RSS RSS

Татьяна ЯНКОВСКАЯ. Венок сонетов Кати Яровой

Катя Яровая

Катя Яровая (1957–1992) – русский поэт и бард с яркой, трагической судьбой. Она не успела стать широко известной при жизни, хотя с успехом выступала на престижных столичных площадках и много ездила по стране. Ее творческий расцвет пришелся на время перестройки, когда, по ее словам, «интерес к концертам, особенно бардов, почти пропал… Но я считаю, что это временный и совершенно естественный процесс. А я являюсь всего лишь жертвой этого естественного процесса».

Поэтическая палитра Яровой разнообразна: любовная и философская лирика, политическая и социальная сатира. Она чутко реагировала на перемены в стране и фактически создала своеобразную энциклопедию жизни того периода. Е. Евтушенко назвал свою статью о ней «Певшая от имени молчащих». Посмертно издан сборник поэзии «Из музыки и слов», вышли аудиоальбомы (см. мемориальный сайт katyayarovaya.com), опубликованы статьи и воспоминания, в том числе моя книга «Когда душа любила душу. Воспоминания о барде Кате Яровой» (Алетейя, 2019).

Особое место в её поэзии занимает иронический венок сонетов. В нём много аллюзий, в том числе на поэзию Пушкина. Катя рассказывала мне, что когда гуляла с маленькой дочкой, клала в коляску томик Пушкина и учила наизусть «Евгения Онегина». Его строчка «печаль моя светла» сопровождала её всю жизнь – «моя печаль неосветленная», «душу заполнить светлой печалью».

Поэт Алексей Дидуров, основатель Литературного рок-кабаре, вспоминал: «Катя… была очень живой и навырост. Она хотела развиваться, расти, меняться в сторону Истины. Искусство, в отличие от того, как его понимает большинство, это не показ мод, а стриптиз. И обнаружилось, что она не только не против, но даже сильно за. Доказательством является “Венок сонетов”, где она честно и мужественно говорит о своих пороках. Если на его содержание наложить десять заповедей, вы увидите зазоры».

Катя говорила, что её венок сонетов – это записка, которую она оставила, уходя. При жизни Яровой этот цикл, с небольшими цензурными изменениями, был напечатан к Восьмому марта в журнале «Крокодил». Мы предлагаем вашему вниманию авторский вариант, который Катя читала на своих выступлениях в последние годы жизни.

 

             Катя Яровая

НЕЛИРИЧЕСКИЙ МОНОЛОГ
ЛИРИЧЕСКОЙ ГЕРОИНИ

Венок сонетов

Н. Я.

1
Мои печали не по силам
Тому, кто дремлет на ходу,
К тому ж, отмечу я курсивом,
В любовном пламенном бреду
И в упоительном экстазе
Молчанье — золото? Мура!
Цветы засохли в вашей вазе,
И их давно сменить пора.
Писать стихи — какая глупость!
Быть ангелом — какая чушь!
Любви мужской известна скупость,
Будь он любовник, будь он муж.
Но даже средненький сонет
Прекрасней всех иных побед.

2
Прекрасней всех иных побед —
Победа духа над кроватью,
Но, сколько ни даю обет,
Мужчин, как наших меньших братьев,
Люблю я как царей зверей,
А также женщин, потому как
Они детей рожают в муках —
Мне жалко их как матерей.
А также я люблю вино,
Наряды, деньги и машины,
И чтобы с Вами заодно
Меня любили все мужчины.
Ведь обладает адской силой
Все то, что сводит нас в могилу.

3
Все то, что сводит нас в могилу,
Все то, что гибелью грозит,
Для сердца нашего так мило,
А потому нас и манит.
Я не люблю диеты строгой,
А также горнолыжный спорт,
Бассейны, бани, хатха-йогу,
Я не люблю ходить на корт,
Где полубоги, полуснобы
Об стенку ударяют мяч,
Играют в лаун-теннис, чтобы
Хоть как-то мускулы напрячь.
А мне милей дым сигарет,
Любовь, печаль и прочий бред.

4
Любовь, печаль и прочий бред,
Прыжки, ужимки и кокетство
Уже преподносили с детства
Мне неприятности и вред.
Но все же Евы толстозадой
Милей мне стройная Лилит.
Мужчинам же другого надо —
Им пышность радости сулит.
Раз жировой прослойки нету,
То для соблазна нет причин.
И сколько ни ищу по свету,
Других не встретила мужчин.
Шипящих змей ношу корону
Я — с нежным личиком Горгоны.

5
Я — с нежным личиком Горгоны,
Сестра ехидны и химер,
Не признаю муштру, погоны,
Уз постоянства, крайних мер.
Мои желания и страсти
Шипят на умной голове.
Цепей, наручников запястья
Мои не ведали. Молве
Записывать меня в поэты
Угодно. Я пока молчу,
Но все ж, скажу вам по секрету,
Я быть поэтом не хочу —
Как дура с писаной гитарой!
Я предпочла бы быть гетерой.

6
Я предпочла бы быть гетерой,
В обнимку с мраморной Венерой
Сидела б в Риме у фонтана
Полугола и полупьяна.
Меня б не мучили заботы:
Обувка, нижнее белье,
Ребенок, школа и работа,
Развод, обмен, раздел, жилье.
Я б пела песни и любила
Достойных римлян и рабов.
Там с этим делом проще было —
Моральных не было оков.
Гуманны были там законы
Во времена прекрасны оны.

