RSS
Элла Леус. Дрейф ковчегов
Comments (0) 
«Дрейф ковчегов» — экспериментальный роман, утопия и антиутопия, трагедия и фарс в одном органичном тексте.
___________________
Нечасто встречаются литературные произведения, столь свободные по форме, стилю, и одновременно густо наполненные пряной смесью философии, мистики, иронии, одновременно оптимистические и апокалиптические, оставляющие острый привкус чего-то потустороннего. Настоящий глинтвейн, настоянный на живой воде прави, со вкусом трав, выросших в нави, явленный нам, нашей привычной и необычной яви. Явь, правь и навь, собранные воедино в сравнительно небольшом по объему романе.
«Дрейф ковчегов» невероятно метафоричен, пронизан аллюзиями, общечеловеческими параллелями-меридианами, и,
скажем прямо, для понимания требует подготовленного читателя. Но вчитавшись, начинаешь слышать ту особенную «музыку сфер», которая резонирует где-то глубоко внутри, неизменно отражаясь в «окружающем мире с его сутолокой, абсурдом и развивающейся биполяркой демократии». В сущности, весь ро-
ман — это извечный сакраментальный вопрос: что есть разум, что есть человек и, собственно, сама жизнь. Временами эти вопросы кажутся исходящими из уст законченного мизантропа, иногда — ученого или философа, иронично и с глубокой любовью внимающего этой далекой от совершенства реальности.
Своеобразная литературная эсхатология, психологическая, мифологическая и философская, чем-то близкая современной теории трансгуманизма и в то же время по сути своей отрицающая ее…
(Из вступительного слова Инны Ковальчук)
Давно ожидаемый конец наступил в 6.38 утра. Малоразговорчивый от усталости доктор констатировал смерть и назвал время неожиданно писклявым для его мощного телосложения голоском. Медсестра в голубой медицинской пижаме и надвинутом на брови бодро накрахмаленном колпачке еле заметно кивнула и накрыла покойную простынёй в зелёный горошек. Выходя из палаты, доктор попросил:
