки. Двое апостолов шли по дороге и беседовали, воскресший Христос нагнал их и пошел рядом, но они «не узнали Его» (Лук. 24:16) Случилось это потому, что Он стал совершенно не похожим на себя. 27 Иными словами, во время жизни в человеческом теле Христос был одним, а после Вознесения человеческое тело исчезло и появилось иное. Получается, если писатель для создания образа Иешуа использовал некие приметы избитого Иисуса (человеческие приметы), то можно допустить что Га-Ноцри – образ человека, но не бога. А если точнее, то Булгаков для создания портрета Иешуа взял не внешние черты Иисуса, а лишь синяки и ссадины, а его человеческий облик (явленный на Туринской Плащанице) был автором совершенно не использован. Остается только удивляться столь филигранной работе писателя над образом Иешуа.

А ещё очень важно отметить, что на Плащанице имеется отпечаток кровавого пятна довольно большого размера в области рёбер. На фотографии в этом месте видна межреберная рана, которую эксперты характеризуют как колотая. Колотая рана, это очень важная документальная деталь. Как вы помните, Иешуа умирает вследствие именно колотой раны. Палач направил на Га-Ноцри остро наточенное копье и «…тихонько кольнул Иешуа в сердце…Кровь побежала по животу, нижняя челюсть судорожно дрогнула, и голова его повисла». Иешуа умер после того, как палач убил его уколом в сердце.

Здесь необходимо уточнение. Напомню, что во все время казни рядом с повешенными сидел человек. «Тот человек в капюшоне поместился невдалеке от столбов на трехногом табурете и сидел в благодушной неподвижности». Мы знаем, что это был офицер тайной службы, который выполнял специальное поручение Пилата. Кто-то может подумать, что человек в капюшоне просто наблюдал за казнью, но нет, он руководил процессом. Булгаков сообщает нам следующее: «Повинуясь жестам человека в капюшоне, один из палачей взял копьё…». После того, как палач убил всех тех повешенных, начальник тайной службы проверил хорошо ли выполнен приказ. «Остановившись у первого столба, человек в капюшоне внимательно оглядел окровавленного Иешуа, тронул белой рукой ступню и сказал спутникам: “Мертв”». Как ни крути, смерть Иешуа наступила по воле Пилата, которым, как я упоминала ранее, проруководил Воланд. К сказанному можно добавить, что и приход смерти Иешуа поторопил Воланд, пригнав к месту распятия страшную тучу, изрыгающую огненные всполохи.

Так или иначе, но палач сделал своё дело, казнь через заклание свершилась. Это верно, но она завершилась не так, как в канонических Евангелиях. Прежде всего следует отметить, что Христа никто не убивал! Он сам отошел в мир иной. Евангелист Иоанн пишет, когда Иисус почувствовал приближение смерти, «сказал: свершилось! И, преклонив главу, предал дух» (Ин.19:30). У трех Евангелистов мы не найдём упоминания о пронзении тела Христова копьём, но в Евангелии от Иоанна говорится, что тело Ииуса было пронзено, но уже после его смерти. (Ин.19:34)

И последнее пояснение. Необходимо заметить, что перед тем, как уйти в мир иной, Христос обратился к Отцу: «Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух» (Лук 23:46), в то время как Иешуа, шепнул: «Игемон…», то есть он призывал Пилата, а косвенным образом Воланда.

Не могу ещё раз не отметить, что Михаил Афанасьевич в образе Воланда сконструировал такого уникального сочинителя, вездесущего хитреца и коварного обманщика, что придумать трудно! Не случайно Левий Матвей назвал его софистом.

 

6. Что есть истина?

Любите живопись, поэты!
Лишь ей, единственной дано
Души изменчивой приметы
Переносить на полотно.
                                 Н. Заболоцкий

 

Сергей Ермолинский, задумываясь как возник образ Иешуа, пришел к выводу, что вероятно он был «навеян нашими юродивенькими и блаженными, которых исстари почитали на Руси за святых. Тут присутствуют и лесковские странники и проглядывает, может быть, Мышкин Достоевского. Но это не более чем «толчки», приблизительное влияние. Иешуа прежде всего создан независимым и поэтическим воображением Булгакова» 28 С этим нельзя не согласиться. Далее он делает предположение, что, показывая, насколько одинок Иешуа, Булгаков опирается на текст Талмуда. Некоторые исследователи «Мастера и Маргариты» тоже считают, что кое-какие черты Га-Ноцри почерпнуты писателем из Талмуда. Это предположение кажется мне неверным.

С текстами Талмуда Булгаков был, безусловно, знаком, но использовал его в другом месте романа. Иисус, созданный воображением Ивана Бездомного, так же, как и талмудический вариант, наделен всеми отрицательными чертами и качествами, представляя собой вывернутую наизнанку исковерканную до мелочей евангельскую историю. Он представлен в Талмуде отпетым мошенником и пьяницей, личностью аферистического склада. Найти в нём хоть что-то похожее на деликатного и наивного Иешуа нельзя. В доказательство этого добавлю, что в ранних вариантах романа у Га-Ноцри была довольно яркая портретная деталь – «рыжие вьющиеся волосы», в другом варианте исправленная на «рыжеватые»: «Руки молодого человека (Иешуа) были связаны за спиной, рыжеватые вьющиеся волосы растрепаны…». 29 Подчеркиваю, в последнем варианте романа упоминание о волосах отсутствует. Полагаю, что писатель убрал эту столь заметную портретную деталь именно вследствие нежелания иметь хоть малейшую точку соприкосновения Иешуа с талмудическим Ешуа у которого огненно-рыжая копна волос.  И хотя булгаковское описание волос Иешуа лишь отдаленно напоминало клоунские волосы Ешуа, но видимо, писателю была не нужна даже небольшая схожесть. Поэтому он совсем отказался от неё. Видимо, по этой же причине имя Ешуа, использованное в ранних вариантах романа, было заменено на Иешуа.

Однажды, неожиданно для себя я вдруг поняла, что сцену допроса Иешуа уже где-то видела, не читала, а именно видела. Мне вспомнилось, что сюжет картины Н.Н. Ге «Что есть истина?» не только во многом напоминает историю противостояния Пилата и Иешуа, но в некоторых местах, как ни удивительно, совпадает совершенно. В картине Пилат стоит весь залитый солнцем. Солнечный луч освещает, как бы подчеркивая его моральное и физическое превосходство, его коренастую полноватую фигуру, его сытое довольство, которые в описании всадника Золотое копье тоже трудно не заметить. Отмечу в скобках, что кульминационный момент суда булгаковского Пилата, очень напоминает полотно Ге.

Рассматривая картину, следует прежде всего остановиться на его оригинальном световом решении. Современники Ге именно световое решение картины ставили ему в упрёк. Если помните, полотно разделено по диагонали на тёмную сторону и освещённую ярким солнцем. В солнечной стороне художник поместил Пилата, а в тёмной Христа. В художественном языке мрак и темнота, как правило, отождествляется со злом, а свет с добром. Это сильно смущало посетителей выставки и большинство из них категорически не приняли подобное новшество. А ещё их раздражало, что Христос написан с темным лицом, всклоченными волосами, даже несколько растерявшимся, и совершенно лишенным какой бы то ни было духовной значительности. Некоторые считали, что Иисус Ге изображён человеком злым, в котором ничто не выдаёт не только Сына Божия, но даже просто благородного человека. Много серьёзных замечаний высказывалось в адрес картины. Тех, кого удовлетворяло подобное прочтение образа Христа, можно было перечесть по пальцам.

В смысле техники, колорита и пр. картина Ге была безупречна, но полотно не пользовалось у публики успехом не из-за моды на ту, или иною разновидность живописи. В большинстве своём на выставке люди были православные, поэтому они не могли принять того, что образ Иисуса был серьёзно умален, а точнее, Ге изобразил лишь одну составляющую двуединой сущности Христа. Божественная часть сущности Спасителя, в трактовании художником, отсутствовала вовсе, а человеческая сторона изображена, как говорили некоторые, с «пошлым реализмом». 30

К подобному пониманию сути образа Иисуса Христа художник пришел не сам собой. Николая Ге связывала многолетняя дружба со Львом Толстым. Примерно в начале восьмидесятых годов девятнадцатого века художник познакомился со статьями Толстого на религиозные темы, а после увлекся взглядами великого писателя. Приехав в Москву, он долгое время жил у Льва Николаевича. Видимо, писатель повлиял на мировоззрение Ге и, как следствие, на его творчество, результатом чего явились картины под общим названием «Страстной цикл», созданный художником в период с 1880 по 1890 гг. Сегодня картина «Что есть истина?» находится в залах Третьяковской галереи и мы можем её увидеть, а также сравнить картину с булгаковским текстом.31

Помимо общности условного языка, употребляемого обеими художниками, их объединяет один выбор сюжета, то есть противостояние двух противоположных начал. В этом противостоянии заметна особая динамика, это целый спектакль с огромным количеством смысловых линий. Для реализации своей творческой задачи оба художника для сцены суда выбрали одинаковое место действия. Совпадение заключается ещё и в том, что оба выводят героев из внутренних покоев дворца наружу, на ярко освещённое солнцем пространство. Можно найти и другие совпадения, например в характеристике фигур, облике и позах героев, в деталях здания, но я остановлюсь на главном, совершенно невероятном совпадении. У Иисуса Ге, полностью убранного в тень, освещен солнцем только носок сандалии. Поразительно, но в кульминационном моменте солнце освещает Иешуа не просто как на картине, но застывает именно у сандалий: «…солнце уже довольно высоко стоит… луч подобрался в колоннаду и подползает к стоптанным сандалиям Иешуа». В световом решении луч солнца замирает на одной черте – у ног Иисуса-Иешуа. Это явная и очень яркая подсказка читателю. Здесь же есть и ещё пара небольших, но немаловажных деталей, а именно: сандалии у обоих героев стоптаны, руки Иешуа связаны за спиной, равно как на картине, где хорошо видны верёвки, коими был связан Христос. Концы этих веревок висят над сандалиями Иисуса на том уровне, где проходит световое разделение картины.

Есть и ещё подсказки, связанные с живописью Ге. В октябре 2011 года в Новой Третьяковке открылась огромная экспозиция Николая Ге, посвященная 180-летию художника. Выставка называлась «Что есть истина?». Конечно, я была на ней и провела не один час, рассматривая полотна, которые были привезены из разных музеев России и парижского музея Орсе. «Страстной цикл» художника был представлен во множестве картин, этюдов и рисунков. Каково же было моё удивление, когда я увидела довольно большую работу, посвященную распятию, на которой был изображен Христос, свесивший на бок голову в размотавшейся чалме, а потом приметила ещё пару эскизов, где голова Христа была в чалме, с полузакрытыми бессмысленными глазами, какие бывают у людей, находящихся в забытье. Вот как эта сцена выглядела у Булгакова в последнем варианте романа: «Счастливее двух других был Иешуа. В первый же час его стали поражать обмороки, а затем он впал в забытье, повесив голову в размотавшейся чалме».

А вот ещё подсказка. Все мы отчетливо помним, что на иконах и в живописи в сюжете «Распятие», Христос, как правило, изображается прибитым гвоздями к перекладинам креста. Художник писал этот сюжет не один десяток раз, все время слегка видоизменяя композиционное решение. Несколько раз он изображал Христа традиционно, то есть прибитым к кресту; есть вариант, где руки прибиты гвоздями и дополнительно привязаны веревками на уровне локтей. Но есть версия, где гвозди отсутствуют вовсе, а руки Христа привязаны к поперечной перекладине веревками. Эта версия запечатлена в нескольких этюдах и в небольшой картине. Подобное композиционное решение встречается очень редко, во всяком случае, кроме полотен Ге, мне такая композиция не известна. Теперь обратимся к тексту Булгакова, в нем все казнимые были привязаны веревками к столбам: «Дисмас напрягся, но шевельнуться не смог, руки его в трех местах на перекладине держали веревочные кольца». А вот как Левий Матвей снимал Иешуа с креста: «Он перерезал веревки на голенях, поднялся на нижнюю перекладину, обнял Иешуа и освободил руки от верхних связей».

Уверена, что подобных случайных совпадений не бывает. Абсолютно очевидно, что писатель специально внёс эти столь заметные детали (луч солнца, остановившийся у сандалий, размотавшуюся чалму, связанные за спиной руки, стоптанные сандалии и привязанные веревками к перекладине руки) в свой текст, чтобы перекинуть смысловой мостик к картинам Ге и тем самым помочь читателю уяснить кем является его Иешуа. Эти авторские подсказки невольно позволяют трактовать образ Иешуа Га-Ноцри как обычную личность; человека мягкого, умного, увлеченного идеей о добре, но при этом лишенного всякого намека на мессианство, иными словами, не Христа.

 

 

 

7. Каверзный план Воланда

Дьяволу служить или пророку –
Каждый выбирает для себя.
Ю. Д. Левитанский

 

«Ваш роман вам принесёт ещё сюрпризы», – сказал Воланд мастеру. Попробуем поразмышлять над этим сюрпризом. Некоторые читатели считают Воланда справедливым, честным, доброжелательным, бескорыстным и даже человеколюбивым. А как можно думать иначе, если, сразу по приезду в Москву, этот добродетельный профессор устроил весёлый праздник в варьете, дал шикарный бал и, главное, вернул из небытия «угаданный» мастером роман с добрейшим героем Иешуа, которым многие из нас восхищаются. За год до этого Воланд заботливо обеспечил мастера огромным выигрышем, а чтобы он не трудился в поисках газеты с выигрышной таблицей, подкинул её в корзину с грязным бельём. 32 А ещё принарядил мастера в «прекрасный серый костюм» и поселил в подвал, чтобы тому, кого назначил себе соавтором-медиумом, было удобнее слышать мысли, которые сатана нашёптывал ему из преисподней. 33 И, в довершение, он устроил мастеру встречу с любимой (предварительно заморочив ей голову, как в начале времён праматери Еве, но об этом ниже). Всё это так, если читать роман Булгакова «по поверхности», не размышляя, зачем понадобилось писателю после Толстого сочинять ещё один кастрированный вариант евангелия.

Ответ на этот вопрос соприкасается с шарадой о возрасте Иешуа. «И сейчас же…поставили перед креслом прокуратора человека лет двадцати семи». Когда впервые я задумалась над тем, почему Иешуа 27 лет, а не 33 года, то первое пришедшее в голову: герою Булгакова 27 лет потому, что так пожелала фантазия писателя, художественному образу не нужны документальные обоснования. Спустя время я вспомнила про ошибку монаха Дионисия Малого. Известно, что в 535 году он вычислил дату рождения Христа, которую католическая церковь приняла, как истинную. Позже выяснилось, что в его расчёты вкралась погрешность, из которой следует, что Христос родился в 3 году н. э. Сегодня существует много новых пересчётов начала летоисчисления и названы разные цифры-ошибки; 2, 5 и даже 7. А это значит, что все исчисления одновременно можно поставить под сомнение, а посему у Булгакова были все основания ввести любую дату рождения Иешуа.