7
Во времена прекрасны оны,
Когда попристальней взглянуть,
Гуманны не были законы —
Рабы, восстанья, просто жуть.
Да и мужчины были те же:
То эгоисты, то невежи,
И так же недостойны лести,
И так же сделаны из жести.
Из жести, стали, сплавов, меди,
А женщины, конечно, леди,
От этого всего устали
И жаждут, чтоб от них отстали.
А я средь женщин массы серой
Могла б соперничать с Венерой.

8
Могла б соперничать с Венерой
И жить с богами наравне.
А подойти с высокой мерой,
Так сам Юпитер пара мне.
Несостоятельный любовник,
Придирчивый не в меру муж.
О боже, кто, скажи, виновник
Моих невыразимых мук?!
Со мной быть нужно осторожным
И не валяться на боку.
И что Юпитеру возможно,
То не дозволено быку.
Но за Юпитера пока
Держу я каждого быка.

9
Держу я каждого быка
За все, и даже за рога.
Но, да простят мне эту дерзость,
За что они меня все держат?
Я прихотлива и вольна,
Себе шныряю на просторе,
Как пресловутая волна,
Вся в пенно-кружевном уборе.
Я из капризов создана,
Измен, коварства и повадок.
Я чашу страсти пью до дна,
И мне напиток этот сладок.
Хоть ноша жизни нелегка,
Держать не устает рука.

10
Держать не устает рука
Гитару, плетку, чашу, ношу.
Так буду мучиться, пока
С себя я все это не сброшу.
Я брошу все, настанет день:
Курить, ругаться матом, мужа,
Пить, Родину, хандру и лень,
Петь песни и готовить ужин.
Освобожденная душа
Взлетит к каким-то высям горним,
Окинет сверху не спеша
Все копошенье взглядом гордым.
Пора, наверно, понемногу
Мне подзаняться хатха-йогой…

11
Мне подзаняться хатха-йогой
Советуют специалисты.
И я начну, пожалуй, с богом,
Пить мяту и тысячелистник,
Начну проращивать пшеницу,
Жевать орехи и коренья
И жизни новую страницу
Начну без страха и сомненья.
Я возлюблю себя как бога,
А может быть, еще нежней.
От жизни нужно мне так много,
А может быть, всего нужней
Режим. Режим наладить строгий
Неплохо бы себе в подмогу.

12
Неплохо бы себе в подмогу
Ходить на корты каждый день
И выправляться понемногу —
Отступит, может быть, мигрень!
А может, только иностранец
Меня оценит и поймет,
Фирмач, к примеру, итальянец,
И он с собой меня возьмет
Туда, где секс, духи и вина,
Где солнце светит круглый год
И где у каждого машина,
А может, даже самолет.
Себя когда-нибудь продам
В конце концов, признаюсь вам.

13
В конце концов, признаюсь вам,
Не так уж дорого я стою.
Своим вниманьем удостою
Любого, кто захочет сам.
Себя, как целую державу,
Корону, скипетр — к ногам!
Держи, носи, цари на славу!
Зажги — сгорю! Проси — отдам!
Но слишком велика держава,
Корона давит, трон высок,
На королеву нет управы,
Хоть дулу подставляй висок —
Тому, кому себя продам,
Я, как и всем, не по зубам.

14
Я, как и всем, не по зубам
Родной стране и городам
Непритязательным и серым,
Их служащим и офицерам.
Но песня перехватит горло,
И я опять с душою голой
Стою, открыта всем ветрам,
Всем городам, стране и Вам,
Чей образ не дает покоя.
Увековечу Вас строкою,
Но при условии, что Вы
Меня оставите в живых.
Я о пощаде запросила —
Мои печали не по силам.

15
Мои печали не по силам.
Прекрасней всех иных побед
Все то, что сводит нас в могилу, —
Любовь, печаль и прочий бред.
И с нежным личиком Горгоны
Я предпочла бы быть гетерой,
Во времена прекрасны оны
Могла б соперничать с Венерой.
Держу я каждого быка,
Держать не устает рука,
Мне подзаняться хатха-йогой
Неплохо бы себе в подмогу.
В конце концов, признаюсь, — Вам
Я, как и всем, не по зубам!

 

image_printПросмотр для печати
avatar

Об Авторе: Татьяна Янковская

Татьяна Янковская окончила химический факультет Ленинградского государственного университета, работала и училась в аспирантуре во ВНИИСКе. С 1981 года живёт в США, работала в университетах и частных фирмах, 12 лет заведовала лабораторией в корпорации Honeywell. Литературной деятельностью занимается с 1990 года. Проза и эссеистика публиковались в ведущих периодических изданиях, в т.ч. в «Литературной газете», журналах «Нева» (Россия), «Слово\Word», «Вестник», «Чайка», «Панорама» (США), парижский «Континент», «Время искать» (Израиль), в сетевых изданиях «Гостиная», «Folio Verso», bards.ru и др., в альманахах. Две публикации в журнале «Нева» были отмечены в хит-парадах толстых журналов (критик Сергей Беляков). Лауреат фестиваля «Славянские традиции» и нескольких международных литературных конкурсов. Книга прозы «M&M. Роман в историях» в 2009 г. была номинирована на премии «Русский букер», «НОС» и «Русская премия», а «Детство и отрочество в Гиперборейске, или В поисках утраченного пространства и времени» вошла в длинный список премии «Ясная Поляна-2013». Печаталась на английском языке в газете The Riverdale Press, рассказы переводились на английский и французский языки. В 1990-е годы в Олбани (штат Нью-Йорк) организовывала выступления российских писателей, поэтов, актеров, бардов. В 2003 г. опубликовала сборник поэзии барда Кати Яровой (1957-1992), продюсер собрания ее песен на трех дисках. Член Общества русских литераторов Америки ОРЛИТА и Клуба писателей Нью-Йорка.

Оставьте комментарий