Двадцатого августа диагноз был поставлен окончательно. Накануне позвонила Света и, стараясь быть спокойной, сказала: “Ты там стоишь или сидишь? Слушай, они говорят, может быть, рак”. Ну что ж, Светкины астрологи подтвердили мои худшие опасения. Когда два месяца назад врач в Ташкенте сказала, что нужно срочно оперировать, что-то екнуло, но по привычке не верить местным докторам отодвинула все на потом.
Два месяца в Ташкенте пролетели незаметно. То Чимган, то клуб, то просто посиделки с друзьями. Обида на Джона и все неурядицы ущли куда-то далеко. Я просто наслаждалась своим городом, маленькой квартиркой, где так пахнет мамой. Жара, и та была не в тягость.
Сделали все возможные анализы Олегу – вроде нормально. Но пьет почти каждый день. Что же должно случиться, чтобы он очухался, если ни болезни, ни рождение дочери не остановили его. Господи, спаси и помоги ему.
Джон приехал на неделю. Видимо, это должно было обозначать полное примирение и мое согласие с ним во всем. Убедившись, что я не изменила своих соображений по поводу сына и нашей с ним дальнейшей жизни, Джон принял мои условия, с оговоркой как его это не устраивает. Как же ему удалось всего за год уничтожить все мои добрые чувства. Он искренне считает, что балует меня, потокает всем прихотям. Какие там к черту прихоти! Когда изо дня в день тебе вдалбливают, что ты делаешь все неправильно, тебе могут нагрубить, сорваться на твоего ребенка, убеждать, что у него ничего не получится, испытывать удовольствие, когда не получилось – я же говорил! И тут же заискивать и угождать своему сыну-наркоману. Весь дом пропах анашой. Мальчишка и выгнавшая его мать живут как хотят. И мы живем по их графику. Летом мама не хочет видеть сына больше чем на две недели. Ура! У нас есть две недели куда-то съездить, побыть вдвоем.
Читать дальше 'ИРИНА САВИЦКАЯ ● ДОЖИВЕМ ДО… ● ОНКОЛОГИЧЕКАЯ ПОЭМА'»