Вопрос, однако, заключается в том, что в тексте романа одновременно присутствуют не одна, а сразу обе цифры: и 27, и 33. Цифра 33 введена в повествование косвенным образом. В начале второй главы читаем: «Ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана…». Булгаков точно указывает месяц и число, если к ним прибавить день недели, то будет очень просто определить год. Из контекста следует, что дело было в пятницу. Напомню: лишь в пятницу возможны приготовления персонажей к праздничной субботе – иудейской пасхе. Иными словами, в романе речь идёт о 33-ем годе нашей эры. Из вышеизложенного получается, что Иешуа казнили в 33 году по Р.Х., в возрасте двадцати семи лет. Что же несёт в себе эта таинственная цифра 27? Полный и довольно простой ответ на эту шараду даёт нам древний язык Библии. В ней цифры, помимо определённого значения или даже вне его, наряду с прямым лексическим, имеют мистический смысл. 34 С уверенностью скажу: если Булгаков указывает точное число, то это подсказка. Безусловно, в цифре 27 надо видеть и возраст героя, и нечто обобщённое, что может обозначать весь объем информации, измеряемой этим числом.

Использование писателем условных библейских приёмов по всему полотну романа позволяет расшифровать цифру как символ, определяющий суть деятельности литературного героя. Кем же может быть Иешуа по сути? Как известно, «Новый Завет», повествующий об Иисусе Христе, состоит из 27 богодуховных произведений. Последняя, двадцать седьмая, книга – «Откровение Иоанна Богослолва» или «Апокалипсис». Он и является ответом на шараду о возрасте Иешуа. В «Апокалипсисе» два основных героя – Христос и антихрист, как, впрочем, и в романе «Мастер и Маргарита». В московских главах Воланд рассказывает о Иисусе (которому 33 года), а в библейских – об Иешуа (ему 27 лет). Герой «Апокалипсиса» антихрист, так же, как и Иешуа, вроде бы походит на Иисуса Христа, но, как говорит русская пословица: «Федот, да не тот».

Конечно, этот вывод о Иешуа очень трудно соотнести с его добротой, кротостью и абсолютной невинностью, настолько невероятным кажется подобное предположение. Само имя антихрист вызывает у любого человека неприятные ощущения. Однако не надо забывать, что в своё время антихрист предстанет перед человечеством в прекрасном образе. Он будет красив, щедр на добрые дела и поступки, а к финалу своей деятельности сможет стать всемирным царем, объединив под своею властью все земные государства! И тем не менее я полагаю, что большинство читателей ни за что с подобным выводом не согласятся.

Честно говоря, я и сама не до конца убеждена, что в образе Иешуа Булгаков имел в виду главного противника Христа, с которым в конце времен будет битва в результате которой победит Спаситель. Мои сомнения основываются прежде всего на том, что Иешуа уж больно не походит по характеру на антихриста. Вспомнив, что Святые отцы считали, что главная чертой антихриста, будет не внешняя красота или не красота, а духовное обольщение, именно обольщая он подчинит себе весь мир. Чтобы завладеть миром и подчинить народы необходимо быть очень решительным, ушлым, вероломным и изворотливым, а Иешуа кроткий, робкий, чистосердечный, словом, он никак не тянет на коварного героя. Не настаивая, я решила этот вывод о Иешуа оставить как временный или возможный вариант и поразмышлять далее…

Как и многих, меня волнует вопрос о том, как определить приближение апокалиптических времён. На эту тему я прочитала много интересных теософских, богословский и иных размышлений, остановлюсь на одном. Иоанн Кронштадский считал, что пока «Благая весть» о Спасителе не распространится по всему миру, пока о ней не узнает самый последний человек, ожидать конец света не стоит, так как Бог любит всех одинаково и не может оставить без надежды на спасение хотя бы одного человека, пусть даже не самого хорошего. И, конечно, писатель знал об этом, в его библиотеке были труды Иоанна Кронштадского. Из этого может следовать, что сюрприз, который пообещал Воланд, заключается в тайной миссии сатаны, мастерски и остроумно придуманной Булгаковым.

Евангелие переводится с греческого как благая весть. Во имя спасения человечества Бог Отец послал в мир Сына. Иисус Христос принёс на землю благую весть; Он сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь». (Ин. 14:6) По мысли Булгакова, Воланд, подражая Богу Отцу, как бы посылает в мир своего «духовного» сына – Иешуа; Га-Ноцри предлагает иную, противоположную божественной весть, которая не является ни благостью, ни спасением. Если таинственный профессор, придумавший своё фальшивое евангелие, распространит его в параллель к Новозаветным Евангелиям, то часть человечества, предпочитающая Га-Ноцри Христу, стройными рядами пойдёт в противоположную сторону от дороги, пройденной Спасителем. Здесь стоит снова остановиться, так как дорога Иешуа на Лысую гору лежит в стороне от крестного пути Иисуса Христа на Голгофу. Иешуа двигался на Лысую гору с западной части Ершалаима, а Спаситель с восточной части Иерусалима.35 И в этом читается ещё один явный авторский намёк, что отождествлять Иешуа Га-Ноцри с Иисусом Христом ошибочно. У них разные духовные пути-дороги. Литературный «антихрист» Иешуа, не может в будущем принести людям спасение, а только смерть, что, собственно, логично, ведь он герой, которого в конце времен Воланд планирует послать в мир.

Тут в моём литературном расследовании у кого-то может возникнуть вопрос: почему для такого важного дела, как внедрение своей фальшивки Воланд выбрал Москву, а не иную столицу мира? Это самый простой вопрос. Во время написания романа Советский Союз был атеистическим государством, тысячи храмов разрушены или осквернены, большинство священников расстреляно. Иными словами, негде и некому было сказать правдивые слова о Христе, так как церковь напрочь лишилась возможности проповедовать истинное Евангельское слово. Стоит заметить, что в те времена большинство людей не имело хоть какой бы то ни было христианской просвещенности, особенно это касалось молодежи. Многие слышали о Христе, но подробности, как говорится, были спрятаны за семью печатями. Книги о Спасителе и вся духовная литература была изничтожена. Поэтому лучшего места, чем Москва, для распространения фальшивого евангелия, булгаковскому дьяволу было не найти.

Воланд, как и большинство подобных ему литературных предшественников, ироничен, но при этом ядовит, коварен и, конечно, очень хитёр. Его кажущаяся справедливость и якобы правдивые откровения не являются таковыми. Перед нами новые параметры зла, представленные в элегантном и даже благородно-добродетельном обличье. Сатана, извечно толкающий человека на путь духовной гибели, изображен писателем крупными мазками. Он истинный князь тьмы, воплотивший в себе мировое зло. Воланд лишний раз не шагнёт и слова не молвит, он притомился искушать людей по отдельности и задумал покончить с миром одним махом. Полагаю, что это и есть главный сюрприз «Евангелия от Воланда». Михаил Афанасьевич придумал своему сатане задачу не просто огромного, но глобального масштаба. Его дьявол явился в Москву не балы давать, а внедрять в умы советских людей евангелие о добром Иешуа, проповедующем своего рода непротивление злу, поскольку зла практически нет, ведь, как говорил Иешуа, все люди добрые, а значит некого уличать в убийствах, озлоблении, неправде, корысти, гордыни и, как следствие, не с чем бороться и нечему сопротивляться…Глядя на москвичей, собравшихся в пред Пасхальные дни в варьете и глазеющих как оторвали голову Берлиозу, Воланд иронизирует: «Люди как люди…милосердие иногда стучится в их сердца»…

Судя по тому, как уважительно многие почитатели романа относятся к Воланду и его рассказу о Га-Ноцри, на сегодняшний день булгаковскому дьяволу эта каверза пока удалась. Слава Богу, есть ещё время, и мы можем перечитать и Новый Завет, и роман великого писателя, а, главное – поразмышлять, по какой дороге следует двигаться каждому из нас, ведь все мы в пути, даже если никуда не идем!

 

8. Самый блистательный герой «Евангелия от Воланда»

Шар раскаленный золотой
Пошлет в пространство луч огромный…
Александр Блок

 

Явлением этого героя начинается роман, помните: «Однажды весною, в час небывало жаркого заката…». Солнце, конечно, не главный, но и не последний герой романа. Однако здесь придется немного задержаться, так как некоторые исследователи романа «Мастер и Маргарита» считают, что образ солнца Булгаковым недоработан и в «Евангелие от Воланда» находятся ошибки, а именно неправильно указано время. Точнее сказать, булгаковское солнце двигается по небу каким-то странным неестественным образом. Так, при появлении Пилата в крытой колоннаде было «раннее утро», далее прошло не менее двух часов, но время как бы остановилось, потом немного двинулось, но вновь замерло и в конце концов вернулось почти на то же место с которого началось повествование.

Приглядимся к тексту. Итак, было раннее утро, когда Иешуа привели к Пилату. Он начал допрос, который продолжался некоторое время. Затем игемон дал распоряжения Марку Крысобою, через слугу позвал к себе, командующего легионом, дал ему указания, потом вышел с балкона в сад и встретился с Каифой. В конце их диалога прокуратор заметил, что разговор затянулся: «Дело идет к полудню. Мы увлеклись беседою…». После он посовещался в темной комнате с начальником тайной службы, встретился с членами Синедриона и объявил им, что утвердил смертный приговор. Потом вся процессия двинулась на площадь, там Пилат поднялся на помост, выждал чтобы толпы людей успокоились, объявил приговор, послушал как беснуются от радости люди, спустился с помоста, понаблюдал как выезжала кавалерийская ала в сторону Лысой горы…Словом, он успел сделать множество дел, но по времени глава кончается почти, как началась: «Было около десяти часов утра». Десять часов это, конечно, не ранее утро, но всё же, утро и до полудня осталось два часа с небольшим.

Если относиться к данному отрывку, как к изображению природы или описаниям, связанным с указанием точного времени, в которое проходят некие события, то налицо ошибка или, по выражению одного читателя, автор… лоханулся. В интернете об этом есть обороты и покрепче. Давайте попробуем разобраться с булгаковскими временем и светилом с точки зрения символизма, поскольку солнце является древнейшим космическим символом, известным всем народам мира. Оно издревле считалось божеством, потому как оно несокрушимо и бессмертно. Словарь символов гласит: солнце – источник жизни на земле, оно «восходит из мрака ночи во всем своем блеске и означает жизнь, свет. С солярной символикой связаны его такие характеристики, как верховенство, жизнесозидание и всеведение». Считалось, что всевидящее око солнечного божества воплощает гарантию справедливости, так как оно видит и знает все. В различных религиозных традициях оно описывается как «глаз неба». А если говорить о христианской традиции, то со временем солнце «становится символом Бога и слова Божьего – несущего жизнь и непреходящего; его имеют своей эмблемой носители слова Божьего; обличенной в солнце показана истинная церковь (Откр. 12:1). Подобно солнцу сияет праведник (в соответствии с традицией, представляющей святость, дух в образе света)», – сообщает словарь символов и знаков. 36

Видимо, недаром древний праздник в честь непобедимого солнца, отмечаемый 25 декабря, в день зимнего солнцестояния, в католической традиции перешёл в качестве праздника Рождества Христова. Допускаю, что в действиях и поведении булгаковского светила прослеживается явная вышеупомянутая символика. Более того, солнце совершает поступки, в которых заметны элементы его личного отношения к происходящему, а иногда складывается впечатление, что оно выступает своего рода судьёй и выказывает своё яркое отрицательное отношение к тому, что собирается сделать всадник Золотое копьё.

В начале встречи Пилата и Иешуа, когда вопрос о казни ещё не поставлен, солнце невысоко и спокойно, затем распаляясь, начинает свой путь наверх. Подъем его непростой, скорость движения находится в прямой зависимости от нагнетания ситуации. Иными словами, солнце ведет себя как действующее лицо с заметно выраженной характеристикой, в которой читается явное отрицательное отношение к происходящему. По мере того, как в Пилате укрепляется мысль о смертной казни, усиливается и доходит до негодования отношение солнца к прокуратору. Оно светит, как уточняет Булгаков, «с какой-то неистовой силой».

Пилат осуществляет попытки уклониться от солнца. Он то отвернется, то рукой заслониться, то в колоннаду уйдет, то капюшоном от плаща закроется, но все тщетно. Как театральный прожектор, солнце следит за Пилатом: оно не просто наблюдает, оно реагирует, то есть распаляется в соответствии действиями прокуратора. Ярость солнца нарастает, а его лучи превращаются в невыносимый «солнцепек». В 16 главе, в момент перед объявлением приговора народу, над Пилатом уже «раскаленный шар», который «жжет ему глаза». Понтий произносит приговор, и в это время светило выносит ему свой вердикт: «Тут ему показалось, что солнце, зазвенев, лопнуло над ним и залило ему огнем уши. В этом огне бушевали рев, визги, стоны, хохот и свист». Получается, что высшая сила природы, с помощью которой поддерживается жизнь на земле, высказывает ярко выраженное негативное отношение к поступку Пилата, а косвенно осуждён Воланд.

Думаю, что в образе солнца, в его особых движениях по небу и необыкновенных проявлениях к проступку Пилата, автор опирался на известное понятие – «теофания» (от греческого «явление Господа»), явление Бога в образе стихии природы и, в частности, у Булгакова в образе солнца. Как пример можно вспомнить случаи теофании из Ветхого Завета – несгорающий куст (Неопалимая купина) в котором Бог явился Моисею, пасшему овец в пустыне у горы Синай. Когда Моисей подошел к кусту, чтобы посмотреть, «отчего куст горит огнем, но не сгорает» (Исх.3:2), услышал голос Всевышнего. Или радугу, увиденную Ноем. «…Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением (вечного) завета между Мною и между землёю». (Быт. 9:13)

Добавлю, что в 16 главе, в процессе распятия Иешуа, солнце, как живое опечалилось, потом ещё сильнее омрачилось, а по завершении казни оно совсем погасло, а проще говоря, оно ушло с неба, не дождавшись вечера, и среди бела дня «…опустилась с неба бездна… Пропал Ершалаим – великий город, как будто не существовал на свете. Все пожрала тьма».

Внимательный читатель заметит мне, что солнце пропало из-за надвинувшейся на Лысую гору тучи. «Странную тучу принесло со стороны моря…». Да, туча была и её сопровождал «грохот катастрофы…», а из неба «вдруг брызнуло огнем…». Согласитесь, это очень яркие и о многом говорящие метафоры. К сказанному добавлю, что у Булгакова и бездна опускается с неба, и солнце гаснет неспроста – это в полном соответствии с древними ветхозаветными пророчествами Амоса. В речении «Уточнения о дне Господнем» пророк пишет: «И будет в тот день, говорит Господь Бог: произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня». (Ам.8:9)

Видимо, для Булгакова было очень важно, чтобы в полдень, то есть во время казни, солнце пропало с неба. Поэтому события второй главы «Мастера и Маргариты» начинаются именно ранним утром, а заканчиваются около десяти часов утра, чтобы к двенадцати часам, когда казнь завершится, солнце зашло.

Возможно, фразу Пилата – «Дело идет к полудню», Михаил Афанасьевич, редактируя вторую главу романа, просмотрел… Однако я допускаю, что Пилату, столь сильно мучимому солнцем, могло привидеться, что солнце подходит к зениту, когда было далеко до полдня. В данном случае я ничего утверждать не хочу, каждый выберет сам, ошибся писатель в описании времени или выстраивал солнечное движение в соответствии с задачей, известной только ему.

image_printПросмотр для печати
avatar

Об Авторе: Галина Дербина

Галина Васильевна Дербина родилась в Москве. Окончила Московский государственный институт культуры. Работала режиссером в Центральном Доме культуры профтехобразования. В 1980-х годах служила в Министерстве культуры РСФСР. Публиковала в российских журналах и газетах статьи по вопросам культурологии. В телекомпании «Класс» написала более 120 сценариев для детских и юношеских пере-дач. Автор 5 пьес. Живет в Москве.

ПРИМЕЧАНИЯ

  1. Письмо писателя правительству СССР, опубликованное, к примеру, в книге, «Я хотел служить народу», М.: Педагогика, 1991. С. 604.
  2. Роман «Князь тьмы». Книга «Неизвестный Булгаков» (Из рукописного насле-дия).Москва. Издательство Книжная палата, 1993. С. 101. 
  3. Подобных рукописей не было и быть не могло. Герберт Аврилакский был средневековым ученый и церковный деятель. За год до начала второго тысячелетия он стал Папой Римским. Звали его тогда Сильвестр П. У него было много недоброжелате-лей, которые, чтобы его свергнуть, пустили слух, что он чернокнижник.
  4. Правду сказать, идея жёлтого знака, который должны носить евреи принад-лежала не крестоносцам. Впервые ввёл особый знак для евреев в 1Х веке халиф из дина-стии Аббасудов Гарун Аль-Рашид. Он распорядился, чтобы евреи всегда носили жёлтый пояс.
  5. Довольно известным произведением, где роза подразумевает ярко выражен-ный объединяющий символизм, является книга Даниила Андреева «Роза Мира». Основой мировоззрения Андреева было предчувствие нового религиозного сознания. С точки зрения писателя, Роза Мира это будущее объединившегося человечества, в котором государ-ства будут заменены на братства.

  6. Протодиакон Андрей Кураев считает встроенный роман мастера сочинени-ем «нечистого духа»
  7. К примеру, всадником был Марк Туллий Цицерон.
  8. Здесь и далее по тексту приводятся цитаты из книги «Мой бедный, бедный мастер … Полное собрание редакций и вариантов романа «Мастер и Маргарита». «Ко-пыто инженера» Черновик романа. Тетрадь 2. 1928-1929 гг. стр. 46.
  9. В Библии, изданной Российским Библейским обществом, эта цитата выгля-дит так: «Боязливых же, и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идоло-служителей и всех лжецов участь – в озере, горящем огнем и серою. Это – смерть вто-рая».  Откр. 21:8.
  10. Символический образ ласточки часто употребляется в Библии. Пс. 83:4; Притч. 26:2; Иер. 8:7; Ис. 38:14 и т.д.
  11. Роман «Копыто инженера». Черновики романа. Тетрадь 1. 1928-1929 гг. Стр. 43. Москва, Вагриус. 2006 г. Издание подготовил В. И. Лосев.
  12. Там же
  13. Рукопись 1936 года
  14. Роман. 1929-1937.Полная рукописная редакция.
  15. В ранних вариантах романа героя ершалаимских глав звали Ешуа.
  16. Имя Иешуа Га-Ноцри в советской литературе использовалось в художе-ственной литературе и до Булгакова. В 1922 году была опубликована пьеса С. Чевкина «Иешуа Ганоцри. Беспристрастное открытие истины».
  17. В Ветхом завете, во 2-ой книге Царств (7:14-16) предсказывалось, что Мес-сия должен происходить из семени Давида. Иисус Христос был исполнением этого проро-чества так как являлся прямым потомком Давида. Его мать Пресвятая Богородица и Иосиф Обручник, согласно Новому завету, обрученный муж Марии, происходили из рода царя Давида (Мф.1:16; Лк:2.4)
  18. Тело Авеля до сих пор сохраняется в семиметровом саркофаге на горе Джебель-Касиюн в мечети Наби Хабиль.
  19. «Евангелие Толстого» Избранные религиозно-философские произведения Л. Н. Толстого. Москва, 1992 г. Новости.  «Краткое изложение Евангелия», стр.9.
  20. Там же. «В чём моя вера» стр.193.
  21. У Корнея Чуковского в «Воспоминаниях о М. Горьком», вошедших в книгу ли-тературных портретов «Современники», описан интересный случай: «Была Пасха. Ша-ляпин подошел к Толстому похристосоваться: – Христос воскресе, Лев Николаевич! Тол-стой помолчал, дал Шаляпину поцеловать себя в щеку, потом сказал неторопливо и вес-ко: Христос не воскрес, Федор Иванович…не воскрес…»
  22. «Варавва. Повесть времен Христа», опубликована автором в 1893 году
  23. Роман «Смерть богов. Юлиан Отступник», опубликован автором в 1895 году.
  24. Роман «Плаха», опубликован автором в 1986году в журнале «Новый мир».
  25. Сергей Ермолинский «Из записок разных лет». Михаил Булгаков. Москва, «Искусство» 1990 г.
  26. «Неизвестный Булгаков», из рукописного наследия. Стр. 26. Москва, Изда-тельство «Книжная палата», 1993г.
  27. Афанасий Великий в «Послании на ариан слово первое» объясняет: «Вознесе-ние Спасителя означает обОжение Его человеческой природы, которая становится не-видимой для телесного ока».
  28. С. Ермолинский «Михаил Булгаков» стр. 56. Москва, Искусство 1990 г.
  29. «Неизвестный Булгаков», из рукописного наследия. Стр. 26. Москва, Изда-тельство «Книжная палата», 1993г.
  30. Коротко говоря, из-за этого разразился грандиозный скандал. На выставке передвижников у полотна шли бесконечные споры, возмущения, некоторые наиболее темпераментные ценители библейских сюжетов даже собирались побить художника. Скандал был столь велик, что в ситуацию пришлось вмешаться Александру Ш. Рас-смотрев ситуацию на специальном заседании, он распорядился чтобы картину сняли с выставки и исключили из каталога. Это означало, что картина запрещена к демонстра-ции на территории России.
    Надо отметить, что П. М. Третьякову картина очень не понравилась. Известно, что он был старообрядцем, человеком очень строгих религиозных правил и, конечно, о приобретении картины и речи не было, но тут вмешался Толстой. Он написал Третьяко-ву несколько писем в защиту картины. (х-4) Согласившись с тем, что в его коллекции должны присутствовать произведения и тех художников, позиции которых, коллекцио-нер не разделяет, Третьяков приобрел полотно.

  31. Собрание сочинений в 22 томах Л. Толстого, т. 19 «Избранные письма». Пи-сем Толстого к Третьякову несколько.
  32. В ранних редакциях «Мастера и Маргариты» выигрышный билет мастер нашел в корзине с грязным бельём, в последней редакции билет он получил в музее, а газе-ту с таблицей выигрышей обрел в грязном белье.
  33. Воланд и сам появился на Патриарших в сером: «Он был в дорогом сером ко-стюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо…»
  34. Самой известной является цифра 3.  Бог предстаёт перед Авраамом в виде 3 ангелов (Троица). Четыре означает совокупность: четыре Евангелиста, четыре сторо-ны света.  12 – символ цельности: в году 12 месяцев; день, как и ночь, состоят из 12 ча-сов, 12 Апостолов, 12 колен Израилевых.
  35. Булгаковский текст я сверила с картой Иерусалима времен Иисуса Христа. Не ведаю была ли такая карта у Михаила Афанасьевича, но скажу точно, в рукописях есть авторские рисунки со схемами зданий древнего Иерусалима, о которых повествовал писатель.
  36. В этой книге представлен широчайший спектр символики в искусстве и мифологии. Сло-варь символов и знаков, Минск, Харвест, 2004 г. стр.403

4 Responses to “Галина ДЕРБИНА. Булгаковские шарады. Литературные расследования”

  1. avatar Дмитрий says:

    Очень неожиданно! Прочел с большим интересом. Побольше бы таких глубоких публикаций. есть над чем подумать… Любил творчество Булгакова и в, частности, роман “Мастер и Маргарита” знал хорошо… Думал, что знаю. Теперь намерен вновь перечитать, чтобы посмотреть на все новым взглядом.

  2. avatar Наталия says:

    Прочла “Шарады” с большим интересом. Галина Дербина очень хорошо знает творчество М.Булгакова и её свежий взгляд на роман заставляет задуматься над деталями, которым, читая роман, я не уделяла должного внимания, особенно впечатлили аллегории и подробный анализ значения образа солнца – это”всевидящее око, святость в образе света…”

  3. avatar Irina says:

    Хочу поблагодарить автора. Огромный труд вложен в эту статью, переработано такое количество материала, очень интересная интерпретация Булгаковского романа. Многие места в этом романе открываются по-новому в свете «Булгаковских шарад» Галины Дербиной
    Ирина, NYC

  4. avatar Ольга says:

    За последние годы впервые с большим интересом прочитала данную статью,, это не просто размышления автора, это глубокий научный анализ главного произведения Булгакова! Огромный научный труд, думается , что автору можно подумать о защите кандидатской диссертации.

Оставьте комментарий